прочитано романов в той, прежней жизни? Везде любовь подобна вспышке. Раз и готово, мир поменялся, невероятное притяжение, всё меняется, встаёт с ног на голову, опрокидывает тебя в безумие красок и эмоций. Или дело не в фантазиях авторов, во мне? Лёшка очаровал, влюбил своей лёгкостью и харизмой, куда потом всё делось не понятно. С Николасом было иначе, и всё равно не по-книжному. Я привыкала к нему, изучала, встречая хорошее и плохое в характере инквизитора в штыки. Мне не нравятся равнодушные, уверенные в своей правоте распорядители чужих жизней, а именно таким он вначале показался. Теперь же, с удивлением обнаружила, что мой супруг вполне обычный мужчина. Со своими достоинствами и недостатками. И красивый.

— Спи, девочка и ничего не бойся, — тёплое касание губ к щеке. Приятно, нежно, уютно. Уже не думая о Линейн, я погрузилась в сон.

Пламя уничтожало всё на своём пути, превращая уютный дом в пепелище. Жирные серые хлопья сажи кружили в воздухе, как будто пошёл снег. Меня била дрожь от осознания как близко я оказалась к смерти в этот раз.

— Тайсэ, ты в порядке? — ректор Сол помог подняться с земли, накинул на плечи собственную куртку. Стало немного легче, но страх не отпускал. Как начался пожар? Почему я сидела на земле в ночной рубашке и смотрела на догорающее здание не в силах пошевелиться?

— Нет. Что произошло? — маг взглянул на меня, чуть нахмурившись, но потом, что-то для себя решив, расслабился.

— Стражи непременно выяснят, а пока позволь позаботиться о тебе.

Я не понимала, мы уснули с Николасом не больше пары часов назад. Так почему я снаружи? И где мой муж?

— Арлин Сол, где верховный инквизитор? — браслет на запястье весомо напомнил о существовании человека, про которого никто не сказал ни слова.

— Элистер Арвейн? Понятия не имею, меня вызвали как верховного мага. Пожар явно имеет необычную природу, иначе стихийники легко с ним справились. Идём, я провожу вас к Марахби Шо. Как врач и ваш друг он сумеет лучше помочь в данной ситуации.

Я не хотела никуда, пока не узнаю о судьбе Николаса и Рубины.

— Прошу прощения, арем Черниговская, но вам придётся отправиться в цитадель.

Джулган Горо собственной персоной. Мы не виделись с Дельмы, но мрачность во взгляде инквизитора не побуждает к непринуждённости.

— Что, чёрт возьми, творится? Где мой муж? — нервы сдали, и я закричала, подчиняясь нарастающей панике.

— Арлин, обеспечьте безопасность окружающим, — тихим, властным голосом распорядился Горо. Я ещё не поняла о чём он, как на втором запястье защёлкнулся браслет ничем не похожий на творение эльфов.

— Подавитель магии, арем. Следуйте за мной, пожалуйста, — он двинулся прочь и я, вопреки воле, устремилась за инквизитором. Как была — босая, растрёпанная, в измазанной сажей ночной рубашке и куртке ректора магической академии. Ночью по зимнему городу. Пусть в столице погода и регулировалась, но для раздетого человека дождливый октябрь мало отличается от бесснежного декабря.

— Элистер Горо, да объясните же, прошу, что происходит? — попросила в надежде на снисхождение. Как там говорят? Инквизиторы не испытывают эмоций, дабы оставаться беспристрастными? Охотно верю, буквально на себе испытываю.

Мой сопровождающий или кто он сейчас, остановился так резко, что я не рассчитала шага, впечаталась в спину. Обернулся, не скрывая ненависти во взгляде.

— Арем Черниговская, вы обвиняетесь в непредумышленном убийстве двух человек. Если в цитадели будет доказано намеренное использование магических способностей, вы проведёте остаток жизни в статусе рабыни. К вам будут применены подавляющие устройства. Возможно, этот браслет останется с вами на ближайшие тридцать-сорок лет. Так что молитесь богам в которых верите, чтобы расследование подтвердило первоначальную версию. Тогда единственное чем вам придётся пожертвовать — способностями к магии. Зато свободу сохраните.

Арвейн мёртв? Этого не может быть, браслет ведь на месте. Или там другой принцип? Но это безумие, у меня нет способностей ни мага, ни ведьмы. В цитадели это засвидетельствовали сто лет назад. Джулган Горо, между прочим, и засвидетельствовал. Безумие. Господи, это всё какое-то безумие. Может, я сплю, а мой мозг развлекается, создавая подобные образы?

Увы, с каждой минутой надежда на пробуждение таяла. Особенно когда за спиной закрылась, не скрипнув, тяжёлая решётка каземата, отделив меня от нормальности бытия. Оставляя в тесной клетке, где всех удобств узкая дощатая лежанка да ведро в углу. Докатилась ты, Тайка, до тюрьмы, ещё бы понимания — правда ли на моей совести жизнь двух людей, один из которых достаточно дорог, чтобы при мысли о его гибели сердце сжимало болью. Нет, не буду верить, лучше надеяться на лучшее, ведь тел не было. Или я их не видела? Сами собой по щекам потекли, обжигая, слёзы. И никого рядом, чтобы поддержать и утешить.

— Моё бедное дитя, зачем ты избрала дорогу страданий? Стоило противиться воле моей? — ласка и доброта, понимание и терпение, мудрость и сила.

— Здравствуй, пресветлая Гельгена, — прикусила язык, с которого чуть не сорвалось, понравилось ли ей наблюдать за моими испытаниями.

— Тасилена, тебе не хватает покорности и смирения. Но это поправимо. Просто прекрати отвергать семью, стань частью шабаша и обретёшь счастье, которого заслуживает каждый мой ребёнок. Даже такой невоспитанный как ты, — её пальцы пахли клубничным вареньем и мокрой землёй, горячие, тяжёлые. Несущие утешение и облегчение.

— Где Арвейн?

— Мёртв, Тасилена. Сгорел, как и должен был изначально.

И вдруг стало всё равно, что там обнаружит команда инквизиторов. Второй раз я потеряла человека, который занял место в сердце и душе. Второй раз смерть прокралась в ночь, на чёрных крыльях отбирая у меня то, что я заслужила. И слёз больше не стало. Ничего не стало, ни страхов, ни надежд, ни желаний. Сияющая в своей божественной мощи Гельгена вдруг померкла и стала не более чем призраком, как и Линейн, застывшая снаружи.

— Ненавижу вас всех! Ненавижу, — хотелось закричать, но вышел слабый шёпот. Сил тоже не стало.

Глава 36

Гельгена ушла, не знаю, чего я ожидала, может утешения или понимания со стороны богини. Разве она не утверждала, будто все ведьмы её дочери? Или для обретения семьи необходимо принять все условия? Не важно, всё не имеет больше значения.

Неужели служителям местной фемиды непонятно, что убивать Арвейна, так много для меня сделавшего, глупо и не логично? Конечно, на титул мисс Гениальность я никогда не претендовала, но нельзя же считать меня откровенно тупой? Или в их глазах я такая и есть? Отправилась же Линейн на костёр за преступление, совершённое кем-то другим? Кем, кстати? Вопрос