можно скорее, и она обнаружила своего Фридриха с разбитыми фарами и лобовым стеклом.

— Боже, нет, — простонала она, глядя на своего изувеченного старичка. Не осталось ни одного целого стекла, капот был покрыт вмятинами, колеса порезаны. Пользуясь разбитыми окнами, кто-то уже успел вытащить магнитолу и регистратор. За дворник была зацеплена фишка из казино, которую Саша не могла не узнать. В животе екнуло, но она подавила в себе зарождающийся ужас.

Позже, когда она вызвала эвакуатор и доставила машину к Мише, она впервые услышала, как тот забористо матерится, видя, что сотворили с опелем.

— Я… оставлю его у тебя пока, ладно? — дрожащим от сдерживаемых слез голосом спросила Саша, механически поглаживая висящее на честном слове зеркало. — У меня все равно сейчас нет денег его восстанавливать. Но… возле дома его просто разворуют и загадят, — прошептала Саша.

— Конечно, я прослежу, чтобы с ним ничего не случилось, — Миша подошел к ней и погладил по плечу. — Не хочешь рассказать, что все-таки происходит? У меня есть там термос с кофе, будешь?

— Давай, — вздохнула Саша, заходя с ним в здание сервиса.

Вообще, она не хотела втягивать в это Мишу, но, видимо, столько всего накопилось, что сил держать это в себе просто не осталось. Она скинула сандалии, забралась с ногами в его кресло и, обнимая ладонями крышечку термоса, выложила все, что с ней произошло за последние две недели.

Миша, молча, слушал, давая ей выговориться. Потом просто взял за руку, выражая сочувствие.

— Чем я могу помочь? — спросил он. — Помимо денег? Может, тебе пойти в полицию или еще что?

— Ты и так уже помог больше, чем я могла надеяться, Мишань, — Саша сжала его руку в ответ и замотала головой. — Ты ведь понимаешь, что это бесполезно. Ни вымогательство, ни то, что Фридриха раздолбали они, я не докажу. Я хочу просто расплатиться с ними и больше никогда в жизни их не видеть.

— Что ты будешь делать потом, как расплатишься? — спросил Миша, поглаживая ее костяшки пальцев. Почему-то это даже успокаивало.

— Буду искать работу, — ответила она, наблюдая за этими движениями. — Чтобы расплатиться с долгами, тебе деньги вернуть, ребятам, которые мне тоже заняли. Ну и по кредиту.

— Я уверен, все разрулится. Главное, чтобы от тебя отстали сейчас, — подбодрил ее Миша.

— Спасибо тебе, Мишань, ты настоящий друг, — Саша наклонилась и поцеловала его в щеку. — И за кофе спасибо, очень вкусный. Поеду я. Может, сегодня с кредитом что-то решится.

— Ты держи в курсе, что как, ладно? Не пропадай. А то я начну переживать, — попросил Миша, провожая ее до выхода. Она погладила Фридриха по капоту и кивнула Мише, а потом ушла.

Глава 3

На следующий день ей все же одобрили кредит, и Саша, мечтая поскорее разделаться с этой ситуацией, помчалась в казино прямо из банка, досадуя, что приходится тратиться на такси. Но трястись в автобусе и пережевывать всю эту ситуацию в тысячный раз она просто не смогла бы.

Она приехала днем, посетителей было значительно меньше, чем вечером, даром что была пятница. Но через пару часов все изменится. Обычно пятницы были самым прибыльным днем. Ее встретил Гена, спросив, что она тут забыла.

— Мне к Константину Ивановичу. И к директору. Я принесла остаток долга, — сказала она, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Подожди, — Гена даже не пустил ее одну, словно она тут никогда не была и никакого отношения к этому месту не имела. — Константин Иваныч, тут Галицкая приехала, сказала, что остаток долга привезла.

Переговорив с начальством, он кивнул и проводил Сашу до дверей кабинета. Кощей и Либерман уже ждали ее. Она тоже тянуть не стала, положила конверт на стол и облизала сухие губы.

— Вот. Здесь все. Я больше ничего вам не должна, — ей очень хотелось спросить про разбитую машину, но она прикусила язык.

— С основным долгом рассчиталась, молодец, — одобрительно кивнул Либерман, снова довольно безразлично заглянув в конверт, в очередной раз подтверждая Сашины мысли о том, что ему от этой суммы ни тепло, ни холодно. — Что по поводу процентов?

— К-каких процентов? — Саша все-таки заикнулась и посмотрела на Кощея. — Никто не говорил о процентах…

— Галицкая, ты правда идиотка или прикидываешься? — покачал головой Либерман. — Ты попросила отсрочку, тебе ее дали, так? В банке, например, разве отсрочку дают просто так? Вот то-то и оно. Кладешь на стол еще три тысячи и можешь быть свободна.

— Если бы мне сказали заранее, я…— Саша запнулась, сделала глубокий вдох и посмотрела на Либермана. — Я отработаю. Позвольте мне вернуться в зал, и я отработаю. Буду выходить на все смены, пока не закрою долг.

— Ох, Галицкая, смешная ты, — хмыкнул директор. — Три тысячи — это сегодня. Через неделю будет пять… ну и так далее. Ты вроде физмат закончила, считать хорошо должна. Сама понимаешь, проще одномоментно, так сказать, расплатиться, — он окинул ее долгим взглядом с головы до ног. — У тебя сестра младшая вроде есть? Симпатичная? — вдруг спросил он.

Вот тут Саша похолодела по-настоящему. Она буквально окаменела, не сводя глаз с директора.

— Не трогайте мою семью, — ровно и спокойно попросила она.

— Ну не хочешь, чтобы трогали семью, придется самой рассчитываться, — Кайзер развел руками, демонстрируя, какое огромное одолжение ей делает. — Кощей, запри-ка дверочку, — распорядился он, вальяжно закуривая.

Саша словно со стороны наблюдала, как Кощей закрывает дверь и встает перед ней на манер охранника. До Саши начало доходить, как именно они хотят взыскать с нее долг. Во рту пересохло, она помотала головой.

— Мы же можем договориться? — спросила она, а Либерман уже подошел к ней сбоку и смотрел оценивающе, как на кусок мяса. Выпустил сигаретный дым ей в лицо, возвышаясь над ней на целую голову. Он был здоровенный, не просто жирный, а как заплывший боксер, где под слоем жира прячутся еще и мышцы. Он ее еще и пальцем не тронул, но по Саше уже ползали мурашки ужаса.

— Ну хоть мордашка симпатичная, да и фигура вроде ничего. Сисек нет, конечно, ни хрена, но хоть жопа есть, — он влепил ей сочный удар по ягодице, глубоко, ближе к промежности, от чего Саша вздрогнула.

Леденящий, сковывающий страх зародился где-то в районе диафрагмы и стал расползаться по всему телу, лишая контроля над ним. Она даже не услышала очередную реплику директора и переспросила.

— Ч-что?

— Трусы, говорю, снимай и ложись на стол, — он пихнул Сашу к своему столу, гремя пряжкой ремня.

У Саши не укладывалось это в голове. На нее напал ступор, хотя она всегда думала, что в такой ситуации она будет бороться до последнего. Она зачем-то расстегнула ремень джинсов,