Шрифт:
Закладка:
– Эсса, я только отдам букет.
– Она даже на занятия сегодня не идет! Хватит мучить больного человека!
– Я сейчас вернусь с врачом, – пригрозил Матиас.
Зря.
Это он не видел, как за его спиной переглянулись Севилла и Фатима, тоже вышедшие на шум. А Мариса видела. И тоже оглянулась.
Никого?
Нет, никого.
– Хоть с тремя врачами! – рыкнула Олинда. – Хоть с пятью! Что непонятного в слове МИГРЕНЬ?!
Мариса меланхолично подумала, что Матиасу в ближайшее время все будет понятно. Он это слово навек запомнит! Потому что Севилла Коцци, надменная и равнодушная, абсолютно спокойно взяла с подоконника вазу – и треснула Матиаса по голове.
Лиез только хрюкнуть и успел, оседая на пол. И что самое печальное – никакого сочувствия Мариса к брату не испытывала. Уж как он ухмылялся, рассказывая ей про Жоао Феррера… это у нее вазы под рукой не было. А жаль!
– Отлично, – одобрила Фатима, которая, кажется, готова была добавить Матиасу еще. Просто не потребовалось, он и так отлично потерял сознание.
– Ой-ой-ой, – ахнула Мариса. – Ужас! Кто-то разлил воду из вазы, Матиас повернулся, поскользнулся – и упал?
– И так неловко ударился головой, – согласилась Олинда. – Ты все видела?
– Да-да, надо срочно сказать коменданту! И привести беднягу в чувство, и в больницу его, – согласилась Мариса.
Как оказалось, выиграли они для Каэтаны не сутки, а даже чуточку побольше.
Севилла немного не рассчитала силу, или ваза попалась твердая, или Матиас как-то неудачно подставился. Но врач сказал, что парню придется полежать дня три.
Сотрясение мозга – с этим не шутят.
Разум – вещь очень загадочная, мало ли как дело повернется? Не-не, полежите, молодой человек. Дня три. А если будете себя плохо чувствовать, то и пять.
Девушки?
А зачем вы девушке без мозгов? Что с вами делать, с таким?
Матиас скрипнул зубами, но согласился. Хотя в свое падение, кажется, не поверил. Но девушкам на это было глубоко начхать. Главное, Каэтане время выиграли, а остальное их не волновало.
Глава 8
Я плыла в потоке чувств и мыслей.
Не только своих, нет. Чужих тоже.
Ее звали Виола.
Совсем юная драконица, которая даже не успела сделать ни одной кладки, ей всего-то двадцать шесть лет… считай – младенец.
Ладно, драконы растут быстро и взрослеют быстро, Виола не станет исключением.
Размножаться драконы могут с тридцати лет, тогда же считаются и взрослыми. Но у них с этим намного сложнее.
Драконы откладывают яйца, но развитие драконят начинается еще в утробе матери. То есть яйцо откладывается, как у крокодилов, уже с зародышем.
Одно.
За один раз.
И чтобы сформировался здоровый зародыш, чтобы яйцо потом спокойно выросло… столько всего нужно!
Во-первых, драконица должна быть полностью сформировавшейся. То есть тридцать лет – это когда можно спариваться. Вылетать, сплетать шеи, по выражению самой Виолы.
Но потомство лучше не заводить.
Оно практически наверняка будет неполноценным.
Вот лет в пятьдесят-шестьдесят – дело другое. И зародыш сформируется правильно, и самой драконице вреда не нанесет… Размножать тридцатилетнюю драконицу – это как десятилетнюю девочку.
Да, были в истории планеты Земля и такие времена, кстати. Когда в пятнадцать лет девочки уже мамами становились, а в двадцать пять – могли и бабушками. А то и раньше. Бывало всякое, и созревают все по-разному, но кто сказал, что это хорошо для матери и потомства?
И мать погибает, и дети хилые получаются.
Так что каждый год яйца драконицы не откладывают. Раз в десять-двадцать лет, так правильнее будет. И то регулярно проводится отсев.
Нет, яйца не разбивают.
Просто яйцо, в котором зародыш не сформировался или он нежизнеспособный, не будет расти и развиваться. Такие яйца уничтожают сами драконы. Огнем.
Во-вторых, нужны специфические условия.
Они у драконов есть именно здесь. Эти пещеры, эти минеральные воды, освещение, влажность, соленость… всех параметров не перебрать. Но и воссоздать их где-то в другом месте пока не получилось. Это, конечно, опасно.
Мало ли что?
Одно хорошее землетрясение – и капут драконам?
Но Виола была спокойна на этот счет. То ли не задумывалась в силу щенячьего возраста, то ли у драконов был какой-то выход, просто здесь их все устраивало…
– Второе, – пришел ответ от Виолы.
А, ну раз второе – можно не беспокоиться. Драконы не дурнее людей.
– Мы умные. – Виола просто лучилась самодовольством.
Я и не сомневалась, что умные.
И мне сейчас было удивительно хорошо. Но…
– Виола, а как мы будем дальше?
– Будешь приходить ко мне. Как сможешь, так и будешь. Я понимаю, важно все сохранить в тайне.
Я выдохнула.
Если бы драконица потребовала постоянно находиться рядом с ней или обнародовать нашу связь… ой как я бы встряла! Песец!
– Тебе это не будет слишком сложно?
– Нет, все в порядке.
– Но я знаю, что другим людям надо-надо-надо…
Виола шевельнула гребнем. И даже тихонько фыркнула.
– Им надо. Тебе не надо.
– Не понимаю?
– У людей разная восприимчивость. Кто-то вообще не способен нас слышать, только эмоции ощущает, кто-то слышит хорошо. Ты меня слышишь сразу, поэтому нам будет легко. Тебе не обязательно оставаться рядом-рядом, у нас уже все хорошо.
– А первые сутки?
– Они самые сложные для пары. Чтобы все установилось правильно, мы стараемся находиться рядом. А потом связь развивается, крепнет… с тобой все хорошо. Со временем мы сможем чувствовать друг друга на большом расстоянии.
Я выдохнула и погладила драконицу по лапе.
– Спасибо. Я уверена, что смогу решить эту проблему, но не сразу. Ты знаешь, драконицы никого не выбирали более ста лет. Люди отвыкли.
– Знаю. Мне говорили.
Я тряхнула головой.
Ну конечно же, для драконов-то мы живем намного меньше, драконы могут и десяток таких как я за свою жизнь поменять!
Виола как-то хитро улыбнулась. И я в очередной раз поняла, что она читает мои мысли.
– Это только пока. Потом ты научишься разграничивать то, что для меня, и то, что для тебя.
– А нужно?
– Если захочешь.
Я только отмахнулась.
Не захочу, да и незачем, и вообще… что у меня может быть такого, о чем нельзя сказать своему дракону? Отношения с мужчинами? Так их у меня вообще пока нет!
А если мой дракон кого-то не одобрит…
– То что?
Почему-то вообразился Матиас Лиез, которого Виола цапнула за зад. В моем воображении он убегал, придерживая рукой отваливающееся полупопие, а Виола прищуривалась, и штаны, которые застряли у нее в зубах, развевались, как знамя.
– Тогда приятного аппетита, – сформулировала я.
