– Иди давай, солнышко, – велел Кэлдон, открывая дверь, и указал подбородком на проход, не принимая возражений.

Кива с облегчением и теплом услышала, что он назвал ее солнышком, и стало намного легче.

Она протиснулась мимо него в коридор спящей казармы и не удержалась от вопроса:

– Почему ты не живешь во дворце?

На этот раз Кэлдон ответил:

– У меня есть покои наверху. Видела мой гардероб? Думаешь, где я все это храню?

Он делано приподнял бровь, и Киве пришлось бороться с улыбкой. Но она поблекла, когда он продолжил:

– Мне больше нравится здесь. Я все детство переезжал из казармы в казарму, и здесь все напоминает об этом. О прошлом, о том, что я… – голос сорвался. – О том, что я не хочу забывать.

У Кивы сжалось сердце. Джарен ошибался, думая, что Кэлдон избегает любых напоминаний о родителях. Напротив, он изо всех сил старался их не забыть. Разве что держался подальше от того, что причиняло слишком сильную боль. Например, от сестры. Или армейских лагерей. Или командирства, ради которого он был рожден, ради которого так усердно трудился, которого так желал.

Не нужно быть гением, чтобы понять, что Кэлдон наказывает самого себя. Что даже три года спустя его горе не ослабло, что оно управляет его решениями.

Кива понимала это лучше кого бы то ни было. Еще она понимала, что ее жалость ему не нужна, так что она нацепила ухмылочку и ответила:

– Ну да, понимаю, почему тебе здесь лучше. Тут так тихо, так мирно. И места полно! Прямо прибежище отшельника!

Замечание пришлось как нельзя к месту: они как раз проходили мимо открытой двери в одну из общих казарм, где битком стояли кровати, а между ними гулял громкий храп и прочие телесные звуки.

Губы Кэлдона изогнулись.

– Мы и тебе комнату найдем, если захочешь переехать.

Кива скорчила рожу, и Кэлдон широко ухмыльнулся.

– На улице холодно, – сказала Кива, не поддавшись на соблазн, чем еще сильнее насмешила Кэлдона. – Может, застегнешь рубашку? А то простудишься.

Кэлдон тихонько рассмеялся, но не потянулся к пуговицам:

– Грешно скрывать такой пресс!

Кива покачала головой, не сдержав ответный смешок.

В куда более легком настроении они вышли из казарм и направились по дорожке во дворец. У входа Кива заверила, что найдет дорогу в спальню без провожатого, и тихо пожелала Кэлдону спокойной ночи.

Едва она повернулась, как он ее окликнул:

– Ты сказала, что стала тьмой, что она поглотила тебя, – сказал он, мягко глядя своими кобальтовыми глазами ей в глаза, – но тут я не соглашусь. Никогда не встречал человека, который сиял бы так же ярко, как ты.

И после этого неожиданного глубокого комплимента он ушел, а она осталась бороться со слезами, стоя в ошарашенном проникновенном молчании.

Глава двадцать первая

Кива все прокручивала в голове сказанные на прощание слова Кэлдона, пока шла по дворцу в спальню.

Все произошедшее в этот день наконец навалилось на нее, захотелось спать, но мечты свалиться в кровать развеялись, когда она заметила неясную фигуру в черном, которая быстро скрылась за углом.

Она узнала эти плечи. Узнала бы где угодно.

Этой фигурой был Джарен. Но… Почему он крадется по собственному дворцу?

«Правда думаете, что Эйдран выдал бы мне такую информацию, понимая, как я поступлю дальше?»

Кива тяжело вздохнула. Ну конечно, надо было именно сегодня ночью пойти осмотреть тайное место встреч мятежников – если она правильно все поняла. В любом случае, Киве было слишком любопытно, чтобы не проверить.

Жалея, что она не переодела пижаму перед тем, как отправиться к Кэлдону, Кива плотнее запахнула плащ и поспешила за принцем, держась на изрядном расстоянии.

Он шел все ниже и ниже, этаж за этажом, наконец достиг первого и пошел еще ниже.

В подземелье.

Джарен не собирался рисковать, поняла Кива, проследовав за ним под рекой к западному дворцу, причем оба старательно держались в тени. Он не собирался никому попадаться на глаза, покидая территорию дворца, поэтому шел к тайному ходу.

У Кивы подскочил пульс, когда Джарен нырнул в дверь, уводящую с главного прохода. Она не могла пойти за ним сразу: если не дать ему уйти дальше по тоннелю, он заметит ее.

Было невыносимо. Она нервно и беззащитно переминалась с ноги на ногу. Но стояла глухая ночь, под землей никого не было. Никто не знал, что она здесь. Никто не знал и о Джарене.

Наари прибьет его, когда выяснит.

Если выяснит, поправилась Кива.

Решив, что прошло достаточно времени, Кива тихонечко открыла дверь и скользнула внутрь. Она припустила по многочисленным ступенькам в слабо освещенном коридоре и остановилась лишь на перекрестке.

Старательно прислушавшись, она постаралась понять, как далеко ушел Джарен. Если он идет медленнее, она врежется в него в чернильно-темном коридоре, а если быстрее, то она его потеряет. А нужно еще заметить, куда он пошел, выбравшись из-за решетки: если он исчезнет в городе, его уже не разыскать.

Кива решила не ждать слишком долго и направилась по правому проходу, ничего не видя во тьме. Вдалеке она услышала предательский скрежет металла, и сердце заколотилось, когда она поняла, что Джарен уже почти на поверхности, а она все еще слишком далеко.

Отбросив осторожность, она вслепую побежала вперед, пока не заметила легчайший проблеск лунного света, окрасивший тоннель в оттенки синего. Она резко остановилась и дальше пошла уже более осторожно; лестница обнаружилась буквально в нескольких шагах.

Кива бросилась по ней как можно быстрее и наверху обнаружила, что железная решетка на месте. Она уперлась в металл, толкнула ее и сдвинула в сторону, поморщившись от чудовищного скрежета. Но можно было не беспокоиться, что ее услышит Джарен или кто-либо еще, потому что, высунув голову наружу, она разобрала лишь плеск реки: люк оказался куда ближе к реке, чем она думала.

Кива быстро осмотрелась: укрепленные стены дворца оказались за спиной, Серин – справа, а от ближайших улиц ее отделял лишь темный скверик. Тут не было никаких золоченых заборов, указывающих на близость ко дворцу, но она, наверное, вышла совсем недалеко от охраняемой калитки, которой они с Кэлдоном воспользовались в ночь ее похищения. Вокруг не было ни души – только Джарен, который торопился меж деревьев сквера, сливаясь с тенями.

Подтянувшись, Кива вылезла из люка и бросилась за принцем, который быстро шел по улице, прилегающей к реке, мимо роскошных особняков с видом на Серин и резиденций гильдий, мимо торговых лавочек и складов. В