Я не пойду, и моя семья попадет в тюрьму для должников. Чарльз потребует руки Эм. Она станет его смотрительницей маяка, и ее постигнет та участь, которой я избежал.

Я люблю свою сестру больше всего на свете. Я всем обязана своим родителям. Я не могу их подвести. И не подведу. Но я также не потерплю неудачу и не оставлю Вечное Море в беде. Я могу сделать и то, и другое.

— Я не подведу вас всех, — убежденно говорю я. Все смотрят на меня. Но я сосредоточена исключительно на Илрите. Я слежу за интенсивностью его темных глаз, пытаясь показать, что понимаю, насколько это серьезно. — Мы можем уберечь друг друга. Мы сделаем то, что должно быть сделано, как мы делали до сих пор.

— А что, по-твоему, ты можешь сделать? — прямо спросил Шеель. Это не выглядит как намеренная грубость, но слова все равно ранят. Видимо, он это понял, потому что слегка отступил. — Я благодарен тебе за помощь с Йенни, но очищение от гнили и борьба с рейфом — две совершенно разные вещи. — Он не ошибся.

— Илрит учил меня, как использовать наш дуэт и магию внутри меня. Мы готовились к этому.

— И как долго? — Шеель бросает взгляд в сторону Илрита, который не обращает на него внимания, сосредоточившись на Лючии.

— Она действительно может очень помочь, — как бы между прочим замечает Лючия. Я подозреваю, что Илрит советовался с ней о наших планах задолго до этого. — Как помазанник, она получила уникальный иммунитет от зова Вейла и Запределья. Это может обеспечить ей такую же защиту — даже лучше, поскольку она запечатлена в ее душе — как и доспехи Дерева Жизни. На самом деле, возможно, она подобна древку копья просто в силу своего существования.

— Я видел ее силу против гнили, — задумчиво говорит Шеель. — Но рейф выбрал именно ее.

— Несколько недель назад, — мягко говорит Лючия. Я не ожидала, что она обратится ко мне, но она смотрит на меня с настороженной уверенностью. Я пытаюсь успокоить ее одним лишь взглядом. — Сейчас она сильнее. Даже если она привлечет их, она сможет защитить себя.

— Есть только один вопрос, который имеет значение. — Илрит подплывает ко мне. Его напряженные темные глаза похожи на пространство между звездами — бесконечное, холодное и опасно манящее. — Ты готов?

— Готова. — И снова я устремляюсь вперед, в неизведанное. Продолжаю двигаться вперед. Продолжать отделять себя от прошлого.

— Лорд Илрит, я должна сделать одно предостережение: мы никогда не проверяли все это раньше. Невозможно знать, как на ее метки может повлиять впадина или возвращение в Мир Природы, — предостерегает Лючия. — Все, что мы обсуждали, было лишь моим предположением.

Это еще больше подтверждает мои подозрения, что они были в сговоре. Мое мнение о Лючии растет с каждым мгновением.

— Ваша Светлость, как ваш генерал, я все же не советую этого делать. — Внимание Шееля переключается на Лючию и Илрита, побуждаемое к действию ее нерешительностью. — Мы не должны идти на ненужный риск с подношением. Подумай, что скажет Герцог Фейт, если узнает об этом.

— Мы сделаем это, — заявляет Илрит, словно ободренный постоянными отказами Шееля.

— Если ты должен… но давай не будем спешить, пожалуйста. — По тону Шееля видно, что он с трудом смиряется с этим. Часть его души хочет выполнить приказ. Часть понимает, чем рискует Илрит. Часть сочувствует его положению. — Лючия, не могла бы ты посоветоваться с твоими свитками из Ордена Дерева Жизни, прежде чем мы бросимся туда без необходимости?

Она слегка вздрагивает.

— В записях ничего нет. Я знаю их очень хорошо и вспомнила бы все, что касается подношения. — Я так понимаю, что это не первый раз, когда Шееля задает ей вопросы о вере.

— Нет времени на изучение свитков, — перебиваю я. — Я могу это сделать. Я должна это сделать. — Все взгляды устремлены на меня. — Я даю вам всем слово. Я буду беречь нас обоих. Какой смысл мне учить слова старых, если я не собираюсь их использовать?

Илрит изучает меня. Я должна соответствовать, потому что он протягивает мне руку. Я колеблюсь, пытаясь краем глаза определить выражение лиц Шееля и Лючии. Но это невозможно. Все, что действительно имеет значение — даже существует — это мы с Илритом. Неважно, что они думают или чувствуют, важно то, что делаю я.

Я беру его руку перед ними. Его ладонь больше моей, но хватка такая же крепкая и мозолистая. Я изначально принимала его телосложение за чернорабочего, но теперь я вижу его таким, какой он есть — воином.

— Прошу, Ваша Светлость, — возражает Шеель. — Если ты покинешь Вечное Море, ты рискуешь, что она исчезнет… Ты…

Илрит крутится на месте, его губы раздвигаются, и он издает низкий звук — предупреждение, опасность. Он вскидывает подбородок и встречается взглядом с Шеелом. Генерал замирает, слегка покачиваясь. Его взгляд смягчается, челюсть отвисает.

Лючия поднимает ладонь к груди, склоняясь перед своим повелителем. От нее тоже исходит тихая мелодия. Она пульсирует в гармонии с мелодией Илрита.

Когда-то эти звуки были бы для меня неразборчивы. Как будто все языки мира слились в один. Есть зачатки слов, которые отбрасываются и смешиваются с другими звуками, а затем исчезают.

И все же я могу уловить смысл. Я слышу тревогу и боль Шееля. Как он боится за мое помазание и саму магию, создающую мою форму. Я слышу понимание и поддержку Лючии. Все эти звуки соединяются в моем сознании в удивительную гармонию, которую человеческие уши, вероятно, никогда не слышали и, конечно, не поняли бы, если бы услышали.

Илрит закрывает рот, и песня прекращается. Шеель все еще находится в оцепенении. Герцог смотрит на меня. Я киваю, не успев обменяться мыслями. Нет нужды в словах. Я готова к тому, что нас ждет.

Его тело сжимается. Илрит сгибается в тазобедренных суставах, втягивает хвост, отводит локти назад. Он взрывается силой, вырываясь в открытую воду и увлекая за собой меня.

Я поворачиваюсь, дотягиваясь правой рукой до его правого плеча. Илрит понимает мои движения и тянется назад, чтобы помочь мне. Я пристраиваюсь за ним, обхватывая его за оба плеча. Наши тела двигаются вместе без усилий. Ощущения достаточно знакомые, а мои мысли слишком далеко, чтобы меня отвлекала наша близость. Я сосредоточена на впадине впереди.

Мы парим над коралловым барьером и деревянными стенами, которые служат защитной линией впадины. Подобно тому, как изменилась вода, когда Илрит убрал с ее места Рассветную Точку, вода мгновенно меняется, когда мы проходим барьеры. Море приобретает слабый кровавый