— Присаживайтесь, — предложил я, указав на кресло за столом.

Специально для этой встречи я занял за нами один из залов для встреч с клиентами на шестьдесят третьем этаже. Дорогой, богато обставленный, он сразу настраивал на нужный лад. Честно говоря встречаться в таких местах мне нравилось куда больше, чем в залах ресторанов. Как-то больше по деловому, что ли. Предназначались они, правда, для встреч с «китами», большими корпоративными клиентами, а не для нас, бесплатников. Но, раз уж Роман стал нашим начальством, то почему бы не воспользоваться возможностью и получить немного комфорта?

— И позвольте представить вам мою коллегу, — добавил я, указав рукой на сидящую рядом Настю. — Анастасия Лазарева. Она будет заниматься вашим делом вместе со мной.

— Лазарева? — в его голосе скользнуло удивление. — Я видел название вашей фирмы. А вы часом…

— Я его дочь, — обворожительно улыбнулась Настя.

Едва только стоило ей это сказать, как в эмоциях мужчины моментально вспыхнуло возбуждение. И нет, не то, какое например испытывал тот урод из банка, буквально раздевавший Настю глазами. Уткина куда сильнее воодушевило то, что его проблемой будет заниматься не абы кто, а дочь начальника фирмы. Ещё и аристократка! Его это обнадёжило.

Для него это выглядело так, будто шансы на положительный исход дела тут же повысились.

Правда за этим восторженным и радостным воодушевлением скрывалась и подозрительность. Я заметил её не сразу, но затем стала понятна и причина.

— Не переживайте, — сказал я, присаживаясь напротив него за столом. — Пусть вас не смущают мысли о том, что он она могла получить свою работу лишь по прихоти отца. Анастасия такой же профессионал, как и любой из работающих здесь адвокатов.

Похоже, что я угадал. Как только это сказал, мужчина растерялся, а Настя удивлённо посмотрела на меня.

— Простите, я не хотел… — он смущённо улыбнулся. — Это так заметно?

— Всё в порядке, — поспешил его успокоить. — Мы не в претензии. Для нас столь же важно добиться положительного исхода дела, как и для вас.

— Не переживайте, — следом добавила Настя. — Мы приложим все силы, чтобы добиться для вас справедливости.

Вот сказала она это, а я задумался. Ведь наши оппоненты тоже хотят добиться справедливости, разве нет? Значит для них, правда на их стороне. А на нашей тогда, что? Тоже правда? Только наша. Так, кто будет прав в конечном итоге?

Забавный вопрос. Я его порой даже задавал себе в редких порывах саморефлексии. Впрочем, долго я над этой проблемой не раздумывал. Есть мой клиент. Есть его права. И я защищаю их, добиваясь того, чего он хочет. Это мой принцип. А от своих принципов я не отступаю.

— Итак, предлагаю перейти к делу.

— Конечно, — кивнул Уткин.

В целом его рассказ не сильно отличался от того, что я прочитал в материалах дела. Сейчас меня куда больше волновало его личное мнение.

— То есть, на этом судне вы плавали не в первый раз? — уточнил я.

— Ходили, молодой человек, — улыбнулся он. — Да. Это был второй наш рейс на «Днепре». И четвёртый для этой компании.

— А, во время вашего первого рейса были какие-нибудь проблемы? — спросила Настя.

— Да полным полно, — невесело усмехнулся Уткин. — Там ещё в тот раз куча оборудования не работала и требовала замены.

— Можете назвать некоторые? — предложил я, на что капитан со вздохом кивнул.

— Мне будет проще назвать то, что работало исправно, но, если хотите. Имелись проблемы с носовым подруливающим устройством. Мы мучались из-за него при каждом заходе в порт. Один из опреснителей работал с перебоями. Один из двух вспомогательных дизель-генераторов сильно барахлил. Так же практически не работала система автоматического подогрева топлива. Нам приходилось следить за ней в ручную на протяжении всего рейса. Система дистанционного управления погрузочными кранами на мостике тоже не работала. Всё приходилось делать из кабин, но, наверно, это самое безобидное. Мои ребята привыкли работать собственными руками и на месте. Так, что ещё… Ещё имелись проблемы с насосами балластных танков на правом борту. Льяльный сепаратор номер три не функционировал вовсе. Проблемы с кондиционирование воздуха в каютах. Я могу долго список продолжать.

Любопытно. Он целую кучу всего назвал, но… что-то меня цепануло. Список большой, да, но если верить его эмоциям, они не то, чтобы сильно его беспокоили.

— И ваше начальство не обращало внимания на эти проблемы? — уточнил я, несколько поражённый тому, сколько проблем за такой короткий срок он назвал. И ведь это по памяти, хотят тут, наверно, удивляется нет смысла. Это его работа, знать обо всем, что не так на борту.

— Да всё оно знало, — проворчал он. — Я написал им после первого рейса ещё. У нас через двенадцать часов после выхода сдох один из холодильников для продуктов. А затем проблемы посыпались, как из рога изобилия. Более того, я им сказал, что «Днепр» надо ставить в док и чистить. Брюхо заросло так, что скорость падала.

— Простите, — не поняла Настя. — Заросло? Оно же металлическое?

— Да, — кивнул Уткин. — Именно заросло. Ракушки, моллюски и прочая дрянь. Корпус обрастает этой дрянью. А «Днепр» не чистили почти пять лет. Понятно, что у нас вода холодная и процесс не такой быстрый и объёмный, но всё равно. Мы по паспорту могли выдать двадцать четыре узла. На самом же деле «Днепр» ходил на двадцати двух — двадцати. Но это когда-то. Сейчас мы могли выдать не больше пятнадцати, может быть шестнадцати. Этого едва хватало, чтобы успеть по сроку. Но это меньшая из проблем.

— И они ничего не делали? — спросил я.

— Ну, что-то делали, — пожал он плечами. — После первого рейса пришли их ребята. Что-то даже поделали. Только ощущение такое, словно проблем после их визита стало ещё больше.

Я сделал короткую пометку в блокноте.

— Хорошо. Давайте перейдем к тому, что случилось.

— Конечно, — кивнул капитан и начал рассказ.

«Днепр» шёл по рейсу. Волнение было небольшое. По словам Уткина в районе четырёх с половиной баллов и высотой волн под два с половиной, может быть три метра. В целом, для судна такого водоизмещения ничего критического. По крайней мере в том случае, если бы оно находилось в приемлемом техническом состоянии. К сожалению, его реальное