они вернулись к автосервису и она забрала своего Фридриха.

— Счастливо, Александра! — Миша махнул ей рукой на прощание и пошел к своему мерседесу, примерно ровеснику Сашиного опеля. Старушку «Волгу» Миша, конечно, не гонял без надобности.

Руля домой, Саша поймала себя на том, что улыбается — вечер получился отличный, и она точно была бы не против его повторить.

Вечер еще был не поздний, Сашу что-то дернуло. Она вдруг подумала, что сто лет не заезжала к родителям, а переписку в чате нельзя считать нормальным общением.

— Немножко покатаемся, старина, — она развернула Фридриха и выехала на трассу, а там к Зеленоградску.

Благо, по трассе там было меньше получаса, и скоро Саша уже парковалась возле их небольшого уютного домика, затерянного в зелени нешироких улочек.

На звук подъехавшей машины тут же отреагировал Кёниг — черный овчар с щенячества оказался неравнодушен к выпечке кондитерских Кёнигсбейкер, за что и получил свою кличку.

— Кто хороший мальчик? Кто мой хороший мальчик? — она тут же принялась трепать пса по ушам, а тот прыгал и поскуливал от радости. Пока она развлекалась с собакой, дверь открылась, и на крыльцо вышел отец.

— Ба, какие люди! Только вот в обед тебя вспоминали, — сказал он, обнимая дочь.

— Привет-привет, пап. Как у вас дела?

— Все хорошо, Шурик, — отмахнулся он, увлекая ее в дом. — Мать, глянь, кого попутным ветром занесло, — позвал он, провожая дочь в кухню.

Очень многое там было сделано его умелыми руками, да и вообще Саша любила этот дом, но со временем ей, конечно, стало тесно в Зеленоградске. Она время от времени ловила себя на мысли, что с удовольствием вернулась бы сюда ближе к пенсии, но сейчас жить уже не смогла бы.

— О, Сашка! — ее мать, Людмила Львовна, как раз поставила чайник. — Хоть бы написала, что заедешь, мы уже поужинали. Ну хоть чай попьем.

— А Вика где? — спросила Саша, хотя сестра была в том возрасте, когда подростки не вылезают из-за компа или телефона.

— На набережную пошла, — ответила Людмила Львовна. Конечно, она переживала за дочь, но надеялась, что в небольшом городе с ней ничего не должно случиться.

— Ну садись, чего стоишь, как просватанная, — Виктор Петрович легонько подтолкнул ее к диванчику, на половине которого уже растянулась Настасья Филипповна — черная кошка с белыми носочками.

— Сажусь-сажусь.

Саша устроилась за столом, кошка переползла к ней на колени и бодалась в руку, выпрашивая почесушки. Родители делились новостями. Немного сумбурно, перескакивая с пятого на десятое, то ругая чиновников, то делясь сплетнями про старых знакомых, то сетуя на поведение Вики, которую было удержать на месте не легче, чем поймать ветер.

— Да ладно вам, вы уже со мной все это проходили, — сказала Саша, принимаясь за вторую чашку чая.

— Ты пособраннее была, — вздохнула Людмила Львовна, подкладывая ей еще кусочек кекса. — К учебе подходила более ответственно. А Вика на тройки скатывается. И ведь неглупая… не знаю, что с ней делать.

— Ну ладно тебе, Люсенька, — супруг погладил ее по руке. — Это пройдет, она возьмется за голову.

— Она сама-то говорит, чего хочет? — спросила Саша. — Куда поступать, вот это все?

— Говорит… — Виктор Петрович отвел взгляд. — Ворчит, что не позволили ей уйти после девятого класса и пойти учиться на маникюршу.

— Знаешь, с учетом того, сколько зарабатывают мастера по ноготочкам, я бы не сказала, что это такая уж плохая идея, — ответила Саша и по взгляду матери поняла, что это случится только через ее труп.

— Шурик, ты забываешь, что мастера маникюра зарабатывают неплохо, когда у них есть наработанная клиентура, — рационально напомнил ее отец. — В нашем городе такого уж высокого спроса на эти услуги нет, а в Калининграде и так салонов хватает.

— Пап, ну учителей математики у нас тоже хватает, — не удержалась Саша.

Она свой диплом считала почти бесполезным и часто ловила себя на мысли, что ничего не добилась. У ее бывших одноклассников уже были семьи, дети, карьера, а она была дилером в казино со смутными перспективами.

— Могла бы репетиторствовать, — сказала мать. — Они, между прочим, меньше полутора тысяч за час не берут.

— Мам, ты прекрасно знаешь, что я не очень хорошо лажу с детьми, а трепать себе нервы только из-за хорошего заработка… — Саша задумалась о том, что и нынешнюю ее работу едва ли можно было назвать спокойной, но работать даже с орущими на нее взрослыми ей было проще, чем с туповатыми детьми.

— В казино, ты, конечно, зарабатываешь больше, — мать поджала губы. Саша вспомнила, почему редко приезжала к ним. Так или иначе, любой разговор скатывался к этому. Саша знала, что она не предел мечтаний, которым можно похвалиться перед друзьями. Но совсем уж никудышной дочерью она тоже не была.

— Давай не будем об этом, — попросила Саша, собирая все внутренние силы на то, чтобы не начать выяснять отношения.

— Вот именно, Люсенька! — подхватил Виктор Петрович. — В конце концов, Шурик и так не часто у нас бывает, к чему этим споры.

И Людмила Львовна действительно сдалась, оттаяла понемногу и стала рассказывать, как дела в школе, про их садово-посадочную деятельность.

— О, Сашка приехала. А мне хоть бы написал кто, — домой вернулась Вика и увидела сестру на кухне. Саша помахала ей рукой и похлопала по сиденью рядом с собой. Вика подсела к ней и втиснулась подмышку.

— Как дела? Что там на набережной? — спросила Саша, убрав ей за ухо выкрашенную в розовый прядку.

— Музыканты, прикольные ребята, на разных штуках играют, — Вика положила голову ей на плечо и утащила с ее тарелки кусочек кекса.

Мама тихо проворчала что-то на тему, что дочь хоть бы руки помыла.

— Сто лет не была у нас на набережной, надо хоть сходить, пока лето, — вздохнула Саша. — Ладно, уже поздно, я поеду, еще до дома добраться надо.

— Ну вот, — заканючила Вика. — В следующий раз хоть скажи, когда соберешься к нам.

И в этом родители ее полностью поддержали, все вместе провожая Сашу до ее машины.

— Приезжай ко мне на выходные, погуляем, — предложила Саша, потрепав сестру по волосам. — Спишемся еще, целую.

Она попрощалась с ними и поехала домой. Пустая трасса ее всегда успокаивала, можно было включить музыку на полную громкость. В плейлисте заиграла It's my life, и было невозможно ей не подпеть.

Несмотря на легкий осадочек, настроение у Саши было отличное, и дома, еще не успев растерять этот задор, она едва не до полуночи готовила себе еду хотя бы на три дня и попутно убралась в первом приближении.

В такое время включить музыку на полную было уже нельзя, особенно в свете наличия