— Я ухожу на перерыв, — бросаю я через плечо, зная, что другие сотрудники меня прикроют. Их вампирский слух уловил наш разговор, и они знают, что от них требуется. Они уже предлагали подменить меня сегодня, в свете произошедшего.

Единственная причина, по которой я вообще здесь, — мне нужно отвлечься. Оставалось либо работа, либо расхаживание взад-вперед, пока Эсме бледная и неподвижная лежала в моей постели, и Кит меня убедил, что внизу от меня будет больше пользы.

Я веду Эсме сквозь толпу и поднимаюсь по лестницу в наши жилые помещения. Она напрягается под моей хваткой, но, кажется, понимает, что я пытаюсь ей помочь. Как только я вывожу ее из клуба, она сдувается, как воздушный шар.

Она прижимается ко мне, и я обнимаю ее, пытаясь утешить.

— Спасибо, — шепчет она. Ее голос полон боли. — Я могла на него напасть.

— Нет, ты бы это не сделала. — я бы ее остановил, но она новообращенный вампир, который даже еще не ел. На самом деле, я шокирован, что она прошла через весь клуб и не попыталась никому навредить. — Ты хорошо держишься для новообращенного вампира.

Она дергается в моих объятиях, а затем отстраняется.

Я разглядываю ее, не понимая, как могу загладить вину. Если я ее не обратил, она бы умерла. Она нужна мне в жизни.

— Знаю, ты не особо рада по этому поводу, но быть вампиром, не так уж и плохо.

Она снова скрещивает руки на груди и выпячивает бедра. Интересно, понимает ли она, насколько сексуальна, когда так делает.

— В этом есть много хорошего, — говорю я.

Эсме хмурится.

— Мы обладаем суперскоростью. Хочешь наперегонки вернуться в мою комнату? — я ей улыбнулся, и выражение ее лица слегка смягчается. Возможно, не так уж сильно она меня ненавидит. Я протягиваю ей руку и терпеливо жду, как тигр.

К моему удивлению, она ухмыляется и принимает вызов, и мне приходится ее догонять. Однако она пролетает мимо моей двери и врезается в стену в дальнем конце коридора. Я спешу проверить, все ли с ней в порядке, но она уже поднимается на ноги с румянцем на щеках. Я не говорю ей, что вампиры очень легко краснеют, потому что это мило.

Я снова протягиваю ей руку, и на этот раз она ее принимает.

Мы бежим к моей комнате и заходим внутрь. Я подхожу к мини-холодильнику, в котором держу все необходимое, и достаю пару пакетов с первой отрицательной. беру пару кружек и наполняю их, прежде чем она замечает, что я делаю. Одно дело — знать, что ты вампир, совсем другое — пить кровь из пакетов или из людей, если уж на то пошло. Не то чтобы я делал это последние десять лет. Но до сих пор помню свой первый раз и отвращение, которое испытывал к самому себе той ночью.

Я опускаю соломинку в одну из кружек и протягиваю ей.

— Кофе? — поддразниваю я.

Эсме хмурится и смотрит на красную жидкость в кружке.

— На секунду ты меня взволновал, — говорит она.

— Мы все еще можем пить кофе. Я с удовольствием приготовлю тебе чашечку после того, как ты закончишь с кормлением.

Она морщится при слове «кормление», но делает глоток, и ее глаза широко раскрываются.

— Такого на вкус кровь?

— Для нас. — я ухмыляюсь. — Слышал, для людей это менее вкусно.

Ее лицо вытягивается, и меня пронзает боль. «Прости, прости, прости».

Раньше я чувствовал себя более уверенно, но после… ну, я бы заявил об этом громко… но как же все меняется. Как одно мгновение может… я скривился. А теперь я взял и изменил кого-то, кто этого не хотел.

Она подняла голову и выпятила подбородок.

— Какие еще есть преимущества? — Эсме вновь скрестила руки на груди. — Попытайся убедить меня быть вампиров.

Будто я могу обратить ее назад. Она застряла в этом. Но не смог сдержать возглас удивления. Я знал, что она храбрая, раз пробралась в подобный клуб, но сейчас она действительно произвела на меня впечатление. Мне нравилось, как быстро она приспосабливается и старается смотреть на все позитивно.

— Очень немногие вещи могут нас убить. — я поднимаю пальцы и опускаю их один за другим, перечисляя способы. — Деревянный кол в сердце, прямые солнечные лучи, огонь и обезглавливание. Кроме этого мы по сути бессмертны.

Она делает еще глоток крови и кивает.

— А что насчет рассеянных солнечных лучей?

Я нахмурился.

— Ты сказал прямые солнечные лучи. Значит ли это, что со мной все будет в порядке, если я останусь в тени? И, если я выйду на улицу на солнце, я сразу вспыхну? Или у меня будет несколько минут, чтобы спрятаться?

— Если солнечный свет достаточно яркий, у тебя есть несколько секунд.

Она кивает и прикусывает нижнюю губу, обдумывая услышанное.

— Ладно. Другие преимущества?

— Каким хобби ты хотела бы заняться, но всегда не находила времени?

Эсме выглядит слегка удивленной внезапной сменой темы, но размышляет несколько секунд.

— Я всегда хотела научить игре на пианино.

— Теперь ты можешь. Нам не нужно спать. У вампиров вся бесконечность времени.

— Бесконечность времени… — говорит она, но не выглядит такой счастливой, какой я надеялся ее увидеть. Честно говоря, когда меня только обратили, эта мысль вызвала у меня панику. Но бесконечно позитивный настрой нашего кровного брата помог нам с Китом приспособиться. Возможно, я смогу стать таким же для Эсме.

— Тебе это понравится, — говорю я, пытаясь пробудить свой внутренний инстинкт. — Ты сможешь стать пианисткой, которая дает концерты, и заниматься любым хобби, каким пожелаешь. Успеешь сделать те дела, на какие у тебя никогда не хватало времени. Никогда не ощутишь, что отстаешь и что-то не успеваешь. Потому что теперь на все найдется время.

Она садится на кровать и смотрит на свою кружку с кровью.

— Все это не имеет значения. Моя