И з ю м о в. Да, люблю сумерки.

Н е к т о. Мы только одна свечечка! (Зажигает свечу.) Извините, но старомоден. Не желай электричество. (Снимает плащ. Под ним смокинг, белый галстук.)

И з ю м о в. Где я вас видел?

Н е к т о. Во сне. (Начинает говорить без акцента.) Иногда я являюсь во сне. И чего с нами не происходит в сновидениях! Руки мерзнут… (Греет их у пламени свечи.) Я знаю многих людей, которые не любят день. Они ждут ночи, чтобы уснуть. Их жизнь — сон! Вернее, они живут во сне. А вы, Андрей Дмитриевич, сумерки любите?

И з ю м о в. Я в самом деле люблю сумерки. Каждый раз, когда садится солнце, словно не день уходит, а жизнь! И вот так сидишь в кресле, а перед тобой проходят видения. Иногда являются экземпляры вроде вас, но лучше кто-нибудь, чем никого.

Н е к т о. Боитесь одиночества?

И з ю м о в. Боюсь. Потом, привычка поболтать перед сном. А вот как я сегодня уснул, непонятно. Сел в кресло и стал думать о Лизе. У меня хорошенькая соседка. Кажется, все бы отдал за одну только ночь! Старость. Да и что говорить, скоро пятьдесят.

Н е к т о. А Лизе семнадцать.

И з ю м о в. Да! Чудесный возраст! В ней живет какая-то загадка.

Н е к т о. Вы ей нравитесь, Андрей Дмитриевич!

И з ю м о в. Возможно, возможно…

Н е к т о. Ну, а как Париж?

И з ю м о в. Знаете, Париж — это целая страна. Одно ужасно — все дорого!

Н е к т о. Какой красивый костюмчик, однако, вы купили Лизе.

И з ю м о в. Да, очень красивый!

Н е к т о. Так давайте посмотрим, как она примерять станет.

И з ю м о в. Что?

Н е к т о. И вот еще что интересно… Ну, это больше мне интересно. Помните, два года назад Лизина бабушка зашла к вам. Вы ведь соседи?

И з ю м о в. Конечно… А вы знаете, зачем она пришла? За крысидом!

Н е к т о. Не может быть!

И з ю м о в. Честное слово!

Входит  Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Некто исчезает.

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Андрей Дмитриевич, вы уж простите старую, да крысы одолели!

И з ю м о в. Какие крысы?

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Да я в породах не разбираюсь. Коммуналка у нас. Может, не признали? Соседка ваша, Евгения Леонидовна.

И з ю м о в. Да, да! Проходите, садитесь. У вас, кажется, внучка?

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Внучка! Андрей Дмитриевич, сирота растет. Отец помер, мать другую семью создала, а я колготюсь… Девочка в девятый класс пошла. И одеться надо, да и покушать хочется! А тут крысы одолели. Главное дело, бегают и все норовят в глаза тебе заглянуть! Сосед мой, Гоша Копейкин, так тот пробовал их напоить — не пьют. Брезгуют. Так я подумала: нет ли у вас крысида?

И з ю м о в. Вы знаете, есть! Я для дачи его покупал!

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Ой, и до чего же у вас квартирка хороша! Конечно, такому писателю не грех…

И з ю м о в (достает коробочку). Вот, пожалуйста. Что?

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Да, говорю, такому писателю не грех! А Лиза у меня хорошая…

И з ю м о в. Лиза очень симпатичная! Трогательное существо!

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Вот в самую точку! А кому защитить?! Кому достанется цветочек божий? Проходимцу! А так-то она девушка доверчивая, можно я уж по-простому, а?

И з ю м о в. Пожалуйста.

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Принимая во внимание, я бы просила, Андрей Дмитриевич, взять Лизу на содержание… Ей уже пятнадцать…

И з ю м о в. Я вас не понял.

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Ну уж тогда извините… Пойду!

И з ю м о в. Подождите! Я на самом деле не понял!

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Платили бы Лизе, а она всегда… вот подрастет… А постирать, приготовить я могу! А уж я бы постаралась! И потом, соседи. Далеко ходить не надо. Потом, сама-то Лиза прямо без ума от вас. И если потихоньку, то все довольны будем. Не ругайте меня! В положение войдите! Сорок два рубля! Вот вам и вся пенсия! А девочке надеть нечего. Совсем неприлично. Она мне давеча и говорит: «Бабушка, не могу я на улицу выходить, стыдно!» И заплакала… А как же ей?! Андрей Дмитриевич, ради бога! (Встает на колени.) Вы человек состоятельный, Лиза, она отблагодарит!

И з ю м о в. Вы меня взволновали… Видите ли, Лиза девочка приятная… И очень верно, что, когда она вырастет… Я даже… Евгения Леонидовна, но так надо, чтобы все очень тонко! И пусть подрастет!

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Не беспокойтесь!

И з ю м о в. Осторожно, не раня самолюбия. Надо, чтобы она сама, понимаете? Что будто бы она сама! Постепенно! Год за годом…

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Так и я про то.

И з ю м о в (вытирает пот). Я вам двести рублей буду давать… в месяц… И ей подарки… Сверх этого…

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Андрей Дмитриевич… (Хватает и целует его руку.) Не ради себя, ради внучки… Ручка какая у вас! Нежная, белая! Вот я еще ее поцелую.

И з ю м о в. Пусть она ко мне в гости ходит. Скажите, что у меня хорошая библиотека.

Е в г е н и я  Л е о н и д о в н а. Вот! Заодно и поучится немного! Чем с этими клепаными шляться, лучше же с человеком солидным, решительным.

И з ю м о в (достает из стола деньги). Вот вам первые двести.

Что-то бормоча, Евгения Леонидовна исчезает.

Н е к т о (появляясь). И все-таки подозрительно, что она пришла?

И з ю м о в. Ничуть!

Н е к т о. С того первого визита прошло два года. Пора бы и Лизе наконец рассчитаться с вами.

И з ю м о в. Лиза очаровательна. Я ее люблю… Но она еще несовершеннолетняя!

Н е к т о. И костюмчик хорош! И все-таки взглянем, что происходит в коммунальной квартире, где проживает ваша любовь.

И з ю м о в. Разве это возможно?

Н е к т о. А как же ваш новый роман? Будете вы его писать?

И з ю м о в. Что?!

Высвечиваются  Р е п е н к о  и