Шрифт:
Закладка:
– Видите ли, мэм… – мистер Уотерс тут же начал путаться в словах, бледнеть и краснеть. – Я репортер, и это моя прямая обязанность – сопровождать мистера Мирта и фиксировать то, что он делает!
Фенелла склонила голову к плечу. Кажется, слово «репортер» ни о чем ей не говорило.
– Я… – мистер Уотерс попытался вспомнить какое-нибудь архаичное слово. – Летописец? Тот, кто ведет хронику событий?..
– Хронист! – обрадовалась Фенелла. – Такая должность есть при короле Альберихе. Вижу, смертные перенимают от нас все самое лучшее!
– Да, – смущенно кашлянул мистер Уотерс. – Так вот, я хронист и веду хронику путешествия мистера Мирта. Мы совершали первый полет на дирижабле, как вы уже слышали, и если бы он не развалился, мы бы приземлились в Эденесбурхе, и уже парой суток позже я бы положил на стол шефу самый эксклюзивный материал, который бы прославил меня на века! А теперь… эх!
– Разве так не интереснее? – Фенелла улыбнулась ему. – Вы попали туда, куда смертным больше ходу нет. Можете увидеть наш быт, сокровища… Понаблюдать, как будут чинить ваш дирижабль, – ведь легендарный мастер Диан Кехт обещал приложить все усилия, чтобы аппарат не только полетел, но и больше никогда не ломался. Вы можете наблюдать нашу магию – и рассказать о ней. Полезно напомнить смертным об их утрате.
– Я… Если честно… мммм… леди… мисс… Никогда не думал о магии фаэ как об утрате. Я был совсем юнцом, когда фаэ рассорились с королем Блюбеллом, и тогда меня гораздо больше волновал вопрос краюхи хлеба и теплого одеяла. Все ваши чудеса никак меня не касались. А последние шесть лет я только встал на ноги и научился полагаться исключительно на себя. Потому далек от всякой магии… Простите, если обидел.
Фенелла выглядела озадаченной.
– Нет, вы не обидели меня, – она закусила губу. – Я просто впервые задумалась о том, во что превратился смертный мир с тех пор, как мы ушли. Для нас ничего не изменилось – разве что люди перестали забредать на огонек. А для вас мир, кажется, потерял краски…
– Да почему же потерял! – возмутился мистер Уотерс. – Мой мир вполне себе красочный, если бы технологии позволяли публиковать в газетах цветные парографии, ему бы вообще не было цены!
– А почему не позволяют? – наивно спросила Фенелла.
– Спросите у автора патента, – раздраженно бросил мистер Уотерс, имея в виду, конечно, мистера Мирта.
– Я заметила, что вы даже ничему не удивляетесь, – мягко сказала Фенелла. – Обычно люди приходят в восторг при виде чертогов Короля фаэ. А для вас это как будто еще одна комната в вашем доме в городе.
Она внезапно протянула руку и прижала ее к груди мистера Уотерса, там, где под плотной твидовой жилеткой бешено билось сердце.
– Что вы… – он не смог договорить, задохнувшись от волнения.
– Ваше сердце словно дикий зверь, запертый в клетке, – проговорила Фенелла, склоняясь к нему. – Позвольте мне отпустить его на волю.
– А… Что вы имеете в виду?
– Пойдемте со мной. Я покажу вам тайное место, которое не каждому смертному дозволяют увидеть. Самое сердце Холмов…
– О. А это допустимо? – осторожно спросил мистер Уотерс.
Он, безусловно, был готов сей же миг отправиться вслед за Фенеллой куда угодно, и репортерское чутье гнало его посмотреть на секретное место, но он вовсе не хотел потом отвечать перед королем Альберихом – тот показался ему суровым и страшным, да и королева у него не лучше.
– Если я зову – значит, допустимо, – сказала Фенелла, и он не смог возразить.
* * *
Мистер Уотерс все еще не имел представления о том, кем Фенелла здесь служит – или как это называется у фаэ? В конце концов он решил считать ее кем-то вроде фрейлины королевы. Или приближенным лицом – раз у Фенеллы был доступ ко всяким секретным местам и возможность провести туда человека.
Но она определенно имела власть. И самую сильную – над ним.
При мысли о том, что он проведет с Фенеллой наедине в красивом месте часть этого дня – о том, что Фенелла сама это предложила! – он снова начинал краснеть, на висках выступили капельки пота, а сердце билось с перебоями.
Пользуясь тем, что Фенелла шла вперед, не останавливаясь и не оборачиваясь, спокойная в своей уверенности, что он ни на шаг от нее не отстает, он достал из кармашка жилетки расческу и попытался пригладить волосы, надеясь, что этого нехитрого действия хватит, чтобы выглядеть прилично.
Фенелла вновь шла босиком – мистер Уотерс обратил внимание, что она скинула мягкие бархатные туфли сразу после того, как они покинули обеденный зал. Сегодня на ней было платье густого цвета осеннего неба, украшенное серебряной искусной вышивкой и поясом из того же металла. В распущенных волосах цвета воронова крыла серебрился тонкий обруч. Ее обнаженные руки то и дело мелькали в разрезах рукавов, и взгляд мистера Уотерса то и дело перемещался между ее щиколотками и запястьями.
Она была свободной и естественной в этом – ни грамма вульгарности. Мистеру Уотерсу, глядя на нее, тоже захотелось скинуть ботинки, однако наступать на колючую траву босиком он бы все-таки не рискнул.
Вдалеке слышался гулкий шум.
День был жаркий, и мистер Уотерс порадовался, что оставил в своей спальне сюртук. Захотелось закатать рукава рубашки, но тогда получилось бы, что он копирует мистера Мирта, а ему не хотелось никаких сравнений – он подозревал, что раз к Мирту здесь особое отношение, то и сравнение будет не в его пользу.
Задумавшись, он не заметил, как Фенелла остановилась, и едва не налетел на нее.
– Простите!..
– Тсс… – Фенелла прижала палец к его губам.
От нее пахло фиалками.
Мистер Уотерс с трудом подавил желание этот палец поцеловать.
– Мы пришли, – сказала она. – Теперь вы должны взять меня за руку, закрыть глаза и следовать точно за мной. Справитесь?
– Да, конечно! – возможно, слишком рьяно отозвался мистер Уотерс.
И только потом огляделся.
Шум, который он слышал раньше, исходил от высокого горного водопада, низвергающегося в реку. Фенелла повела его за собой – и, кажется, они шли прямо в него.
– Закройте глаза, – напомнила фаэ и крепко сжала его ладонь.
Мистер Уотерс послушно прикрыл глаза и осторожно пошел вперед, ожидая, что на него в любую секунду обрушится поток воды, но этого почему-то не произошло.
Зато
