– Напоминает мне маму и ее разношерстную коллекцию посуды, – прокомментировала Мэйси.

– Она умерла, когда ты училась в колледже, да?

Кроу удивилась, что он помнит такие подробности.

– Да.

– Она рассказывала, как удочерила тебя?

Мэйси с раннего возраста привыкла к таким вопросам.

– Не слишком охотно. Когда однажды я спросила о своей родной матери, она ответила, что не знает никаких подробностей.

– Думаешь, она знала правду?

– Хочется верить, что они с папой не знали худшего, но это так и останется предположением. Мама была мастером игнорировать все неприятное. Папа знал, что моя родная мать умерла при родах, но никогда не обращался в полицию.

– Твой отец боялся того, что может случиться с вами, если он не будет держать язык за зубами.

– Наверное.

Мэйси посмотрела на календарь, висевший на стене под двумя магнитами в виде лягушек. Дебби и Бет карандашом отмечали рабочие дни. Дебби перечеркнула даты с воскресенья по вторник и написала имя «Бет».

Они прошли по коридору к спальням и в комнате слева увидели еще двух криминалистов. Один фотографировал комнату, второй снимал отпечатки пальцев с отрытого окна.

Постельное белье было смято, на прикроватной тумбочке лежали пульт от телевизора и пакетик чипсов. Невада представил, как здесь сидела Бет и смотрела телевизор.

– Бет была сильной, – сказал он. – Физически. Если крупным пациентам требовалась помощь с передвижением, они звали Бет.

– На ее руках не было ран, вызванных сопротивлением. – Мэйси подошла к окну и выглянула наружу. – Ее застали врасплох. Вероятно, она задремала, когда смотрела телевизор.

На полу ванной комнаты валялись серые пижамные штаны и футболка. Рядом с зубной щеткой лежал открытый тюбик зубной пасты, сдавленный посередине. В душе обнаружились коллекция шампуней, бритвенный станок и брусок белого мыла.

– Ее последний вечер ничем не отличался от остальных, пока она не увидела его. – Мэйси повернулась к старому комоду с восемью ящиками и потускневшими бронзовыми ручками овальной формы, на котором были выложены серьги, шесть штук. На первый взгляд этот беспорядок был случайным – уставшая санитарка расслабилась после долгой смены.

– Серьги разложены аккуратно, в ряд. Коллекция украшений без пары, которая есть у каждой женщины. Но одиночные серьги обычно бросают в ящик комода или в шкатулку с драгоценностями, теша себя надеждой, что пара когда-нибудь найдется. Свои я никогда не раскладывала на комоде подобным образом.

Мэйси достала из заднего кармана брюк телефон и сделала несколько снимков странной коллекции.

– Преступник взял по одной серьге из пары в качестве трофея или сувенира, – предположил Майкл.

Кроу посмотрела на прикроватную тумбочку с фотографией Бет. Лучезарная улыбка была искренней, в зеленых глазах отражалось солнце.

– Бет носила сережки в виде тонких колец с маленькими драгоценными камнями.

Невада нашел на комоде одинокую серьгу в форме полумесяца со сверкающим камешком.

– Убийца какое-то время следил за ней.

– Согласна. – Она повернулась к криминалисту. – Есть предположения, как он попал в дом?

Криминалист опустил фотоаппарат.

– Задняя дверь была открыта.

– Вы нашли следы, которые ведут к ней? – спросил Невада.

– Возможно, частичный отпечаток подошвы. Я отметил его красными флажками и снял слепки.

– Можете сказать, что это за обувь?

– Судя по отпечатку у ворот, мужские кроссовки сорок второго или сорок третьего размера.

– Нужно взглянуть.

Мэйси последовала за Невадой к задней двери дома. Он включил фонарь, освещая дорогу, и они пошли к забору. Луч выхватил из темноты красные флажки и белые остатки алебастра. Майкл осветил забор.

– Там пересеченная местность, и ночью передвигаться по ней будет трудно. Давай вернемся завтра.

– Я справлюсь. Идем.

– Как скажешь.

Они осмотрели землю около двери и длинную узкую тропинку к воротам. Невада открыл ворота, и они направились к густым зарослям.

Приблизившись, мужчина внимательно изучил сначала одну полоску грязи, потом другую, опустился на колени и направил луч фонаря на влажную землю. Прямо посередине виднелся отпечаток подошвы, характерный для всех кроссовок.

Морщась от боли в ноге, Мэйси присела рядом с напарником.

– Наверное, недавно шел дождь?

– В ночь на воскресенье.

– Бет и Дебби похожи. Может, ему было все равно, на кого нападать? Ему подходят обе, и убийство любой из них даст ему то, в чем он нуждается.

– Криминалист должен снять слепок с этого отпечатка.

Девушка слишком быстро встала, и ногу свело судорогой. От пронзительной боли она покачнулась и ухватилась за Неваду, чтобы не упасть.

Он поддержал ее под локоть.

– Ты в порядке?

– Все хорошо. – Она высвободилась. – Все нормально.

– Мы можем передохнуть.

Мэйси сжала пальцы в кулак, сопротивляясь желанию помассировать ногу.

– Боль напоминает мне о том, что я жива. Напоминает о моей цели.

Майкл пристально посмотрел на нее, потом покачал головой и выругался.

– Рамси отправил тебя сюда, зная, что ты еще не готова. Тебе нужно больше времени на восстановление.

– Звучит так, словно он послал к тебе второй состав.

– Я не это имел в виду. Рамси отдал приоритет делу, а не твоему здоровью.

В словаре Мэйси имелось достаточно крепких выражений, но она сдержалась.

– Когда это дело будет раскрыто, все увидят, что меня рано списывать со счетов.

* * *

Брук Беннет получила несколько текстовых сообщений от Брюса Шоу. В них он предупреждал ее, что задерживается. В первый раз – из-за игры, в которой назначили дополнительное время. Причиной второй задержки стал звонок соседа, сообщившего о лопнувшей трубе.

Когда они встретились, было уже начало одиннадцатого. Машина Брюса медленно въехала на парковку перед домом престарелых, и он вышел из нее походкой юноши и с таким видом, как будто ему некуда торопиться. На нем были тренировочные брюки и толстовка.

Брук тоже вышла из машины.

– Доктор Шоу.

Он оглянулся и с улыбкой направился к ней.

– Помощник шерифа Беннет. Чем могу быть полезен?

– Я хочу посмотреть графики работы персонала за последний месяц.

– Это потребует времени. Я должен обратиться в отдел кадров, а они придут в девять утра. – Он усмехнулся. – У них нормированный рабочий день.