ручку, обернулась.

— Шеф, можно последний вопрос? — наконец-то, осенило меня, что именно в этой истории казалось подозрительным.

— Да, малыш? — вынырнул из поисков печати в столе Вит.

— Как Алис... профессор Гридли согласился на мою кандидатуру?

Тот, для кого не существовало слова "невозможно", улыбнулся широкой мальчишеской улыбкой:

— А он еще не знает, что это ты...

Глава 3

Там, на неведомых дорожках,

следы того, кто ночью жрал.

И это явно ведь не кошка -

зачем ей кетчуп и мангал?

*прибило к берегу без авторства, но очень "правда жизни"

Примерно представляя, что ждет меня в белом конверте, я поставила чашку на поддон кофеварки. Рен уже куда-то убежала, скорее всего, к Ирме. Ну, и я присоединюсь, пока есть время спокойно поболтать.

Огненную леди Миравидаль я помнила еще совсем крошкой — когда Аттиль СолСотидер (максимально соединившая в себе взрывные черты папы-огневика и мамы-суккуба), в периоды мирного общения с родителями прибывала в Подземный Город, моя соседка и подруга Алиша повсюду таскала с собой внучку. А когда маленькой полукровке исполнилось тринадцать и Властелин Бездны Алосер признал в ней демоническую кровь, бабуля и в периоды конфронтации с дочерью частенько навещала крошечную общину на границе с Огненными Землями. И, конечно, я была в курсе всех успехов юного суккуба, включая инициацию.

С конвертом в одной руке и чашкой кофе — в другой, я перешагнула порог кабинета, дверь которого большую часть времени была открыта нараспашку. Отсюда открывался прекрасный вид на приемную Шефа, и одно время мы спорили, сможет ли любопытная огневичка почуять, кто скрывается под очередным черным плащом.

Ренесми сидела на стуле для посетителей около стола Алиниэль, и в момент моего появления явно делилась впечатлениями о защите рыжего некроманта.

Мы все с симпатией относились к Мариаму Крикерли не только потому что он сделал самую мрачную из нас счастливой. Мар был из тех мужчин, которые не мешают ни одной женской компании и при этом чутко понимают, когда нужно мгновенно исчезнуть.

— О! Конвертик! — понимающе захмыкали ведьмы.

— Я надеюсь, вы не думаете то, что я надеюсь, вы не думаете? — сразу поняв, на что намекают эти улыбочки, уточнила я.

— Да что тут думать? — усмехнулась Ирма, пересаживаясь на подоконник и закуривая в приоткрытое окно. — И так все ясно.

— И не так уж это страшно, — многозначительно приподняла бровь моя любимая землеройка.

Она, конечно, не знала подробностей моей личной жизни до Валиэлиона, но почему-то мне казалось, что подруга о многом догадывается.

— А очень даже приятно, — провокационно потягиваясь, добавила жертва некромантской страсти в криво застегнутой рубашке.

Я взмахнула конвертом:

— Дело в том, что я уже знаю, о ком там пойдет речь... и мне это не...

— А он-то что здесь делает? — перебила Ирма, глаза которой расширились, а сигарета мгновенно обратилась в пепел.

— Кто?

Я обернулась, но успела заметить лишь край мелькнувшего черного плаща — обычной одежды наших посетителей, еще с тех времен, когда мир не грозил развалиться на куски, а только едва слышно потрескивал.

— Вампир, — шепотом выдохнула огневичка, хватая свою чашку и нервно делая глоток почти вскипевшего кофе. — Высокий, светловолосый, с ярко-синими глазами. Только что к Шефу зашел.

Поперхнулась не только я, но и Ренесми. Ее долгий внимательный взгляд в мою сторону заставил меня поежится. Кажется, леди Риапал знает несколько больше, чем я думала. Алиниэль недоуменно посмотрела на Ирму, потом на меня. Отмолчаться все равно не удастся (уж точно не среди этих ведьм), но на всякий случай я попыталась, с усмешкой уточнив:

— А глаза-то ты когда успела рассмотреть?

Леди Миравидаль посмотрела на меня так скептически, что я заподозрила, что суккубу задавать подобные вопросы довольно глупо. Но Ирма всегда щедро делилась информацией об известных ей мужчинах:

— А он их не закрывал, — двусмысленно фыркнула Ирма. — Как уставился на меня в клубе, так и не сводил, пока не вырубился. Правда, то, что он вампир, до меня дошло только на утро. Все-таки вермут — зло...

— Ты его поэтому запомнила? — недоверчиво хмыкнула я.

— Не только. Трудно забыть единственного представителя какой-либо расы, — усмехнулась она. — Гнома я тоже помню, хотя прошло уже лет двести. Впрочем, этот оказался тем еще затейником, при, скажем так, не самых впечатляющих характеристиках. В этом смысле незабвенный Элишар выглядел гораздо... перспективнее.

Мы гаденько захихикали, вспомнив эту историю.

— Интересно, что здесь делает этот представитель редкой расы? — подозрительно прищурилась в мою сторону Али.

— Предлагает Виту очень интересный проект, — выдохнула я, опускаясь на свободный стул.

— Ты хочешь сказать, что профессор Гридли и есть — твое задание? — охнула Ренесми.

— Тот самый профессор? — оживились огневичка и природница. — Оппонент Мариама?

— Он, — кивнула я, касаясь переливающейся магической печати и разворачивая лист плотной мелованной бумаги, исписанный мелким завитушчатым почерком Вита.

Дамайа!

Большую часть того, что тебе следует знать об этом задании, я уже сказал тебе на словах, но есть еще кое-что. Тебе предстоит отправиться на восток, где ты никогда не работала. Из девочек там чаще всех была Алиниэль — ее объекты обычно скрывались в Мертвых Пустошах. Там очень высок уровень обычной преступности, но и вампиры промышляют из-за близости к границам их земель. Конечно, боевой воздушный маг справится с такой мелочью, просто хочу, чтобы ты была готова и к такого рода неожиданностям.

Ненавязчивое сообщение, что в случае глобальных неприятностей, я могу обратиться к Али, вызвало у меня теплую улыбку. Мир мог рушиться сколько угодно, но Вит оставался той самой постоянной, от которой всегда можно начать отсчет заново.

Профессор Гридли предполагает, что где-то в тех горах находится средоточие силы этих земель, которое можно восстановить с помощью его разновидности Дара. Спросишь, зачем ему понадобился воздушник? У меня есть предположение, что он хочет использовать воздух, как источник жизни, и в этом есть определенный смысл.

На моей памяти, если Вит что-то "предполагал", это означало только то, что он терпеливо ждал, пока до этого кто-нибудь додумается. Мысль об отложенном проекте снова вернулась и осталась. Я покосилась на подруг, терпеливо ждущих, когда я дочитаю и поделюсь впечатлениями.

Думаю, не стоит