– Абсолютно не коренные.

– Ладно, не спорю.

Максим взял автомат, и оба покинули каюту капитана.

В рубке царило оживление.

Ротан и Миро осматривали мечи и пристраивали их в спинные ножны.

Миро, кроме этого, взял «шмайсер» и внимательно его исследовал.

Малята был вооружён только ножом и мечом и поглядывал на соотечественников с явным неодобрением. Он не хотел даже прикасаться к изделиям выродков, по-детски презирая их технические достижения как навязанное абсолютное зло.

Могута сменил повреждённый колонтарь и навесил на шею ремень автомата. Из-за плеча у него вырастала рукоять меча, на поясе в ножнах висел тесак.

Но перещеголяла всех Любава, заявившаяся в рубку позже. Кроме ножа и меча, на левой руке девушки красовался точно такой же браслет, что носил и Максим, и она забавлялась тем, что включала его, любуясь вырастающими из корпуса штырьками и светящимися знаками, и выключала, учась мысленно управлять «бластером».

– Амазонка! – фыркнул Сан Саныч.

Любава в очередной раз выключила излучатель, нахмурилась.

– Алекс, ты хочешь меня обидеть?

– Да ни боже мой! – запротестовал военком. – Наоборот, я подчеркнул твои воинские способности. В нашей земной истории были амазонки, жительницы Древней Греции, владевшие оружием не хуже мужчин и завоевавшие воинскую славу.

– Живи, – смягчилась девушка.

– Подходим, – сказал капитан Карл, нервно потирая ладонь о ладонь. – Осталось не больше одной мили.

– Нас не засекли? – спросил Сан Саныч.

– Н-нет, – мотнул головой еуродец.

– Как вы ориентируетесь? Давно хотел спросить. Ведь у вас нет радаров?

– Вай? – не понял капитан, что, наверно, означало: чего?

– Есть у вас дальнодействующие системы обнаружения?

Карл растерянно посмотрел на Могуту.

Но ответил не сотник, а Ротан, освоивший подводную технику Еурода:

– Тут есть авзоры. – Палец дружинника указал на два прямоугольных зеленовато фосфоресцирующих окошка перед штурвалом рулевого.

На эти натурального вида экраны Максим уже обращал внимание, но считал их окулярами перископов.

– Авзоры?

– Колебатели воды и воздуха, – туманно пояснила Любава.

– Ультразвук? – догадался Александр. – Лодка имеет ультразвуковые гидролокаторы?

– Гидро… локка… м-м…

– Высокочастотные излучатели звука, – пояснил Максим, не очень веря, что его поймут.

Но вопросов больше не было.

– Вон там круг хладоносцев, – показал Ротан на тёмные туши округлых очертаний, спускавшиеся сверху вниз по экранам. – Они тяжёлые, глубоко сидят.

– Что значит – глубоко? – хмыкнул Сан Саныч. – Это же болото. Как по нему вообще плавают корабли? А тем более лопотопы? Там же до фига ила и водорослей.

– Топь невероятно глубока, – буркнул Могута. – Часто встречаются впадины до тысячи локтей глубиной.

– Болотоходцы вообще находили бездонные пропасти, – добавил Малята с ноткой хвастовства, будто он сам был среди росичских болотных изыскателей.

– Да ладно, – не поверил Сан Саныч. – Это каким же образом ваши ходоки измеряли глубины пропасти?

Малята не ответил. Его выручила Любава:

– У нас есть батиныры.

– Ты хочешь сказать, батискафы?

– Это у вас, наверно, батискафы, у нас батиныры. Они могут погружаться на большие глубины, до десяти вёрст и больше. А по Топи действительно разбросаны топиколы – бездонные, ну, или ещё более глубокие, впадины.

Туши хладоносцев в экранах гидролокаторов приблизились.

– Не наткнёмся на их подводные лодки? – задал вопрос Сан Саныч, ни к кому особо не обращаясь.

– Всем готовность раз! – проговорил Могута. – Слушать мою команду! Ещё двести локтей, и всплываем!

Глава 33

Остановить механических пауков с их смертоносным грузом удалось лишь со второй попытки: сильно мешали полчища стрекоз-разведчиков и ктырей, пикировавших на бойцов двух хоругвей сверху и взрывающихся при попадании в человека или клювара. Пришлось отступать, прятаться в пещерах и под кронами деревьев, а потом вызывать подкрепление – боевых птиц и обученных приёмам «тройного боя» зверей: собак, волков и пятнистых барсов. Собаки отвлекали автоматчиков, волки нападали парами, а барсы – поодиночке и в самый нужный момент.

Кроме того, Мстислав вынужден был прислать Отваге и Весельчаку помощь в виде отделения бойцов с глушарами, и механические твари начали терять водителей и останавливаться, после чего их забрасывали камнеедами стаи вранов и поджигали огнемётами дружинники.

Камнеедов растили в специальных вольерах уже тридцать с лишним вёсен, считая от момента предательства Еляты, это были мелкие крысоподобные существа наподобие кротов, только живущие в скалах. Изголодавшись, они нападали на всё, что имело съедобные для них вещества, и мгновенно прогрызали твёрдые материалы, в том числе металлические трубы.

Огнемёты же, а по сути – пневматические разрядники, метали клубки пламени, от которого горели те же перегородки, трубы и металлические корпуса любых форм.

Гонта, наблюдавший за береговой линией и заливом Кориги с помощью вранов, внезапно заметил необычную суету среди скопившихся кораблей эскадры. Велел врану снизиться, после чего обнаружил всплывший лопотоп, на палубу которого вылезли четыре хладуна в сопровождении трёх подводников.

Вран сделал круг.

Ситуация развивалась быстро, но, похоже, не по тому сценарию, который избрали капитаны еуродских судов.

Хладуны выстроились на палубе лопотопа и, видимо, плюнули на ближайший тримаран, на носу которого спешно разворачивали мортиры.

Носовая часть корабля моментально покрылась инеем. Возившиеся с мортирами моряки застыли. Эсминец сбился с курса и врезался в соседний хладоносец, по палубе которого метались чёрные фигуры с красными головами, командуя хладунами.

Лопотоп в это время повернул таким образом, чтобы его борт стал параллельно борту хладоносца, и четыре его метателя леденящей слюны повторили атаку. С высоты птичьего полёта потоки охлаждённого воздуха видны не были, но эффекты разряда позволяли судить о произведённом выстреле.

Несколько хладунов, выстроившихся на борту их носителя, заледенели, два кувыркнулись через борт в воду, один взорвался, обдавая туманом изморози соседей, мортиру, надстройку и с десяток матросов.

Гонта присвистнул.

– Генерал!

Мстислав отвлёкся от созерцания боя росичей с механическими чудовищами, подключился к зрению наблюдателей за заливом.

– Что происходит?

– Не могу поверить… либо это бунт экипажа лопотопа, либо…

– Лодка Вакулы! – Мстислав имел в виду болотоплавы командующего росичским флотом.

– Он бы сообщил об атаке.

События в заливе между тем продолжали развиваться форсмажорно.

Лопотоп с четырьмя хладунами сделал ещё один галс, и чудища дружно плюнули по второму хладоносцу. С залива донёсся многоголосый вопль. Не меньше десятка хладунов попадали на палубу ледяными глыбами, одна из них взорвалась потоками тумана, мгновенно замораживающего обслуживающих корабль матросов.

Затем лопотоп начал погружаться в воду и скрылся из виду. Залп плевков двух других хладоносцев не достиг цели, болотоплав исчез. По воде поплыли ледяные круги и полосы.

– Свяжись с Вакулой! – попросил Мстислав. – Я подсоединюсь, когда хоругвь Отваги отбросит эту механическую свору.

Гонта послушно переключился на зрение врана, кружившего над болотом в версте от залива.

Небольшой флот Роси уже подходил к северному рогу Туманья: шесть тримаранов, четыре десантные баржи и несколько лопотопов, и должен был перекрыть выход в Топь эскадре конунга. От близости берега начали сказываться эффекты инопространственности: скалы Туманья то превращались в стены кратера, то возвращали свой первозданный вид.

Воевода заставил врана сесть на плечо комфлота, сурового бородача пятидесяти вёсен от роду. Птица клюнула Вакулу в локоть.

Гонта отдал мысленный приказ: вран каркнул.

Так повелось издавна, люди научились говорить с птицами и внушать им необходимые действия, но до прямой мысленной связи человека с человеком процесс не пошёл. Хотя воевода знал, что научный центр Хороса под Микоростенем близок к решению этой проблемы.

Вакула правильно понял речь птицы и ответил, не выразив никакого удивления. Из его слов выходило, что лопотоп он в залив не посылал. Это означало бы послать экипаж лодки на верную гибель.

Гонта передал ответ Мстиславу, добавив:

– Кажется, я знаю, кто пошёл на эту безумную акцию. Сотник Могута. И… моя дочь.

Военарх связался с враном, наблюдавшим за эскадрой конунга, с минуту молчал.

– Их, наверно… потопили.

– Не думаю, – угрюмо возразил Гонта. – Лопотоп погрузился раньше, чем по нему нанесли удар хладуны.

– Но откуда у Могуты четыре зверя?

– С ним русские ходоки за Грань, а эти парни смелей и думают быстрей наших дружинников. Возможно, они смогли захватить хладунов в порту Немки. Надо их выручать.

– Мы не можем распылять силы на два фронта. Остановим пауков,