спрашивает Адам. Я смотрю на него, его вопрос настолько искренен, что согревает меня до глубины души.

— Невероятно, и я рада, что Гоблина здесь нет. Откуда ты узнал, что все это здесь, наверху?

— Я создал это, ну, не костюмы, конечно, а витрины, комнату. У меня есть компания, которая занимается реставрацией и консервацией. Я сделал формы для бюстов и витрины, — поясняет он.

Я вздыхаю, как будто мне нужна еще одна причина, чтобы влюбиться в этого человека. Какая-то часть меня невольно задается вопросом, будет ли Адам моим самым большим приключением?

— Итак, ты, должно быть, знаешь человека, который здесь живет, мне хочется знать все, — говорю я.

— На самом деле не знаю, никто никогда с ним не встречался. Но особняк — огромная часть нашего города, и у меня так много детских воспоминаний, связанных с ним.

От его задумчивого взгляда у меня возникает желание обрести свой дом хоть где-нибудь, где угодно. Моя мать дала мне крылья, но корней у меня нет.

— Как-то раз Челси убедила родителей, что на Хэллоуин мы все должны надеть костюмы кошек, но потом она проиграла пари, и выбор остался за мной. Я выбрал ниндзя, но отцу никто не сказал, и он явился на вечеринку в костюме огромного пушистого оранжевого кота, — со смехом делится Адам.

Когда он продолжил свой рассказ, я почувствовала знакомый укол ревности, мне стало интересно, каково вырасти в семье с такой богатой историей и традициями. Интригует то, как Адам смеется со своими братьями и сестрами, и то, что каждый его праздник в будущем уже распланирован. Кому-то это покажется скучным, но для меня это счастье.

— Решение о том, где я хочу построить свой бизнес, далось мне легко. Хочу, чтобы этот город и этот особняк существовали достаточно долго, чтобы мои дети и внуки могли наслаждаться, если, конечно, у нас будут дети. — Он со смешком подмигивает мне, и я улыбаюсь.

При обычных обстоятельствах почти уверена, что обиделась бы или убежала бы от подобного комментария. Но после встречи с Адамом я вижу нашу совместную жизнь: свадьбу, ребенка и дом, украшенный к Хэллоуину.

Я подхожу к стене со старинными стегаными одеялами, аккуратно сложенными на стеллаже, и рассматриваю детали шитья. Адам обнимает меня и снимает одеяло с вешалки, затем кладет его на пол. Когда он это делает, со стороны книжной полки раздается громкий стук. Я подпрыгиваю, мои глаза устремляются в направлении шума, но там ничего нет.

— Что это было? — задаю вопрос Адаму.

— Подозреваю, мы не одни, но ничего страшного. Наверное, это просто дружелюбный призрак, он немножечко собственник, — усмехается он. — Я встречался с ним раньше, мы практически старые друзья.

— Может, нам не стоит оставаться здесь, — нерешительно говорю.

— Меня ничего не остановит, ни в этом мире, ни в параллельном, — рычит он, крепче сжимая руки вокруг моей талии.

— Никогда не видела ничего подобного. Большое спасибо, что привел меня сюда, тут великолепно! — восхищаюсь.

Но он не проронил ни слова. Вместо этого чувствую жар его рта, когда он покрывает поцелуями мочку моего уха, спускается по шее и скользит по изгибу плеча. Я откидываю голову назад, давая ему больший доступ, и мое дыхание быстро становится неровным.

Адам обхватывает одной рукой мою талию, крепко прижимая к себе, а другой — мою грудь. Каждое его прикосновение оставляет после себя ощущение покалывания, и я полностью отдаюсь ему.

Глава 4

Адам

Эйвери проводит рукой по моей груди и забирается под пояс моего костюма. Моя эрекция выступает сквозь одежду, я хочу эту девушку, и она это знает.

Обхватив рукой затылок, глажу ее по щеке, прежде чем прижаться к ее губам. Эйвери суждено навсегда стать частью моей истории. Притягиваю ее к себе, и её бедра прижимаются к моим, заставляя мой член судорожно вздрагивать.

Наши рты соприкасаются с голодом двух людей, которые потратили всю жизнь на поиски друг друга. Каждый поцелуй разжигает пламя желания между нами и заставляет меня отчаянно желать большего.

Браслеты позвякивают, когда я оттягиваю ворот ее костюма вниз, и роскошные холмики груди вырываются на свободу. Эйвери прерывисто стонет, а я зарываюсь лицом в ее ложбинку, сжимая грудь, и перекатываю соски между пальцами, и нежно тяну за них. Потираюсь носом о ее грудь и чувствую, как соски начинают набухать. Беру один в рот и обхватываю языком, и он напрягается от тепла моего прикосновения.

Снимаю с нее костюм, и когда он падает, золотые бусины звякают о паркет. Эйвери полностью обнажена под ним, и я никогда не видел такой красивой женщины. Укладываю ее, совершенную и чувственную, на одеяло и располагаюсь сверху.

Любуясь обнаженным телом, рассматриваю каждую деталь, затем прокладываю поцелуями путь вниз от грудей к холмику. Раздвигаю ее ноги, и она извивается, когда провожу языком по ее пухлым лепесткам. Дразню, пока Эйвери не становится влажной, затем погружаюсь внутрь.

Я облизываю языком ее набухший бугорок, и она дрожит. Подстраиваюсь под ритм ласк, а Эйвери прижимается к моему рту. Ее вкус опьяняет и сводит с ума от желания войти в нее.

Бедра Эйвери сжимаются, а тело сотрясается в судорогах оргазма. Крик освобождения эхом отражается от высоких потолков, и я утыкаюсь лицом ей в живот. Переводя дыхание, она проводит руками по моим волосам, потягивая их так, что я воспламеняюсь.

Все еще тяжело дыша, Эйвери встает на колени. — У вас остались какие-нибудь пожелания, господин? — спрашивает Эйвери, прикусывая нижнюю губу.

Я улыбаюсь женщине своей мечты. Она ласкает мой член через костюм, а затем начинает снимать с меня одежду. Когда она стягивает ткань с бедер, моя эрекция высвобождается. Эйвери смотрит на меня снизу вверх, затем обхватывает длинный член и берет его в рот. Ее глаза притягивают меня, и я не могу от них оторваться. Эйвери обводит языком головку, я стону, толкаясь бедрами навстречу. Она слегка задыхается, когда моя длина исчезает в ее сочных губах, и когда отстраняюсь, облизывает член от кончика до основания.

Когда приближаюсь к краю, она откидывается назад, игриво потирая мой ствол и лаская уздечку большим пальцем. Это сводит меня с ума, и тело изнывает от желания. Напряжение, которое нарастало во мне, грозит выплеснуться наружу.

— Мне необходимо оказаться внутри тебя, — говорю я с низким, полным отчаяния рыком.

Эйвери не надо повторять дважды. Она улыбается мне соблазнительной улыбкой: — Так сделай это.

Я подхватываю костюм и роюсь в бумажнике в поисках презерватива. Срываю обертку и раскатываю его по члену. Опускаясь на