из которого сок потек по кожаной обивке.

— Дима, работаем.

Я даже не успела испугаться. Больше удивилась такой внезапной перемене, быстрым сухим фразам и негромкому металлическому щелчку.

— Подъезжай вплотную к стене. Маргарита, выходите слева и сразу же в клуб.

Гурий говорил все это, не отрывая взгляда от какой-то дорогущей машины, перед и позади которой стояли "Кукурузеры", похожие как две капли воды на наш. И буквально перед тем как Дима остановил машину из иномарки вышел мужчина, медленно распахнул полы пальто и так же медленно повернулся.

— Это отец Фила? — спросила я.

— Да.

Вообще, можно было ничего не спрашивать. Лицо мужчины, освещённое фонарями, практически под копирку повторяло все черты Фила, только с разницей в возрасте. И вместо того чтобы вылезти с левой стороны, как мне было сказано, я перебралась к правой, распахнула дверь и пошла к нему. Абсурд. Вся эта ситуация — полнейший абсурд. Гурий с Димой выскочили и быстро встали передо мной, остановившейся в паре метров от отца Фила.

— Марк Альбертович.

— Гуря.

Вроде бы и поздоровались, только выглядело это так, будто оба мужчины насмотрелись второсортных боевиков, где один мафиози, а второй отставной полицейский.

— Сколько мы не виделись, Гуря? Почти пятнадцать лет?

— Около того.

— Разрешишь поговорить пару минут наедине? — Марк Альбертович щёлкнул пальцами и ему в ладонь опустился ключ, а водитель, передавший его, отошёл к головному джипу. — Как видишь, я приехал только поговорить.

Он протянул ключ Гурию, распахнул заднюю дверь и сделал приглашающий жест рукой. Протиснувшись между Димой и Гурей, я забралась в машину, а следом за мной в нее сел отец Фила. Наполовину опустил стекло и только потом захлопнул дверь.

— Не бойся, Маргарита. Все это, — мужчина взмахнул рукой и рассмеялся, — Даже не знаю, как лучше и точнее назвать.

— Абсурд, — пропищала я, в миг теряя всю смелость.

— Да. Именно абсурд.

Он посмотрел на меня, словно не знал с чего начать разговор. Достал из кармана портсигар, повертел его и убрал обратно.

— Как дела у Филиппа?

— Хорошо.

— Пьет?

— Нет. Даже у Алисы не пил. И Максим тоже, и Мстислав.

— Вся троица? — удивлённо хмыкнул Марк Альбертович, и я закивала. — За голову, наконец-то, взялись или на другое перешли?

— Да вы что? — у меня в голове не укладывалось, что отец Фила имел в виду наркотики, и внутри заклокотало от таких нелепых обвинений. — Они с Мистиком в студии музыкой занимаются так, что за уши не вытащишь! Макс по станциям носится, а вы. Вы даже понятия не имеете, что она для них значит! Вместо того, чтобы порадоваться за сына…

— Я слушал записи, Маргарита, — взмахом руки прервал меня Марк Альбертович, — И рад, что у него есть определенные успехи.

— Успехи? Да по нему половина Интернета с ума сходит, а вы его обвиняете в чем-то…

— Я его не обвиняю, — медленно произнес он тоном, от которого весь мой пыл моментально заледенел. — Я просто хочу знать что у моего сына все в порядке.

— Так пойдёмте, и вы сами это у него спросите. Вы же приехали сюда узнать как дела у Фила?

— Это не самая лучшая идея.

— Конечно, — фыркнула я, — Лучше и дальше друг от друга нос воротить, вместо того, чтобы попытаться наладить отношения. Он вам сообщение хотел отправить, а потом передумал и поехал. Неужели вы не видите, что Филу вас не хватает? Или вам нужно, чтобы он это вам прямым текстом сказал? — меня несло с сумасшедшей скоростью, но кто-то же должен был высказать все этим упёртым болванам. — Думаете ему эта слава нужна? Фанаты? А может деньги? Ага, конечно! Хоть раз бы позвонили и сказали, что гордитесь им. Хотя бы раз, но нет же. Бычитесь друг на друга и ждёте непонятно чего. Неужели вам самому не хочется нормально общаться с сыном?

— Мне много чего хочется, Маргарита…

— Так сделайте первый шаг. Вы же взрослый человек, а не ба… — я запнулась, осознавая, что уже практически кричу на мужчину, перешагнув все границы дозволенного и послав правила приличия очень далеко. Сглотнула подступивший комок и отвела глаза в сторону. — Извините. Я не хотела так… Марк Альбертович, вы ведь уже приехали, так поднимитесь. Хотя бы на пять минут. Попейте чаю. Пожалуйста.

Переговорщик уровня бог. Но это точно не про меня. И не удивительно, что Марк Альбертович просто помотал головой. Я вышла из машины, мысленно договаривая то, что осталось неозвученным. Баран. Упертый баран. За спиной негромко скрипнули по снегу шины. Естественно, оборачиваться я не стала — какой смысл? Достала из "Кукурузера" пакеты и со злостью хлопнула дверью.

— Гурий, тут эклеры, здесь чебуреки с беляшами… В общем, разберётесь сами, ладно? — я передала пакеты, оставив себе один, в который переложила всего понемногу, и пошла к служебному входу.

— Маргарита.

Я повернула голову и не поверила своим глазам — Марк Альбертович шел ко мне, а три машины просто парковались.

Глава 33. Фил

— Малыш, я ее все же побе…дил…

Несколько минут мы с отцом буравили друг друга взглядами. Я видел, что его бесит второй рукав, он видел, что я это вижу, но ни я ни он не проронили ни слова. Молчали, и только тупой не смог бы догадаться, что эта тишина лишь предвестник назревающей бури. А в самом эпицентре стояла она. Мой Ангел. Маленькая, хрупкая девочка, одним своим присутствием сдерживающая вспыхнувшую слепую злость.

— Фил, пожалуйста… Это я приласила твоего отца попить чаю.

— И он согласился? — хмыкнул я, ни на секунду не отводя взгляда.

— Фил, пожалуйста, ради меня.

И я кивнул. Махнул отцу рукой в сторону вешалки, подхватил со спинки дивана свою толстовку — только ради Ангела, — и надел, застегивая молнию до середины.

— Поставишь чайник? Фил?

— Хорошо, Малыш.

— Марк Альбертович, проходите. Не обращайте внимания на бардак — мы послезавтра улетаем.

— Ничего страшного, Маргарита.

— Инга уговорила или случайно проезжал мимо? — я щёлкнул кнопкой на чайнике, повернулся, чтобы увидеть наливающиеся злостью глаза, но вместо этого батя помотал головой:

— Захотел узнать как у тебя дела, сын.

— Да? Не доверяешь своим информаторам? Или лично приехал посмотреть, что я не бухой, папа?

Зацепил. Полыхнуло. Только даже это ерничество он проглотил, стиснув зубы. Оглядел квартиру, больше мельком, чем ради интереса. Лишь на столе Ангела его взгляд задержался дольше.

— Здесь стало уютней. Маргарита, вы рисуете?

И этот вопрос окончательно сорвал меня с тормозов. Приехал, делает вид, что ему есть дело до меня и моей жизни, задает тупые вопросы, словно краски