28 июня сводка афинского командования говорила о продолжении ожесточенных боев по всему фронту «на равных с обеих сторон условиях», поскольку партизаны якобы тоже располагали тяжелым вооружением. Но в начале июля положение ДАГ ухудшилось. Начал сказываться огромный перевес сил противника. Партизаны с боями отступали. Контролируемая ими территория изо дня в день суживалась. Вражеская авиация днем и ночью бомбила позиции ДАГ, уничтожала населенные пункты в ее тылу, сжигала леса фугасными бомбами.

Поскольку противник наступал со всех сторон, опять возникла опасность окружения войск Демократической армии, находившихся в районах военных действий.

Командование ДАГ вновь оказалось на высоте, показав, что в искусстве руководства войсками оно превосходит монархо-фашистских генералов. 8 июля был отдан приказ осуществить маневр в сторону Эпира силами шести батальонов. Несмотря на беспримерный героизм, проявленный воинами этих частей, выполнить поставленную задачу удалось лишь одному батальону, возглавляемому Барбалясом (Рунисом). Будучи окружен со всех сторон на вершине второй в Греции по высоте горы Змоликаса (2615 м), батальон неожиданным ударом прорвал вражеское кольцо. Затем, совершив ночной марш, он переправился через р. Сарантапоро в районе горного массива Грамос и присоединился к находившимся на ее противоположном берегу другим частям ДАГ.

Остальные батальоны не смогли вырваться из окружения.

Но их действия ввели в заблуждение противника. Решив, что именно это направление выбрано партизанами для прорыва, он срочно перебросил сюда значительные силы, ослабив другие участки. Как раз это и нужно было командованию ДАГ, чей план предусматривал нанесение главного удара в противоположном направлении и имел целью коренным образом изменить весь ход военных действий.

Осуществление данного плана началось в ночь на 12 июля.

С наступлением темноты две группировки ДАГ — западно-македонская, которая включала части, действовавшие в районе Хасии, и другая, эпирская, — четко взаимодействуя, прорвали оборону врага в районе г. Копица и к утру вышли в тыл правительственных войск в районе Загори.

Эта операция, получившая название «Эпирский маневр», вывела партизанские группировки на оперативный простор и позволяла им по существу беспрепятственно продвигаться в направлении Янины — главного города Эпира. В тот же день они приблизились к нему на расстояние 20 км. Власти Янины охватила паника. Они «сожгли архивы и ушли из города».

Неожиданный поворот событий не на шутку встревожил всю правящую клику. И не без оснований, ибо при наличии ряда условий, о которых будет сказано ниже, дальнейшее наступление Демократической армии представляло серьезную угрозу для монархо-фашизма. Вот почему король Павел I, узнав о приближении партизан к Янине, немедленно потребовал соединить его по телефону с командующим 2-м армейским корпусом генералом Калогеропулосом и испытал новое потрясение, когда последний подтвердил, что действительно «город в опасности».

Правительство же сначала растерялось, но затем решило, что прежде всего нужно спасать свой и без того пошатнувшийся «престиж» в глазах собственных приверженцев и американских покровителей. В итоге была придумана версия о том, что в «Эпирском маневре» якобы принимала участие некая «интернациональная бригада». В подтверждение правительство уверяло, что в окружении было 1500 партизан, а прорыв был-де осуществлен силами 2500 человек.

Немедленно была направлена Совету Безопасности жалоба, в которой утверждалось, что 13 июля в Грецию из Албании будто бы «вторглись крупные силы». Но этот вымысел привел лишь к новому конфузу. 16 июля генерал Манидакис от имени генштаба сделал следующее заявление: «События были преувеличены и сведения переданы неответственными лицами. Прорвались из окружения 1500 партизан, а не 2500. Нет никаких данных об «интернациональной бригаде»».

«Эпирский маневр» имел важное значение для Демократической армии. И не только потому, что привел к провалу операции «Коракс». По признанию генерала Зафиропулоса, он «опрокинул планы национальных сил (так именовал сей генерал реакционную правящую клику. — Г. К.) в момент их решительной попытки. Ибо продиктовал вынужденную ориентацию сил, с одной стороны, в направлении Эпира для предотвращения нависшей над Яниной угрозы, а с другой — в направлении г. Гревена для усиления его гарнизона и обеспечения этого важного стратегического центра».

Действительно, для этих целей монархо-фашистскому командованию пришлось начать переброску войск и таким образом эвакуировать занятые ими в ходе операции «Аэтос», «Иэракс» и «Коракс» районы Войо, Грамос, Змоликас. Их тут же заняли войска ДАГ. Тем самым буквально в течение одного дня были перечеркнуты и те незначительные результаты, которых достигли правительственные войска за несколько месяцев боев ценой серьезных потерь.

Остается рассмотреть вопрос о том, почему же командование ДАГ после «Эпирского маневра» не решилось занять Янину, а также Коницу, имелась ли такая возможность, да и необходимо ли было ею воспользоваться? Характерно, что впоследствии утвердительные ответы на эти вопросы дали и командование ДАГ и видный представитель противной стороны генерал Зафиропулос, сделавший попытку объективно разобраться в ходе событий.

Так, последний писал: «Развитие событий доказало, что одна лишь угроза, нависшая над местными военными объектами, заставила генштаб армии отозвать в срочном порядке войска из главного района операции — Грамоса и сосредоточить их в Эпире. Нет сомнений, что результаты этого маневра (т. е. «Эпирского маневра» ДАГ. — Г. К.) были бы более решительными и их влияние на общее развитие боевых действий больше, если бы этот наступательный маневр перерос в наступление против Копицы и Янины, ибо их гарнизоны были ничтожными, и командование партизан имело точные данные о них, полученные от пленных». Необходимость продолжения наступления партизан, по мнению Зафиропулоса, вытекала из того, что «маневры крупными силами в большой глубине не должны быть ограничены лишь угрожающим движением в тылу врага, основная их цель — атака против объектов, имеющих наибольшее военное значение».

По существу к такому же выводу впоследствии пришло и командование ДАГ. Из сделанного им разбора действий двух своих группировок в этой операции видны и причины, в силу которых не были взяты Коница и Янина.

Во-первых, эти группировки не имели надежной и постоянной связи с местным командованием Демократической армии. Поэтому последнее было лишено возможности координировать их действия в решительный момент, когда обозначилось изменение обстановки в пользу ДАГ и требовалось внести коррективы в первоначальный план. Во-вторых, сами руководители обеих группировок, получившие конкретные указания командования, не проявили должной инициативы для использования возникших в ходе операций благоприятных условий. Продолжая действовать по первоначальному плану, они ограничились сосредоточением в указанных им районах и вследствие этого отделились одна от другой, потеряв возможность наступать объединенными силами.

Таким образом, задача срыва намерений противника была выполнена успешно, но сложившаяся в результате этого благоприятная обстановка для дальнейших наступательных действий не была использована.

С этой оценкой, данной несколько позднее журналом «Демократическая армия Греции», издававшимся командованием ДАГ, нельзя не согласиться.

Наконец, самым «узким местом» оставалась и подготовка резервов для ДАГ,