Шрифт:
Закладка:
— Наш, наш! — Светлана Львовна кинулась к ней, забрала пушистое тельце и прижала к себе. Кот уткнулся мордой в ее плечо и замер, мелко дрожа всем телом. — Просто мы тут неожиданно оказались, и он испугался.
— Ну так знамо дело. — Бабка шмыгнула носом. — А этот вот худой с хвостом тоже твой? Негодящий, конечно, больно тощий, но, ежели что, тоже бы мне сгодился вместо деда. Суетливый.
Старушонка обошла шокированного иергона, как товар на базаре.
— Скучно мне без деда-то. Сначала и ничего вроде было, а сейчас как-то не по себе уже. Словно застываю, как моя гора. А уйти совсем нельзя, срок не пришел. Меняться будешь? Ты мне вот его, а я тебе выход. Правда, куда выйдешь — не ведаю, мне нельзя. Хранительница не пощадит, а тебя, может, и выведет, — покашливая и теребя завязки платочка под подбородком, прошамкала бабка. — Договоримся али как?
Кот на руках у Светланы Львовны как-то придушенно мявкнул, словно пытаясь предупредить, иергон напружинился, почему-то очень пристально вглядываясь в морщинистые руки, терзающие узелок платка, а самой Свете очень не понравилось такое отношение бабули к неизвестному деду и ее спутникам.
— Послушайте, это же живые существа. Самостоятельные и самодостаточные, не вещи для торга и обмена. И ваш дед ушел, пропал, а вы даже искать не пытались. Сходили бы туда, проверили. Неужели вам все равно? — Светлану Львовну терзало возмущение. По ее мнению, так потребительски относиться к кому-либо было просто отвратительно.
Глаза старушки блеснули гагатовыми камушками, а сам взгляд словно придавил Свету к камням горы.
— Хороши слова, да верны ли едва. Сама-то как вещь жила и невзгоды хлебала, — хихикнула каменная тетка. — Всего я тут повидала. Кто силу искал, да не вынес. Кто волю искал, да попался. Кто на выручку шел, да сам сгинул. Если правда твоя, то верни мне деда мово. Этих тут оставь, а за дедом туда пойдешь.
Морщинистый палец ткнул в сторону, где виднелись похожие скалы.
— Вернешь пропажу — награжу даже. Для той, что скована, дам вещичку, тебе на спасение будет. Потом поймешь. Да и путь укажу. А не вернешь — этих заберу, да и выход сама искать будешь.
— А почему мы не можем просто сейчас развернуться и уйти искать выход все вместе, без вашей помощи? — негромко поинтересовался Швиусвис, с подозрением рассматривая безобидную, казалось бы, бабуську — божий одуванчик.
Хихиканье старушки напоминало мелкий камнепад.
— Ты, тощенький, мог бы, конечно, упрыгать, но в тебе и смысла нет. А вот девка-то не уйдет и зверя своего, который часть чужой сути, не бросит. Правда ведь, красавица? Я-то ведь из горгоньего рода, знает она про нас наверняка, в свое время где мы только не резвились, пока нам окорот не дали.
Черные камешки глаз сверкнули темным огоньком.
— Иди уже, да поспешай. Твои спутники суетливые, а у меня с суетой терпения меньше становится. Приведешь деда — поговорим.
Мифы Древней Греции Светлана помнила и рисковать не стала, уточнила только, что делать, если старичок вдруг помер за это время.
— Мой старик жив, на ту гору-то придешь — услышишь. Его всякий услышит, — опять захихикала старушка. — Говорю же — суетливый, повезло, что на обмен отдали. Очень хороший дед, а они-то не выгадали. Каждому свое, девка, каждому свое! Иди уже.
Ничего не оставалось, кроме как отправиться в путь, ругая про себя всех, кто приходил на ум. И ректора с его контрактом, и себя за то, что во все ввязалась, и Элниду с ее непонятным поведением, и Мафуку, который не пошел ее искать.
Больше всего доставалось от раздосадованной Светланы Львовны неизвестному деду, сбежавшему от своей горгонихи непонятно зачем и поставившему их в такое неприятное положение.
«Кажется, я становлюсь как моя мать! — внезапно осенило ее неожиданно неприятное открытие. — Она тоже во всем и во всех искала недостатки и причины собственных неудач. Нехорошо-то как! Мало ли что там произошло на самом деле. Надо найти старичка и расспросить. А потом уже выводы делать. Да и у остальных тоже могут быть какие-то очень уважительные мотивы».
Света карабкалась на гору и теперь выговаривала только самой себе.
«Внимательнее надо быть к окружающим, Райская! И одежду надо выбирать исходя из собственного удобства, а не чтобы другие одобрили!»
Туфля на тонкой подошве опять скользнула на очередном камешке, и Света остановилась и присела на минутку перевести дух.
Вдалеке послышалось то ли пение, то ли ворчание дребезжащим старческим, очень подозрительно знакомым тенорком:
— Ну и расти, расти, а вот как тебя переместить-то, скажи на милость? Вот кто тебе велел тут, а не там? Горгошенька моя так и расстроиться может. Может, и расстроится. Расти, расти...
Не понимая, где она слышала такие интонации и что там происходит, Светлана, кряхтя и постанывая, вновь поднялась и заторопилась на звуки.
Глава 28. Все не так, как кажется
Тереть глаза запыленными и грязными после восхождения по каменистому склону руками Светлана Львовна не решилась, но вот несколько раз закрыть и потом открыть, ущипнуть себя за руку и дернуть за ухо все же пришлось.
На почти такой же каменной площадке, как та, где она оставила своего спутника и кота в компании пожилой представительницы древнегреческой мифологии, расхаживал вокруг крупной ромашки мэтр Август Пшечек. Потому и голос Светлане был знаком, но предположить, что под видом деда, ушедшего в позапрошлом году, она встретит на горе преподавателя ЧСников, она не могла.
— Мэтр Пшечек, а вы как сюда попали? — сразу решила поинтересоваться Света, с подозрением разглядывая припыленного серой каменной крошкой старичка. Все-таки коварный удар в спину от мэтрессы Хелариус не прошел даром, и знакомые личности теперь казались более подозрительными, чем незнакомцы.
— Ась? Чегой? — Дедок развернулся довольно шустро, но потом скривился и ухватился за поясницу. — А ты тут откуда взялась, деточка? Чья будешь? И меня откуда знаешь? На студентку не похожа, да и не должен
