указательным пальцем у виска, улыбаюсь и схожу с главной дороги. Забор у дома, куда меня отправила бабушка, выглядит поросшим. Повсюду растет репейник, крапива и лоза, обвивающая прогнившие куски дерева. С первого взгляда кажется, что здесь уже давно не ступала нога человека. Ловлю себя на мысли, что бабушка с дядей Володей ошиблись в существовании ведьмы, ведь дом выглядит заброшенным, а сама подхожу к воротам, одергиваю калитку и захожу на территорию.

– Ау! Есть, кто живой? – выкрикиваю я, подойдя к крыльцу и поставив банку с молоком на лесенку.

Ответа не последовало.

Качаю головой, поднимаюсь по скрипучим лестницам к парадной двери и одергиваю ручку. Дверь открывается, поэтому я подбираю банку и захожу в сени. Света нет, но я не теряюсь и не спеша вхожу в дом.

– Ведьма, вы дома? – спрашиваю я.

Убранство местной шарлатанки, которую, видимо, ненавидит вся деревня, в том числе и белобрысый паренек, выглядит вполне уютным. Если не учитывать протянутые веревки, от одного конца стены до другого, на которых висят сухие связки трав, тряпки и женские вещи, единственная комната и кухня, расположенная чуть дальше, выглядят вполне пригодными для жизни. Большая дубовая кровать заправлена, на столе возле окна стоит ваза с полевыми цветами, а на тумбочке с противоположной стороны пылится старый телевизор. Я замечаю вполне нормальный фирменный холодильник, микроволновую печь, даже кофеварку, чего мне давно не хватает дома у бабушки. Эта ведьма знает толк в домашнем уюте.

– Что ты делаешь у меня дома? – раздается ледяной голос у меня за спиной.

Наверное, я должна была испугаться, но мне не страшно. Я спокойно оборачиваюсь к местной ведьме и приятно удивляюсь тому, что вижу перед собой. Мне почему-то казалось, что я встречу какую-нибудь старушку, похожую на сказочную Бабу-ягу, а на меня смотрит молодая женщина.

Рита в свои двадцать девять лет выглядит самой обычной деревенской женщиной в черном платье. Эта привлекательная брюнетка оценивает меня пристальным взглядом кошачьих глаз цвета вороньего крыла, хлопает пышными ресницами и сжимает большие розовые губы. На мой скромный взгляд она довольно высокая и утонченная девушка со стройной фигурой и маленькой, аккуратной грудью.

– Привет! – улыбаюсь я.

У нее вздрагивает бровь. Думаю, она не привыкла к такому дружелюбному обращению, поэтому удивляется тому, как естественно я веду себя.

– Чего ты хочешь? – спрашивает она, поставив корзину с постиранными вещами рядом продуктами, которые я принесла. Ее нежный бархатистый голос ласкает слух, но она делает все возможное, чтобы оттолкнуть от себя человека.

– Меня послала бабушка, – отвечаю я, наблюдая за ней. Мне кажется, что она не привыкла к гостям. Это угадывается в нервозности и неряшливых действиях. А еще у нее дрожат руки. – Мы хотим купить отраву для колорадского жука. Бабушка сказала, что ты принимаешь оплату продуктами.

– Нет.

– Прости?

– Отрава не продается, – сухо отвечает она, развешивая вещи. – Если твоя бабушка хочет потравить жука, пусть едет в город и покупает все необходимое в магазине. И яйца с молоком забери.

– Наличные?

– Что?

– Если тебе не нужны наши продукты, может быть, я куплю отраву за деньги?

– Сто рублей, – без раздумий говорит она.

– Ты серьезно?

– Сто рублей! И не рублем меньше!

Пожимаю плечами, засовываю руку в карман джинсовых шорт и вытаскиваю кошелек. К сожалению, у меня с собой нет мелочи, поэтому я кладу на стол пятьсот рублей.

– Разменяешь?

Рита смотрит в мой кошелек и видит в нем стопку денег. Я понимаю, что она никогда не видела таких сумм, но для меня и для нашей семьи – это мои карманные расходы. Отец зарабатывает достаточно, поэтому у меня никогда не было проблем с наличными.

– Ты из города? – спрашивает она, посмотрев в мои глаза.

– Да.

– У кого живешь?

– Мою бабушку зовут Ирина. Она из девятого дома.

– Я знаю, – говорит Рита, вытащив из-под подушки кошелек. Она отсчитывает четыреста рублей, кладет их на стол и забирает пять сотен. – Жди здесь. Сейчас я принесу банку с отравой.

Она уходит в сени, а я провожаю её взглядом и ловлю себя на мысли, что моя бабушка не единственная женщина в этой деревне, у которой есть проблемы с общением. Если моя повернутая на порядке родственница говорит все, что думает, то у Риты ярко выраженно недоверие к людям. Местная ведьма пытается избавиться от меня, потому что я, видимо, влезаю в её личное пространство и нарушаю естественный порядок.

– Меня зовут Аня, – представляюсь я громко, чтобы меня было слышно.

– Я знаю твоё имя, – отзывается Рита, открывая дверь. Она входит в дом, ставит литровую банку какой-то чёрной жидкости на стол и вздыхает. – О тебе вся деревня говорит. Теперь забирай отраву и уходи.

– И что это такое?

– Тётя Ирина знает, как этим пользоваться. Иди, Аня, у меня без тебя дел хватает.

Пожимаю плечами, забираю банку и молча выхожу из дома. Несложно догадаться, что мне здесь не рады. Ну и пусть. Я не собираюсь плакать.

– Постой! – выкрикивает Рита мне вслед, и я оборачиваюсь. – Ты забыла яйца.

– Они мне не нужны, – отвечаю я. – И молоко, кстати, тоже можешь оставить.

– И что мне делать со всем этим?

– Можешь приготовить омлет, когда проголодаешься.

Она удивлённо хлопает ресницами, не зная, как ей быть. Меня это не касается. Я уже собираюсь уйти, когда замечаю, что на территории дома ведьмы есть гараж.

– Слушай, у тебя есть автомобиль? – спрашиваю я, заставляя её понервничать.

– Да. А что? Хочешь уехать?

– Я останусь в деревне до лета. Но мне хочется размяться, съездить в город, купить немного продуктов. В этой дыре только хлебом торгуют.

– И что?

– Я подумала, что ты могла бы отвезти меня, – намекаю я, двигаясь на встречу. – Может, мы сможем договориться? Я оплачу бензин и дам денег за проезд, а ты отвезёшь меня туда и обратно.

Она смотрит на меня задумчивым взглядом, и я вижу, что ей нужны деньги. Замечаю, как она колеблется, подхожу к крыльцу и улыбаюсь.

– Тебя зовут Рита, верно?

– Да, – кивает она.

– Послушай, Рита, мы обе знаем, что я не местная, – говорю я уверенно. – Мне довелось услышать, что здесь тебя называют ведьмой. Я