по мне каток проехался. Но делать нечего. Встаю с кровати и иду в сени, попутно закрываю дверь, чтобы никто не слышал моих унижений. Делаю свои дела, выливаю мочу прямо с крыльца в лужу и оставляю ведро рядом с порогом, а сама возвращаюсь домой и ныряю под одеяло. Сорочку доставать из спортивной сумки мне не хочется, поэтому решаю, что буду спать прямо в платье. Оно старое, а мне не хочется вставать.

Вместо того чтобы тоже лечь, бабушка идёт на кухню, выключает свет и задёргивает тюли.

– Я встаю рано, – говорит она, проходя мимо моей кровати, – к тому же утром петух начнёт драть глотку. Но ты спи, не обращай внимания. Когда привыкнешь, этот пернатый паршивец не будет тебя волновать.

– Я почти не спала прошлой ночью, – отзываюсь я, зевая. – Сомневаюсь, что в деревне найдётся тот, кто сможет разбудить меня раньше обеда.

Бабушка поправляет одеяло и идёт к себе. Она ложится и переворачивается на другой бок, лицом ко мне. Я наблюдаю за ней, вспоминая слова отца, и не могу отделаться от ощущения, что совершаю ошибку.

– Бабуля, можно я задам вопрос личного характера?

– Задавай.

– Почему ты назвала мою маму сучкой? И что между вами произошло, что ты так ненавидишь её?

– Я не ненавижу твою маму, малышка, – тихонько отвечает она. – У нас были разногласия, но это не ненависть, а обычная неприязнь.

– Откуда ей взяться, если мы с тобой никогда не виделись? Это значит, что ты видела маму до моего рождения. Вот только родители начали встречаться семнадцать лет назад, а через полгода мама узнала, что ждёт ребёнка. Ей было двадцать лет. Я не понимаю.

Бабушка поворачивается ко мне и говорит:

– Ты знаешь, кем был твой дедушка?

– Со стороны мамы? – спрашиваю я, и она кивает. – Дедушка Коля был бизнесменом. Если не ошибаюсь, он вкладывал и инвестировал деньги в производство. Сейчас этим занимается дядя Миша, старший брат моей мамы. Это благодаря его поддержки папа работает в крупной компании, а у нас есть лишние деньги.

– Ты ответила на вопрос.

– Все равно не понимаю...

– У твоей матери и дедушки есть деньги, – поясняет она. – Но я воспитывала сына в нищете.

– Это не повод обижаться на маму! – не выдерживаю и повышаю голос.

– Знаю, но мне никогда не нравилось, как твоя мама смотрит на меня. Я всю жизнь прожила в деревне. У меня никогда не было ни интернета, ни телевизора. А тут Павлик приводит домой девушку, которая с порога предлагает продать дом и перебраться в город! Прости, пожалуйста, малышка, но твоя мать плюнула мне в душу и начала размахивать деньгами, считая себя особенной. К моему огромному сожалению, деньги не помогли ей, когда она умирала от рака. И мне ужасно жаль, что она умерла. Мы так и не смогли найти общий язык.

Я начинаю понимать, почему мама называла бабушку Ирину свихнувшийся старухой. Я так не считаю, но ей явно не хватает общения с людьми. Она обвиняет мою маму за деньги, которых у неё никогда не было. И как я должна реагировать? Эта семья сведёт меня с ума.

– Спокойной ночи, бабушка, – говорю я, закрывая глаза. Она не слышит, потому что уже спит. Я тоже засыпаю.

Глава 3

Первые несколько дней жизни в деревни дались с большим трудом. Когда отец уехал, а я осталась, у меня возникла дилемма. Пока я сидела в комнате и корпела над романом, бабушка занималась хозяйством. Она поливала овощи, собирала колорадского жука, который пристрастился к поеданию картофеля, кормила домашнюю скотину, готовила завтрак, обед и ужин, а в свободное время стирала одежду и мыла полы. Я никогда не любила смотреть, как другие работают. Может быть, я была избалованной девушкой, но не настолько, чтобы перекладывать всю работу по дому на пожилую женщину. Совесть не позволяет. И я отложила ноутбук, чтобы помочь бабушке.

День за днём я вникала в тонкости деревенского быта, а вечерами уставала так сильно, что падала от усталости. Бабушка много раз говорила, чтобы я занималась книгой, но у меня все равно были проблемы с вдохновением.

Это продолжалось почти неделю, а потом в гости к бабушке пришёл человек, который дал мне стимул для развития истории.

Поздно вечером, пока бабушка развешивает чистые простыни на верёвку, я сижу на собачьей конуре и, держа в руках ноутбук, думаю о том, как красиво описать живописный лес, где оказалась главная героиня моей истории. Я слышу чьи-то шаги, отрываю взгляд от монитора и гляжу, как открывается калитка.

Во двор входит невысокий седовласый старичок со скрюченным средним пальцем левой руки. Он смотрит на меня, а я сижу и смотрю в ответ. Кажется, мы оцениваем друг друга, но я быстро понимаю, что ошибаюсь в своих предположениях.

– Мир вашему дому! – говорит он громко, обращаясь не ко мне, а к бабушке.

– Здравствуйте. – Я улыбаюсь и слезаю на землю. – Должно быть, вы дядя Володя?

Он кивает, суёт мне в руку железное ведро с рыбой и идёт в сторону бабушки.

– Ты оглохла на старости лет? – спрашивает он, расплываясь в улыбке.

Держу в руках ведро и ноутбук, а сама замечаю, что сосед смотрит на огромный зад моей бабушки. И я понимаю, что пора идти домой. У меня нет привычки вникать в чужие отношения, а дядя Володя, судя по тому, как он ведёт себя рядом с незнакомой девушкой, ходит в этот дом исключительно ради взрослой женщины, к которой у него есть чувства.

Любви все возрасты покорны, думаю я, поднимаясь по лестнице крыльца. Не успеваю скрыться в сенях, как дядя Володя хватает бабушку за талию.

– Сдурел! – Она резко оборачивается и бьет его мокрой наволочкой по лицу. – Умом тронулся на старости лет, идиот несчастный?!

Дядя Володя улыбается, будто ему все не почем. И он снова тянет руки, и снова получает тряпкой.

– Что с тобой? – спрашивает он, недоумевая.

Я прячусь в сенях, но не спешу уходить, потому что мне по душе наблюдать за тем, как развиваются события. Мне казалось, бабушка уже не в том возрасте, чтобы отвечать взаимностью на заигрывания пожилого соседа. Может быть, она пытается это скрыть, ведь я всегда рядом, но это слишком очевидно.