«Что ты творишь?» – напряглась Асука.

«Ты же сама говорила, – ответил я. – Грань создает отражение страхов той силы, что увидит перед собой. Вот я и решил узнать, а чего боится наш новый враг».

«Но… – бывшая хозяйка даже растерялась. – Но… Грань же сама является воплощением страха. Что, если твой дурацкий эксперимент нарушит сложившееся тут равновесие?»

«Если бы тут было так просто все сломать, эта стена давно бы уже рухнула, – отмахнулся я. – А вот увидеть, как Грань отреагирует на то, что ей так близко… Это же еще интереснее!»

Асука явно хотела опять возразить, но в этот момент вокруг брошенного мной пепла начало появляться легкое золотистое свечение. Учитывая, что у Грани было довольно темно, даже крохотные искорки казались одиноким ночным костром и невольно притягивали взгляд. Я смотрел на пепел и ждал, что же появится рядом с ним, но пока процесс как будто остановился. Огоньки уже начали гаснуть, а потом на мгновение что-то темное мелькнуло над ними. В воздухе раздалось бульканье, как будто кто-то огромный бросил в воду камень. А потом все исчезло.

«Ты понял что-нибудь?» – тут же спросила у меня Асука.

«Пока только то, что в отличие от обычных тварей местный страх ничего не боится», – ответил я, а потом сосредоточился на другой важной задаче.

Над увиденным я еще подумаю, а вот попробовать вытащить с того света моих воронов можно было только сейчас. Итак, Коракс лежал без сознания, остальные трое были располосованы темными клинками своих двойников и лишились как текущего воплощения, так и возможности возрождения. К счастью, я пришел сюда достаточно быстро, и тела моих духов еще не успели раствориться в воздухе.

Я перенесся к ним и склонился над Тинги, и на губах появилась довольная улыбка. Все-таки не зря я приказал этой четверке выбрать одного и пожертвовать остальными ряди его возвышения. Когда духи перестали сражаться, их враги воспользовались моментом и нанесли по одному неотразимому удару. Именно по одному! Не множество, как это бы обязательно было, если бы бой продолжался до конца. И теперь, хоть жизни воронов и оборвались, их тела оказались не так уж и повреждены.

– Везунчик, – сказал я мертвому рыжему ворону, а потом вытащил из его груди целое сердце. Удар двойника располосовал духа почти напополам, убил его, но столь важную для моего плана часть тела все-таки не задел.

Следующей была Лаура. Я склонился над девушкой. Ей отсекли голову, и теперь та валялась рядом, глядя замершими белесыми глазами куда-то в темноту. Но это были мелочи. Главное, что сердце девушки тоже уцелело. Оставался только белокрылый Варус. Я перенесся к нему, и кулаки невольно сжались.

– Два из трех – это точно лучше, чем ноль. Но все же… – я смотрел на рассеченное на уровне груди тело. Белые крылья были скомканы, клюв раскрыт в боевом кличе, Варус как будто все еще сражался, вот только враг достал не только его жизнь, но и саму душу. Сердце тоже оказалось рассечено на две половинки, и в них уже не осталось ни капли силы стихий. Просто кусочек неизвестной субстанции, медленно истаивающий словно медуза, выброшенная на берег.

Но у меня не было времени жалеть о том, что нельзя исправить. Прежде всего, мне требовалось спасать тех, кого я еще мог спасти.

Создание кадавра

Тяжело вздохнув, я вернулся к телу Лауры, прижал к шее отрубленную голову, а потом простейшей техникой поднятия живых мертвецов воскресил ее оболочку. Вернее, не воскресил, а просто зафиксировал в мире, не давая раствориться, как это обычно происходило с мертвыми обитателями Кровавых полей. Получилось довольно слабое подобие старшего бойца левого крыла клана ворона, но для моих планов этого было достаточно.

– Возвращайся, – я воткнул сердце Лауры в грудь своего творения и принялся ждать, сможет ли то его принять.

– В-а-а-а-а-ап! – со свистом девушка втянула в себя воздух, а потом уставилась на меня безумными глазами. Потом она, видимо, вспомнила, что именно с ней случилось, и принялась ощупывать себя руками и осматривать стихийным зрением. – Что ты сделал?!

Последний ее вопрос был больше похож на крик. Как неблагодарно.

– Вообще, я пришел сюда, чтобы попробовать вас спасти. Как и обещал, – я не стал ничего объяснять, решив дать себе пару лишних мгновений насладиться истерикой девушки. Тем более что ей и самой надо было выкричаться.

– Но ты не спас! Никого! Меня уж точно! – Лаура перешла на ультразвук. – Это тело… Да это же умертвие даже не первого, а минус сотого уровня. Мое сердце разрушит его уже через пару минут, а потом все. После такой позорной смерти уже никто и никогда не сможет возродиться! Да само мироздание постарается забыть о том, что подобное ничтожество когда-либо ступало по его земле!

– Вообще-то, я еще не закончил, – я оборвал девушку. Пора было переходить к следующему этапу. – И если ты знаешь другой способ воскрешения духов, то пожалуйста. Если же нет, то не мешай.

«Никто не знает способов воскрешения духов, никому и никогда не приходило в голову тратить время на подобные глупости», – немного ворчливо прокомментировала происходящее Асука у меня в голове.

– Что надо делать? – Лаура смогла взять себя в руки и, кажется, осознала, что вариантов у нее немного. – И все-таки, может, расскажешь, что ты задумал?

– Как я сказал, в духах я особо не разбираюсь, так что будем делать из тебя бога, – улыбнулся я, а когда девушка побагровела от возмущения, приложил палец к ее губам. – Тихо. Хватит криков. Просто, пока не стало поздно, отказывайся от стихии и жди дальнейших указаний.

Лаура замерла, я сосредоточился на стихии Обмана – пришло время решить еще одну параллельную задачу, которую я совместил со спасательной миссией.

– Я отказываюсь… – девушка сомневалась долгие несколько секунд, а потом, видимо, ощутив, как жизнь уходит из ее временного тела, все-таки решилась.

Смерть тут же хлынула во все стороны, стремясь сбежать из столь слабого для нее тела, но я был готов. Пирамида из Жизни с вершинами из Обмана окружила и Лауру, и покидающую ее силу, не давая той исчезнуть без следа. Еще одна пирамида, в разы меньше, окружила сердце девушки, не давая ему разрушиться. На мгновение все замерло в равновесии, а потом под тихий вскрик Лауры я его нарушил. Начал напитывать все новыми и новыми порциями Обмана пирамиду внутри девушки, добавляя ей массы и превращая в маленькое солнце, к которому начали снова притягиваться выпущенные было кусочки стихии Смерти.

«Получается… – Асука внимательно следила за происходящим. – Ты сделал ее сначала духом-калекой, потом обратил в смертную, а теперь делаешь обратное превращение. К смертной приходит сила бога, и неважно каким путем. Это никогда не важно. И тогда ее текущая оболочка, опять же, какой бы она ни была, становится вечной. Тогда остается дать ей алтарь, и все… Красиво».

Бывшая хозяйка башни замолчала, а я действительно бросил Лауре одно из обычных сердец Смерти, связывая ее с целым алтарем и завершая трансформацию. Вернее, на этом заканчивались мои догадки, а вот проверить, сработают они или нет, можно было только на практике.