Без двадцати девять Кристина в очередной раз нервно взглянула на наручные часики и в раздражении закатила глаза. Она уже битые сорок минут сидела за столом ресторана в гордом одиночестве, разглядывая пестрящие золотом, парчой и синим бархатом вычурные дворцовые интерьеры. Телефон Ларисы сначала не отвечал, потом оказался вне зоны. Похоже, мачеха решила прокатить ее по всем законам классического жанра и начала с доведения ее до кондиции максимально возможным опозданием. В девять она уже собралась было сделать последний звонок, после чего уйти, но как раз когда она опустила взгляд на экран телефона, возле столика вдруг кто-то остановился.

— Прошу прощения, что тебе пришлось ждать, — раздался знакомый металлический голос, от которого внутри взорвалась яркая вспышка паники. Девушка подняла глаза и увидела перед собой Луку, который с невозмутимым видом отодвинул стул напротив и расселся в типичной для него вальяжной позе очень важной персоны. Одет как всегда с иголочки в неприлично дорогой костюм. Годы не слишком сильно его изменили. Все такой же напыщенный педант-мизантроп, уставший от этого мира и ото всех окружающих, пресытившийся всем на свете и ничему не удивляющийся. Как убийственное дополнение к этому всему — породистая грубоватая мужская красота, только резче обозначившаяся с годами.

Подавив первое впечатление, Кристина стиснула зубы, приподняла подбородок и отчеканила холодно и безразлично:

— Чем обязана твоему присутствию?

Небрежно окатив ее равнодушным взглядом, Лука выудил из внутреннего кармана пиджака зажигалку, а из внешнего — пачку сигарет.

— Посчитал, что лучше тебе иметь дело со мной, чем с моей матерью.

— Уверен, что я с тобой соглашусь? — Девушка отстранилась от стола, скрестив на груди руки.

Жестких мужских губ коснулась едва заметная ухмылка, как и серых обманчиво-бархатистых глаз.

— Во всяком случае, я пришел, чтобы изложить суть дела, тогда как мать планировала устроить весьма некрасивую провокацию и, возможно, скандал. Уверен, ты догадывалась о такой возможности… Это в ее репертуаре.

Лука раскурил сигарету и затянулся.

— Здесь не курят, — категорично отрезала она.

— В общих интересах, чтобы я покурил, — отсек он раздраженно, протянул руку к ее выпитой чашке кофе и придвинул ее к себе в качестве пепельницы. Внутренне вскипая от подобной наглости, Кристина заставила себя сделать вздох, взялась за сумочку и собралась встать.

— Думаю, нам нечего обсуждать.

— Ты ошибаешься, — не двинувшись с места, заявил Лука. — Боюсь, неприятной встречи с матерью тебе все равно не избежать в будущем, так хотя бы будешь готова и осведомлена.

Кристина нахмурилась, пытаясь прочесть по выражению его лица и жестам, говорит ли он правду. Только разве разберешь, что у этого змея на уме.

— С чего вдруг я должна тебе верить?

— Вовсе не должна. Но лучше выслушай. Дальше можешь делать с полученной информацией, что пожелаешь…

Страшно хотелось одернуть этого самоуверенного нахала, но Кристина, на собственном опыте знающая, что терпение — самое ценное качество, расправила плечи и выжидающе склонила набок голову, холодно глядя в глаза собеседнику.

— Хорошо, я тебя слушаю.

К столику в этот момент приблизился официант с меню.

— Извините, но у нас не курят.

— Вижу, что пепельниц нет. Принесите, — лишь проворчал Лука в ответ, раскрывая карту блюд и пробегаясь по ней глазами. — Тартар из лосося с черной икрой, салат с крабом и манго, корейка ягненка с печеными овощами, вино на ваш вкус. Все на двоих. — Отдал он еще один приказ, даже не дав Кристине спохватиться. Официант, поморщившись, все же не посмел больше возражать, не очень любезно улыбнулся, поблагодарил за заказ и удалился.

— Я не собираюсь… с тобой… ужинать… — четко выговаривая каждое слово, попыталась воспротивиться этому насилию она.

— Как пожелаешь, но в ресторане обычно едят. К тому же я голоден после работы и зол после общения со своей ближайшей родственницей. Не самая лучшая комбинация.

Девушка вздохнула, немного поумерив пыл и покачав головой.

— Если есть, что сказать, говори.

Мужчина неспешно затянулся, беззастенчиво изучая ее сквозь прищур пресыщенных глаз эстета и знатока. Кристину начало это выбешивать.

— Долго будешь пялиться? — высокомерно произнесла она, беря под контроль все невыгодные в данной ситуации эмоции, даже дыхание.

— Видя, как ты нервничаешь, хочу сразу заверить, что у меня нет на тебя никаких планов, — мягким, но показательно безразличным тоном парировал он.

Кристина изобразила скуку, чуть закатив глаза, и перешла на максимально серьезный тон.

— На этот раз у меня нет на тебя никаких планов. Так что переходи к сути.

Бесконечные десять секунд они смотрели друг другу в глаза, будто играя в игру, цель которой установить, кто здесь главный. Неизвестно, сколько бы еще это длилось и чем бы это закончилось, если бы не подошел официант и не поинтересовался, принести ли Кристине еще одну чашку кофе. Она отказалась, и, пока за столом царило напряженное молчание, молодой человек во фраке с бабочкой неспешно и пафосно раскладывал на столе приборы, в том числе, поставил перед Лукой пепельницу.

— Что ж, начну с основного и, собственно, с единственно значимого, — сухо произнес Лука, когда они, наконец, остались одни. — Со слов моей матери, в наследство ты не получишь практически ничего.

— Что?.. — Кристина растерянно нахмурилась.

— Поверь, я не считаю это справедливым и адекватным, но от меня тут уже мало что зависит. Между нашими родителями был заключен брачный договор, который, как я понял, со временем претерпевал изменения. По нему твой отец постепенно утратил контроль над своей собственностью — недвижимостью и счетами. Единственное, на что можно надеяться, это еще какие-то зарубежные счета, реквизиты которых, возможно, известны тебе, но неизвестны моей матери. Она считает, что такие есть, так что будь с ней осторожна… Она уже просила у тебя денег взаймы?