под силу убить полмиллиона за год, но грипп – может. А что, если вирус гриппа обладал бы большим процентом смертности? Где-то от десяти до двадцати процентов? Все сочли бы грипп с подобным уровнем смертности действительно опасным. У некоторых болезней, вроде эболы и сибирской язвы, очень высокая планка смертности. Поэтому она привлекает внимание. В этом и заключается хитрость вируса гриппа. Он работает самым быстрым способом. Если, например, вы захотите заболеть эболой, то придется контактировать с телесными жидкостями. Для заболевания гриппом достаточно всего лишь вдохнуть воздух.

Хокинг поежился от этих слов.

– Мне кажется, что не стоит использовать слово «хитрый», – сказал он. – И нельзя говорить «работает» про грипп. Это вирус. Он никак не работает.

– Эти слова стоит понимать в переносном смысле, – подсказал Джо. Он хотел поговорить об этом, но разговоры замедлят темп подсчетов. – Сорок восемь упаковок мыла.

– Мыло, сорок восемь.

Своеобразное успокоение есть в дисциплинированности монотонной задачи. Это убирает необходимость вести дискуссии. Даже если делать все медленно, работа никуда не денется. Ящики все еще останутся на своих местах. В подобных делах нужно нащупать ритм, а потом все получится. Двенадцать консервных банок с горохом. Горох, двенадцать. Девять банок ананасового джема. Джем, ананас, девять.

– Мешок арахиса, двадцать пять килограмм! – прокричал Джо.

– Не для человеческого рациона, – проворчал викарий.

– Их можно есть.

– Нельзя. Им кормят птиц.

– Кто в здравом уме купит огромный тяжелый мешок арахиса, чтобы кормить птиц?

– Кто же это?

– Все, теперь это для человека, – отрезал Джо.

– Принимая во внимание тот факт, что эти запасы никто не тронет, кроме нас с тобой, – произнес Хокинг. В его тоне зазвучали язвительные нотки.

– Давайте будем надеяться, что они не понадобятся, – сказал Джо. Он будет счастлив, если все останется на своем месте.

– Ты когда-нибудь задумывался, – продолжал давить викарий, – пока совершал все эти покупки… сколько[7] рыбы ловят тут каждый год?

Это был обезоруживающий вопрос. Джо снова разволновался, словно опять вернулся в «Лэйн и Кауфман» – в тот момент, когда он предсказал падение акций, а они пошли вверх. Он не хотел слышать ответ.

– Двадцать четыре тонны в прошлом году, – вспомнил Хокинг. Беседа доставляла ему удовольствие. – Мне избавить тебя от нудных подсчетов?

– Если хотите…

– Вполне достаточно, чтобы прокормить деревню. Почти полфунта свежей рыбы на человека в сутки.

У него бывали плохие дни в «Лэйн и Кауфман». Не такие, конечно, как день побега, но похожие: в его сторону поворачивались удивленные лица с обвиняющими взглядами, когда убытки достигали шестизначных сумм. В тот раз он посоветовал зашортить платину. «Ты же никогда не шортишь драгоценные металлы», – сказал ему Джонатан Гай, но все прогнозы выглядели достаточно убедительно. «Нам стоит это сделать? Ты уверен?» – спросила его Джейн.

Иногда события разворачивались по другому сценарию. «Ты уверен? – спрашивала Джейн, когда он советовал ей зашортить позиции по кофе. – Ты же знаешь, что представляют собой продовольственные товары, мальчик Джо». Он неуверенно качал головой: «Нет, Джейн, я не уверен». У него стыла кровь в жилах, когда цифры начинали ползти вверх. «Черт, черт, черт, – кричала Джейн, – лучше вернись к своим делам, Джо!» Или: «Мне никогда не стоило тебя слушать, Джо. Нужно было довериться личному чутью». Если ты работаешь аналитиком, ты никогда не бываешь победителем.

Полфунта рыбы. Он попытался представить себе эту картину. Как выглядит полфунта рыбы?

– Подумай о стейке в полфунта весом, Джо. Это целый обед.

– Все равно недостаточно для выживания, – ответил он.

– А что тогда насчет фермы Бевиса Мэгвиза? Ты знаешь, сколько молока дают его коровы? У него стадо в шестьдесят голов, из них сорок – дойные коровы. Он говорил мне, что в сутки получается примерно восемьсот литров. Для тебя, Джо, я переведу это в пинты, потому что тебе это понравится. Пять пинт на одного жителя деревни. Ежедневно.

Он когда-нибудь прекратит о чем-то думать? Он думал о рыбе, которую они с отцом ловили на мелководье возле острова. Обжаривали на масле и ели.

– Что вы пытаетесь сказать?

– Я говорю тебе, что ты потратил все свои сбережения на дешевую еду, которая никому не нужна. Лучше бы ты купил морепродукты на весь год.

– Это заложено в человеческой природе, – сказал ему Лью Кауфман в тот день, когда они сидели под пристальным взором моаи.

– Правда?

– Разумеется. Вся экономика построена на человеческой природе. Личной выгоде. Любая экономическая модель основана на личной выгоде для человека.

– «Кэсси» работает иначе.

– Разве? – Старик откинулся на спинку стула и приподнял седую бровь. – Вы говорили другое, когда впервые показали мне программу. Вы забыли? Вы рассказали о том, что она усредняет прогнозы специалистов по экономике, а каждый из них верит в эгоизм и личную выгоду. Поэтому эгоизм будет присутствовать в любом ее прогнозе.

– Не отрицаю, – признал Джо. – Но это по-прежнему очень мрачный взгляд на человечество, не так ли?

Пожилой банкир покачал головой.

– Не совсем. Эгоизм – это просто другой способ описать инстинкт выживания. Едва ли не самая лучшая человеческая черта. Когда наступит коллапс, – продолжал он, – вы увидите, как эгоизм выходит на первое место.

– Двенадцать банок соуса аррабиата, – сказал он Элвину Хокингу.

Но его разум переключился с подсчета провизии на разговор с Кауфманом. В тот день у старика было апокалиптическое настроение.

– С наступлением коллапса, – говорил Кауфман, – инстинкты выживания возьмут верх.

Когда старик зашелся кашлем, Джо подумал о том, что этому пожилому банкиру действительно были известны законы выживания.

– Люди останутся дома, но ненадолго. Если прекратится водоснабжение, они побегут прочь из городов. Они побегут десятками тысяч, даже десятками миллионов. Личные эгоистичные взгляды возьмут верх над интересами общества и даже национальными интересами. – Кауфман взглянул на Джо холодным взглядом. – Так будет лучше для всех, – сказал старик, – если эти миллионы останутся дома, а ключевые сотрудники не покинут электростанции и водоочистные сооружения, заправки. Их нужно будет защитить, чтобы они вернулись к работе. Инстинкт выживания не позволит грабителю осознать, что последний литр топлива для водителя – это своевременная поставка еды. Никто не будет интересоваться местом работы, прежде чем ограбить сотрудницу электростанции.

– Соус аррабиата? – пренебрежительно переспросил Хокинг. – Что это такое? Кто в деревне когда-либо готовил с этим соусом?

– Он хорошо подходит к рыбным блюдам, – объяснил Джо.

Они сделали перерыв на обед: тунец из банки и холодный консервированный картофель.

– Как ты себя чувствуешь?

– Пока нормально. Еще слишком рано, чтобы наблюдать какие-то симптомы.

Потом Джо забрался на самый верх башни. Джейн все еще лежала тут. Тело Джейн. Ему захотелось откинуть ткань и удостовериться. А если она всего лишь