Она все сможет! Кто, если не она?

Киара практически силой заставила себя улыбнуться в пустоту. Нет, она не будет плакать, когда ее цель так близка.

Когда Кая спасет родителей, она оставит трон старым семьям. Пусть грызут за него друг другу глотки. Пусть сажают на него кого хотят. Она уедет вместе с семьей из страны, отпустит Амоа… Он ведь так мечтает об отмщении…

Она не будет мстить. Некому. Родителей Стивена и старого Хранителя магии больше нет, а сам принц не виноват в том, что сотворили его мать и отец, желая его спасти.

Отложив путевой журнал, Киара вытащила еще несколько документов, просматривая и тут же откладывая в сторону, как вдруг…

Пол дрогнул под ногами. Стены начали сжиматься, а легкие свело болезненной судорогой. Нет! Этого просто не может быть…

Бумага на гербовой королевской бумаге, подпись короля, королевы… и ее родителей.

Это что? Какая-то шутка?!

Она несколько раз перечитала все, что было там написано, но мозг отказывался воспринимать смысл.

«Мы, нижеподписавшиеся…

Спасение династии…

Согласие на проведение ритуала…

Компенсация в размере…»

Киара читала снова и снова, словно слова магическим образом могли изменить свою суть. Но ничего не менялось. Ее родители знали о проклятии и сознательно отдали ее на откуп.

Возможно, у них не было выбора, или им угрожали, или они защищали младшую дочь, не зная, что проклятие ударит и по ней тоже. А может, были рады избавиться от ведьмы, родившейся в семье? Повелись на деньги, которые им пообещали?

Подробностей ритуала не приводилось. Только то, что это спасет принца и будет безопасно для Киары, поскольку та – ведьма. Там писалось про отсрочку, но из-за наворачивающихся слез смысл ускользал.

Не сдержав эмоций, Кая ударила кулаком по полкам, затем порывистым движением смахнула все содержимое на пол.

Нет. Родителей обманули. Они не знали, на что соглашаются. Это правда. Это – ее правда. И другой правды ей не надо.

Кая вышла из тайника. Закрыла за собой проход и магией привела покои старого учителя в порядок. Вышла и запечатала чарами дверь.

Она наколдовала зеркало, чтобы проверить, все ли с ее лицом в порядке, и вздрогнула от того, насколько угрюмо выглядела. Злодеи и злодейки, которыми пугают детей в сказках, и те обаятельнее.

С тяжелыми мыслями Киара отправилась в тронный зал. Но на этот раз не стала скрывать себя. Она всю жизнь подстраивалась под окружающих. Пусть теперь подстраиваются под нее.

19

Амоа сидел за столом королевского Совета Диагона и вполуха слушал доклады про сгруппировавшиеся отряды противника на границах с Трилендом. Говорили, что враг вот-вот пойдет в наступление, что Диагон к этому не готов, что в случае войны они не продержатся зиму.

– Позвольте заметить, Ваше Величество, – не выдержав, перебил докладчика Амоа. – В вашем распоряжении не только солдаты. Вы всегда можете попросту сжечь своих врагов.

Киара, сидевшая во главе, даже бровью не повела на его предложение. Последние два дня после покушения она была словно сама не своя. Посадила свою птичку в магическую клетку и заперла в комнате. Нет, с одной стороны, Амоа был согласен – взявшаяся из ниоткуда тварь изрядно действовала ему на нервы. Но еще больше птица действовала на нервы всем окружающим, и чтобы понаблюдать, как бледнеют и начинают заикаться все остальные, можно было и потерпеть болтливую курицу. Тем более что порой та была смешной.

– Триленд готовит гигантские катапульты, – а это сказал уже альбинос с глупой фамилией. Увидев, что все обернулись, он чуть кашлянул, а затем добавил: – Через сеть разведки я узнал, что трилендцы готовят несколько огромных машин. Как я слышал, они уже пробовали их в деле.

Киара скривилась, но все же благодарно кивнула Хранителю тайн. Сегодня она была мрачная, немногословная, будто внутри нее задули огонь, и Амоа это не нравилось. Он сам не мог объяснить себе, что не так.

– И тем не менее…

Да, один раз его сумели победить этими катапультами. Но тогда Амоа просто недооценил противника. Сейчас будет умнее.

– Здесь не Ниан, – перебила его Киара тоном, не терпящим возражений. – У Диагона нет ни гор, набитых золотом, ни такой природной защиты, как море с двух сторон.

При слове «золото» аристократы за столом заметно оживились. Амоа не удержался от усмешки. Как собаки, почуявшие кость.

– Море есть и у вас, – сказал он и пожал плечами, впрочем, не отрицая, что Ниан географически расположен более удачно.

Киара это проигнорировала.

– Что скажет наш Хранитель оружия? – сухо поинтересовалась она.

Ирил Нест на противоположном конце стола вздрогнул от обращенного к нему вопроса. Чуть расфокусированный взгляд рассеянно оглядел собравшихся, словно видел их первый раз.

Ирил не нравился Амоа, но он вполне мог понять, как это, когда ты переживаешь за кого-то близкого и не можешь ничего сделать. Только это понимание не мешало нианцу желать долгой и мучительной смерти для его сына. Ведь любой, кто посмел напасть на его королеву, должен страдать.

Мужчина усмехнулся, стоило представить, что он в конце концов сделает с ним, но Амоа одернул себя.

Его королеву?! Серьезно?!

Когда Киара из врага успела превратиться в охраняемую ценность?!

За подобными мыслями он не заметил, как собрание закончилось. Аристократы стали расходиться. За столом остались только он, Кая и Хранитель оружия.

Когда за последним из вышедших закрылась дверь, в комнате воцарилась тишина.

– Вы что-то хотели сказать мне, Ирил?

Хранитель смерил ее серьезным взглядом, не обращая внимания на нианца.

– Знаешь, почему я поддержал тебя, Киара?

И без того седой мужчина в эту минуту казался столетним стариком. Немощным, бессильным. Это был уже не тот человек, что взял на себя командование армией и не дал государству провалиться в пучину междоусобиц.

– Жалеете об этом? – невозмутимо спросила Кая.

– На это было несколько причин, – словно не слыша ее вопроса, продолжил Нест. – Я подумал, что, если трон займет кто-то другой, он начнет вырезать давних недругов. В аристократических семьях многие являются друг другу кровниками. Те же братья Этраж первым делом перебили бы всю родню по материнской линии, а Лаубы уже несколько сотен лет ненавидят Кейнов. Ты одна из немногих, у кого не было явных врагов. И друзей явных тоже не было. Ты была неизвестной фигурой, нейтральной и в какой-то степени компромиссной.

– Компромиссной? В первый же день мне заявили, что женщина и ведьма не может править королевством.

– Предрассудки сильно мешают двигаться дальше, – покивал Ирил.

– Надеялись стать кукловодом, стоящим за троном? – хмыкнула Кая.

И тем не менее в ее глазах мелькнуло какое-то странное чувство. Что-то вроде смеси сожаления и интереса.

– Я военный, а не политик. На это я не надеялся. Но я имею большое влияние на армию. И я боялся, что из-за этого, кто бы ни пришел