Он оттолкнулся и всё же поднялся, хоть и с явным усилием, а потом приблизился к решётке. Руки юноше сковали за спиной, поэтому ему пришлось опереться плечом о прутья. Видимо, только благодаря этому он и держался на ногах.

– Мне всё равно, что говорят Хранители. Ты добрая и честная. Что бы ни случилось, я не позволю им навредить тебе.

Вайолет смотрела на бледное лицо и спутанные волосы друга. Кровь на его виске – её вина. Кандалы, сковывающие его руки сзади, причиняющие боль – тоже. Из-за неё они оба оказались здесь. Из-за неё Хранители не слушали доводы. Девушка являлась Львом по крови. Её семья служила Саймону, её брат был его созданием.

– Но как ты можешь доверять мне? Ведь я – одна из врагов.

– Ты вернулась за мной, – просто ответил Уилл.

Их первая встреча, судьбоносное решение вернуться на тонущий корабль. То, как пленник смотрел на неё, избитый, закованный в цепи… Он не ожидал, что кто-то придёт за ним. Возможно, прежде, когда он оказывался в беде, никто и не приходил.

Сейчас Вайолет смотрела на юношу, и два ряда решёток, казалось, символизировали собой всё, что их разделяло – разное будущее, разные судьбы. Уилл был героем, а она – Львом, которому нигде не находилось места.

– Тебя выпустят, – уверенно сказала девушка, чувствуя, что именно так всё и будет. – Ты – кровь от крови Госпожи и нужен Хранителям.

– Мне всё равно. Я тебя не брошу.

Он говорил правду? Сейчас, когда их разделяли решётки, казалось, сама дружба разбивалась об обстоятельства, и всё же именно она помогала держаться вместе. Уилл был здесь, с Вайолет, а снаружи назревало сражение.

– У тебя есть предназначение, – проговорила она.

– И у тебя тоже, – ответил он. – Мы сами творим свою судьбу. Ты и я. Мы будем биться с Саймоном бок о бок.

Вместе…

Вера Уилла отсекала все сомнения – вера в неё, как пламя, озарявшее тьму. Вайолет смотрела в покрытое синяками лицо друга, видела его твёрдый взгляд. В тот миг она вдруг поняла, почему другие пойдут за ним. Почему когда-то другие шли за Госпожой.

– Ну а пока, если мы хотим остановить Джеймса, надо как-то выбираться отсюда, – заявил Уилл, как будто вопрос был закрыт.

Вайолет судорожно вздохнула и кивнула. Она не могла выразить переполнявшую её благодарность, что кто-то был рядом, на её стороне. Не могла высказать, насколько это было важно. Девушка просто доверилась решениям Уилла и оглядела свою камеру.

– Здесь нет ни трещин, ни запоров, ни окон. Только зарешёченная дверь.

– У меня то же самое. Ты можешь погнуть прутья или выломать раму?

Вайолет покачала головой и впервые призналась, какие ощущения испытывала с того самого момента, как здесь оказалась.

– В этой темнице… я чувствую… – она не могла описать своё состояние. Слабость? Головокружение? – Эти кандалы и стены… словно…

«Словно череп набит ватой. Словно на груди лежит груз. Сложно думать и двигаться, вообще что-либо делать».

– Я тоже это чувствую.

Вайолет посмотрела на Уилла и поняла, что тот едва держался на ногах не из-за удара по голове, а из-за странного чёрного камня камеры. Стены темницы оказывали на друга такое же воздействие, как и на саму девушку. Или даже большее.

– То есть ты не можешь просто… – во рту пересохло. – Просто открыть дверь магией? – уточнила Вайолет, хотя от одной мысли, что кто-то бы попытаться преодолеть странную силу этих стен, стало не по себе.

– Даже если бы я владел своими способностями, то не сумел бы. Я чувствую себя как в западне. Но в ловушке будто оказалось не тело, а разум.

– Тогда придётся дождаться, пока кто-нибудь не появится, – ответила Вайолет. – И выбираться отсюда по старинке.

– У нас мало времени. Если мы не хотим упустить шанс остановить Джеймса…

Сверху, от лестницы, раздался металлический скрежет – открылась тяжёлая железная дверь. Уилл резко осёкся и развернулся на звук.

Сердце Вайолет отчаянно забилось. Она представила себе целый отряд, явившийся сюда, чтобы сопроводить её в Залы… а потом увидела знакомый силуэт, тень на полу.

– Киприан.

Высокомерный послушник, из-за которого Вайолет заточили в темницу, спускался по ступеням в своих безупречных светлых одеждах. Он всегда насмехался над чужачкой и раньше, а теперь специально пришёл, чтобы насладиться этим зрелищем пленённого потомка Льва за решёткой, где ей и было самое место, по его мнению,

– Мой отец принял решение, – произнёс Киприан, как всегда изрекая слова с гордостью, свысока.

– Ты трус, – заявила девушка, глядя на надменного юношу. – И ты, и твой отец. Почему б тебе не зайти ко мне в камеру? Не встретиться со мной лицом к лицу, без решёток, без цепей?

Он не проглотил наживку – просто стоял перед запертой дверью темницы и медленно скользил взглядом по пленнице.

– Что бы ты там ни говорила про Джеймса – тебе никто не поверил, – губы красавчика в тунике послушника искривились в знакомой усмешке. – Хранители не станут действовать по информации, полученной от Льва. Они готовят Большой Зал. Вот что решил мой отец. Тебя казнят.

– О, так ты явился позлорадствовать, – презрительно проговорила девушка.

– Нет, – ответил Киприан. – Я здесь, чтобы освободить вас.

– Что? – Вайолет изумлённо уставилась на него, чувствуя, как земля уходит из-под ног, и только сейчас заметила, что грудь собеседника тяжело вздымалась и опадала: ему явно было неприятно находиться здесь, и всё же он заставлял себя.

– Все эти миссии по спасению Маркуса… все они провалились. Хранители не знают, где он находится, и как его вернуть. Может, ты и солгала насчёт своего плана, – Киприан вскинул голову, после чего тяжело выдохнул и вытащил из складок туники какой-то предмет. – А может, и правда обладаешь ключевой информацией.

Это был ключ. Ключ! Вайолет не могла отвести взгляд, ощутив прилив надежды.

За спиной Киприана Уилл привалился к решётке своей камеры.

– Ты в самом деле пойдёшь против воли Хранителей и поможешь нам? – спросил юноша. – Но почему?

– Маркус – мой брат, – ответил Киприан.

Безупречный послушник, идеальный, в безукоризненно чистых одеяниях… Он стоял перед Вайолет, а она думала о сотнях сотен часов тренировок, выковавших из собеседника идеального кандидата на посвящение. Он был создан для того, чтобы испить из Чаши и стать Хранителем. Никогда в жизни он не нарушал правил.

А теперь был здесь, в подземельях Чертога, в компании двух выходцев из внешнего мира, приняв их сторону и выступив против воли наставников.

– Ты что же, вот так просто доверишься мне?

– Я не доверяю тебе, Лев, – Киприан снова вскинул голову, не утратив ни капли обычного высокомерия. – Если ты лжёшь, значит, моя жизнь окажется под угрозой. Но если есть хоть крохотный шанс, что ты говоришь правду – я готов рискнуть.