Шрифт:
Закладка:
— Ты смотри! — Линкен, присвистнув, ткнул пальцем в экран. Фотография вышла не вполне чёткой — возможно, снимали на бегу или из-за укрытия — но всех участников легко было узнать. «Рузвельт» стоял перед расступившимися сарматами с арматурой в руках и держал в высоко поднятой «клешне» ещё одного eateske. Тот свисал вниз головой, и руки безвольно болтались. На этом снимке был виден только его левый бок, но Гедимин заметил оплавленную ткань комбинезона на груди — дымящийся след неоткалиброванного станнера. На следующей фотографии сармата развернули к камере лицом, и ремонтник, хотя сам там висел и прекрасно знал, что рана не смертельна, всё же поёжился. Поднятый за ноги сармат с закатившимися глазами и дымящейся раной на груди выглядел мёртвым полностью и окончательно. Двое оглушённых среди толпы бунтовщиков (Гедимин опознал Линкена и Бьорка) не были так похожи на мертвецов — станнер не оставил следа на комбинезонах, и лежали они, как живые, хоть и не вполне владеющие своими телами.
— И тебя подстрелили? — ремонтник посмотрел на взрывника. Тот махнул рукой.
— Нас с Бьорком сняли следом за тобой. Когда Фюльбер «убил» тебя и поднял тело… Глупо, но мы все застыли, никто не мог шевельнуться. Я был полностью уверен, что ты мёртв.
— Почему он начал с меня? Не понимаю, — пробормотал Гедимин, переводя взгляд на краткие подписи под фотографиями. Тот, кто сделал репортаж из Ураниума, плохо знал язык или очень торопился — и сажал по две ошибки на слово, зато заснять успел многое — и развороченные экзоскелеты, и жалкую кучку охранников на краю ямы (некоторые успели в неё спрыгнуть), и бойцов «Вестингауза», сгоняющих сарматов к карцеру.
— «Вожак повстанцев был застрелен, вот его труп», — прочитал вслух Линкен. Гедимин фыркнул.
— Я не был вашим вожаком. Эта макака ничего не поняла.
— Это очень умная и внимательная макака, — Иджес хлопнул сармата по плечу. — И всё она поняла. Хорошие снимки. Можно их скачать?
Гедимин недовольно сощурился, но механик только ухмыльнулся и потянулся за кабелем к смарту.
— Ого! А ты по-прежнему привлекаешь самок, — хмыкнул Линкен, тыкая пальцем в комментарии. — Вот эта жалеет, что тебя убили.
— Да ну вас всех! — Гедимин поднялся на ноги и, скомкав контейнер из-под Би-плазмы, швырнул его роботу-уборщику. — Повезло, что Фюльбер нас прикрыл. Сейчас тут был бы кратер, и никакие самки нас не пожалели бы.
«Вожак повстанцев,» — думал он десятью минутами позже, пытаясь вникнуть в чертежи центрифуг. Задание «Вестингауза» не просто нравилось ему — он чувствовал себя польщённым, но мысли расползались в стороны, и собрать их не получалось. «Я взялся помочь Линкену, чтобы его не убили на месте. Какой из меня, в ядерный могильник, вожак⁈ Вот нелепые мартышки…»
Несколько секунд спустя он вздрогнул и вцепился в смарт, неловкой рукой тыкая в клавиши. «Герберт! Он наверняка всё это читал. И форумы, и опровержения. И я до сих пор ничего ему не написал… Гедимин, ты идиот!»
«Коллега, вы живы?» — стояло в заголовке самого последнего из трёх писем, отправленных Гедимину и так и не прочитанных.
«С тех пор, как мисс Уотерс написала мне о восстании в Ураниуме, мне не удаётся ни связаться с вами, ни навести справки у вашего руководства. Кажется, что все слухи о происшедшем тщательно замалчиваются, а сообщения — удаляются отовсюду, куда они просочились. Я видел фотографии; я помню, как вы выглядите. Коллега Рохас предполагает, что рана „вожака“ была нанесена неоткалиброванным станнером большой мощности — но даже в этом случае шансы раненого на выживание очень малы, поскольку такой разряд неминуемо вызовет остановку сердца. Неприятно думать, что вы могли погибнуть. Если вы получите это письмо, пожалуйста, отзовитесь. Всё ещё уповающий на удачу, Г. Конар».
«Уотерс?» — Гедимин растерянно хмыкнул. Самку-мать сармата-полукровки он вспомнил далеко не сразу — и очень удивился. «Ей-то чего надо? И адрес запомнила…»
«Прошу прощения за долгое молчание,» — напечатал он в форме ответа. «Пришлось провести три дня в карцере без средств связи. Я жив…»
20 мая 45 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
«Завтра в 06−00, ГВГК» — короткое сообщение пришло на смарт Гедимина, и по гудку рации и хмыканию Константина он понял, что адресатом был не только он.
— Чего-чего? — Айрон заглянул в экран и озадаченно посмотрел на ремонтника.
— Главный вход главного корпуса, — отозвался тот. — Завтра приступаем к плановому останову. А плана я до сих пор не видел.
— Да нет, план на месте, — пробормотал Константин, нажимая клавиши. — Тут ещё вложение. Видимо, тебе его не прислали. Сейчас распечатаю.
Командир «научников» был хмур и сосредоточен, и его глаза периодически темнели. Себя Гедимин со стороны не видел, но волнение временами одолевало и его. Это был первый плановый останов реактора за всё время существования «Полярной Звезды»… и за всю жизнь Гедимина.
— Читай, — командир протянул ему лист, покрытый мелкими строчками. — Интересно, что главным специалистом назначен ты, а я на подхвате. Насколько помню, раньше ты реакторы не останавливал.
— У меня мало опыта, — отозвался Гедимин, недоверчиво глядя на верхние строки. «Так и есть. Останов провожу я. Зачем Фюльбер это сделал?»
— Именно об этом я и говорю, — недовольно сощурился Константин. — Чем руководствуется Мартинес? При всех твоих теоретических познаниях и неплохой интуиции — оператор АЭС из тебя такой же, как из меня — адмирал космофлота.
Гедимин поймал испуганный взгляд из угла и огляделся по сторонам. Все сарматы, которые до этого разговора занимались своими делами, оставили их, замолчали и уставились на «атомщиков».
— Мартинес разбирается в инженерах, — пробормотал Иджес. — Ты же знаешь, как и что делать, верно? Ничего там не взорвётся?
— Это плановая операция. Взрываться нечему, — буркнул Гедимин, вместе с распечаткой пересаживаясь к верстаку. Константин сел за телекомп
