Артур смотрел на всё это с выражением человека, который видел такое уже тысячу раз и был бы рад, если бы больше не увидел.

— Идеальная конструкция! — воскликнул Костлявый, разглядывая обломки прибора так, будто нашел сокровище в куче старых носков. Он осторожно проводил пальцем по обломкам, словно пытался понять, можно ли из них сделать что-то полезное, но все время приподнимал брови, как если бы ожидал, что прибор снова взорвется и осыпет его искрами.

Изворот, прищурив глаза от усталости и недовольства, покачал головой и бережно положил Тюрина на кушетку, предварительно подготовленную Костлявым.

— Поторопись! — нетерпеливо сказал Артур, бросив неодобрительный взгляд на фатуметр. — Время — деньги, а у меня нет ни того, ни другого.

— Иду-иду! — ворчал Костлявый. — Вы, живые, всегда куда-то торопитесь! У нас ведь есть время сделать всё как следует!

Подходя к кушетке, он скрестил руки и посмотрел на Тюрина, словно тот был сложным пазлом, который только что высыпали из коробки, и теперь все кусочки упорно не хотели складываться в одну картину.

— Хороший экземпляр! Ну-с, приступим! — объявил Костлявый с энтузиазмом. — Изворот, садись вон в то кресло!

Артур бросил взгляд на кресло, на которое указал Костлявый, и честно говоря, был несколько озадачен. Это кресло выглядело как научный эксперимент, проведённый в тёмном подземелье безумного мага, который считал, что эстетика — это когда всем страшно. Оно было обтянуто тканью, походившей на смесь старинного ковра и хромированного металла. Спинка, массивная и увенчанная резными зловещими лицами, следила за каждым движением, как будто собираясь сказать: "Я вижу тебя, и это мне не нравится". В некоторых местах драпировка была порвана, напоминая о столкновении с чем-то острым.

Но самое интересное в этом кресле — это механизмы. Под сиденьем крутилась целая сеть шестеренок и рычагов, которые издавали звуки, будто старая швейная машинка, перешедшая на сверхурочные. Один из рычагов подозрительно изгибался, намекая на возможность получить электрический разряд, если на него случайно наступить.

Самое же пугающее было то, что скрывалось за креслом. Огромные механические руки, как щупальца древнего чудовища, были снабжены множеством инструментов: от сверкающих скальпелей до крошечных магических жезлов. Эти руки могли выполнять всё — от деликатной настройки магических устройств до брутальной хирургии.

Над креслом висел массивный купол, утыканный кристаллами и зеркалами, которые направляли свет прямо на сидящего, словно он был главной звездой в спектакле "Неудачные эксперименты". Купол был связан трубками с разноцветными банками, наполненными бурлящими жидкостями, в которых плавали миниатюрные грозы и бурные ураганы.

Изворот, несмотря на своё недовольство, не мог не признать, что перед ним стояло нечто поистине уникальное и пугающее одновременно.

— Ладно, — вздохнул он, понимая, что другого выхода у него нет, и сел в кресло. Оно скрипнуло и застонало под его весом, словно старый пиратский корабль, уставший от своих долгих плаваний по морям и океанам. Костлявый тем временем усаживал паренька в другое подобное кресло.

— Итак, приступаем! — воскликнул Костлявый, потирая руки с таким видом, будто только что выиграл в лотерею. В его руках оказался переключатель с рычагом, больше напоминающий старомодный рубильник из фильмов про безумных учёных.

— Постой! Может, всё-таки объяснишь, как это работает? — выпалил Изворот, пытаясь приподняться из кресла, но ремни уже затянулись вокруг него, словно нежные, но весьма настойчивые объятия медузы.

— Нет времени! Наука не терпит отлагательств! — воскликнул Костлявый с энтузиазмом, явно неподходящим для данной ситуации. Он нажал на рычаг, и весь механизм за креслом ожил. Шестерёнки начали вращаться, трубы загудели, а маленькие лампочки замигали, создавая впечатление, что лаборатория вдруг превратилась в новогоднюю ёлку на стероидах.

Кресло Изворота неожиданно начало вибрировать, словно кто-то решил включить функцию массажа, но перепутал её с режимом «землетрясение». Над головой замигали кристаллы, создавая ослепительные световые эффекты, а один из ремней мягко ткнул его в бок, будто проверяя, жив ли он ещё.

— Отлично, всё по плану! — радостно заявил Костлявый, наблюдая за происходящим с таким выражением лица, словно это был его лучший день на работе. — Сейчас начнётся самое интересное!

Изворот успел только мысленно взмолиться, чтобы эта конструкция не решила отправить его в космос, когда услышал характерный звук запускаемой древней машины. Всё, что оставалось — это довериться судьбе и надеяться, что Костлявый знает, что делает.

Костлявый взял в руки странный кристалл, светящийся зелёным светом, и, держа его высоко над головой, начал тихо бормотать заклинание. Атмосфера в лаборатории изменилась, воздух стал тяжёлым, словно кто-то невидимый добавил туда пару лишних гравитационных единиц.

Тюрин почувствовал, как его тело внезапно стало лёгким, словно он был воздушным шариком, который кто-то случайно отпустил в небо. Всё вокруг начало плыть и вращаться, как на карусели в парке развлечений, но без музыки и смеха.

Сначала он ощутил странное покалывание в пальцах, потом в руках и ногах. Это покалывание постепенно перешло в ощущение, что его тянут вверх за невидимую ниточку, как марионетку. Он чувствовал, как его душа медленно поднимается из тела, словно в воскресное утро, когда не хочется вставать с постели, но приходится.

"Ого, это как прыжок с тарзанки, только без тарзанки!" — мелькнула у него мысль, когда он почувствовал, что больше не контролирует своё тело. Ощущение было одновременно пугающим и немного забавным — как если бы он был пассажиром в собственном теле, которое внезапно решило поехать без водителя.

Виктор на мгновение очнулся, когда Костлявый поднял кристалл над головой. Он увидел себя сидящим в кресле напротив. Это было как посмотреть на своё отражение в зеркале, но с другой точки зрения. "Привет, я, вот мы и встретились,!" — подумал он, пытаясь осмыслить происходящее. Его лицо выглядело немного глупо — рот приоткрыт, глаза полуоткрыты. "Надо же, вот как я выгляжу со стороны, когда задремал на лекции," — мысленно усмехнулся он.

Но тут же его снова потянуло вверх, и Виктор почувствовал, как его душа окончательно покидает тело. Он парил в воздухе, наблюдая за происходящим сверху. Изворот сидел в кресле рядом, его лицо было таким же озадаченным и слегка испуганным.

— Вот так всегда, только привыкнешь к своему телу, как его забирают, — пробормотал Виктор, больше для себя, чем для кого-то ещё, и попытался расслабиться, наблюдая, что же будет дальше в этом странном и явно не совсем