его прошлом, и еле выдержала подозрительный взгляд, от которого побежали пугливые мурашки по спине. Волк тогда ничего не сказал. Может поверил в то, что я действительно решила переложить вещи, но скорее всего все понял и поэтому потом рассказал про кошмар. А сейчас он смеётся, кидает палку Люциферу, которому только в радость поиграть. И в глазах нет ни намека на серую дымку. Чистое небо. Такое же, как на детских фотографиях.

— Ты не замерз? — я прижимаюсь к нему со спины, плотно обвивая руками.

— Все о'кей, Ангел, — горячей ладонью накрывает мои пальцы и смеётся, когда пёс начинает требовательно поскуливать и носом подталкивает палку к нему ближе. — Сейчас.

Буквально на мгновение высвобождается, чтобы зашвырнуть палку подальше, разворачивается и достает из карманов сухие рукавицы. Натягивает на мои ладошки, расстёгивает куртку и засовывает их в тепло. Я жмурюсь от счастья, иголочек, покалывающих кончики пальцев, от запаха жарящегося мяса и щекочущего нос свитера.

— Ангел.

— Да? — я поднимаю на него глаза.

— Ничего, Малыш… — он прижимает мою голову к своей груди, подбородком упирается в помпошку на шапке и плотнее закутывает меня в края куртки. — Просто хотел сказать, чтобы ты знала. Это самый лучший праздник за последнее время. Спасибо.

— Это все Алиса и Ярослав.

— Нет, Рит. Это ты. И не спорь.

— А если буду?

— Укушу, — смеётся он.

— Придет серенький волчок и укусит за бочок?

— Ага. Только так и не только за бочок.

И от уточнения куда именно он собрался меня кусать его отвлек оклик Ксюхи:

— Йоу, влюбленные, хватит обжиматься, идите есть, пока все горячее не закончилось. Будете потом ледышки обгладывать.

Фил хмыкнул, выпуская меня из объятий, поправил сбившуюся шапку и помотал головой:

— Как-нибудь скажи своей подруге, что ей не идёт такой сленг.

— Сам скажи. Это камушек в твой огород.

— Чего это вдруг? — удивился он.

— А я не йоукаю, — заулыбалась я. Отступила на шаг назад, поднося сжатую руку в кулак ко рту — ни дать ни взять микрофон, — Типа я не рэпер, братишка. Раунд. Ой, погоди, — натянула на голову капюшон, чуть расстегнула молнию на куртке и кивнула, — Вот теперь точно раунд. Йоу, бро!

Не знаю, что именно больше развеселило Фила: шапка, съехавшая на глаза, это "йоу" или моя нелепая пародия на его манеру разговаривать с ребятами, но он прыснул от смеха, замотал головой, а потом кивнул и, улыбаясь, поднес воображаемый микрофон ко рту:

— Детка, сегодня не стоит бодаться. Я в этом профи, тебе лучше сдаться. Чувствуешь, в воздухе жареным пахнет? Если здесь Фил, дам гарантию — бахнет. Рифмы и тексты — мое поле боя. Я знаю, кто ты, а ты знаешь ли кто я?

Он сложил пальцы пистолетом, прищурился, изображая выстрел, подул на кончик ствола и засмеялся:

— А вот теперь точно раунд.

— Дурак! — захохотала я, толкая его в плечо. — Мог бы и поддаться.

— Не, Ангел. Только не в этом. Это же типа моя тема.

— Ну хватит издеваться. Признаюсь, ты победил, — развернулась к нему спиной и тихонечко добавила, — Здесь да, а вот дома поговорим по-другому.

— Что ты там сказала?

— Я? Ничего. Распинываю себя потихонечку.

— Забей, Малыш. Просто у тебя другие суперспособности.

— Ого! Прямо даже суперспособности? И какие?

— Ну, например, ты рисуешь так, как я никогда не смогу. Даже если тысячу лет буду тренироваться. Все равно не получится хоть что-то похожее.

— Да?

— А то, — Фил прижал меня к себе одной рукой, а вторую вытянул вперёд, — Не дано мне быть художником. Не под то рученьки заточены. Эх…

Вздохнул так сокрушенно, словно на самом деле расстраивался по этому поводу, а потом перехватил меня за пояс и, закинув на плечо, понесся к столу, вокруг которого собрались все кроме нас. Я хихикала, болтаясь из стороны в сторону, взвизгивала, когда он проваливался по колено в снег, но ни капли не боялась, что Фил меня уронит. И дело было даже не в том, что падать в снег не больно. Просто я знала — не уронит.

Глава 32

Очень многих “чемоданное” настроение выбивало из колеи, а у меня все с точностью да наоборот. Никаких нервов, дерготни или “Ой, мамочки мои, что делать-то?” Я носилась по квартире от шкафа к сумкам, словно за спиной выросли крылья, едва сдерживаясь от того, чтобы не подкрутить часы чуточку вперед. Хотя бы на пару часиков, а лучше сразу на восемь или десять. Счастья полные штаны одним словом. Нам с Филом повезло вдвойне. С утра к Лисе на свадьбу, а потом, после возможной ночевки в “Сосновом”, в четыре утра выезжать в аэропорт. Я сильно сомневалась, что завтра вообще лягу спать — ни у какого нормального человека предвкушение солнечных пляжей и теплого океана в разгар зимы не добавляет сонливости. Поэтому-то сон в планах, составленный в четкий список в голове, и носил такое определение. Возможно, ляжем, если уж совсем начнет вырубать, но скорее всего вряд ли. Тем более свадьба же. И пусть Алиса с Ярославом решили поскромничать и не закатывать банкет на тысячу приглашенных, меня это ни капли не смущало. Лично я вообще не особо понимаю такие безумные пиршества — и денег тратится до чертиков, и мороки море. Всех накорми, развлеки, привези, увези… Тихий ужас! Лучше уж среди своих и по-семейному, чем весь вечер сидеть, как на иголках, выставив праздник для двоих на показ. А еще, Алиса долго смеялась, когда узнала, что мы с Филом улетаем на отдых сразу после их праздника.

— Маргаритка, а может это у вас свадьба, а не у нас? — спросила она, — Если хочешь, я могу Ярика уговорить уступить вам роспись. Или давайте две свадьбы в один день проведем? Вообще прикольно будет!

Алиса с Ярославом тоже собирались в микро версию свадебного путешествия, буквально на пять дней, чтобы обоим успеть вернуться до сессии, а полноценный вариант отложили на потом. И на это у них было две причины. Первая — декан нашего факультета. Вот уж кто спал и видел, чтобы поймать Алису и Воронцовского на нарушении устава университета. Особенно после того, как их фотографии подкинула в ректорат Ленка, а Лиса на глазах у ректора и преподавателей показала ему зубки. Ну и основная — беременность. Алиску дико кошмарило от токсикоза и лететь куда-то в таком состоянии мало приятного — в самолете в туалет не набегаешься. Плюс к этому врачи крайне рекомендовали ей воздержаться от всяких нервяков до тех пор, пока состояние