Я приложил палец к губам.

— Сколько их?

— Семь, — Фломастер посмотрел на дохлого счетовода и поправился. — Шесть.

— Остальные где?

— У костра один. Остальные в пещере. Она тесная. Туда бы гранату, всех разом накроешь. Главное, того, что у костра, по-тихому снять.

Это уже не проблема, один на один всегда проще.

— Ждёшь три минуты и возвращаешься.

Я легко поднялся и скользящим шагом обошёл площадку с костром. Цымбал всё так же помешивал угли. Когда в круге света появился Фломастер, он поднял голову и ухмыльнулся:

— Чё как долго? Долбили друг друга что ли? А ещё жалуешься, что доля маленькая, — он присмотрелся. — Э, а чё один только…

Я всадил нож ему под лопатку. Двадцать сантиметров эксклюзивного клинка от брата Гудвина пропороли сердце, и Цымбал вряд ли успел сообразить, что умер. Я аккуратно положил тело на землю и в два прыжка оказался у расщелины. Достал гранату, дёрнул чеку и бросил в середину. Раздался хлопок, из расщелины вырвался столб пламени. Короткая вспышка осветила деревья, холм. Я вскинул калаш и выпустил вдогонку весь магазин.

Когда шум стих и дым рассеялся, заглянул в расщелину. Никакого шевеления, только скрюченные тела и разбросанные вещи. На всякий случай осмотрел трупы, мало ли, бывает, что и мёртвые оживают, Мозгоклюй в контракте под это дело специальный пунктик ввёл.

Так и есть, один выжил. Взрывом его оглушило, две пули угодили в бронежилет. Попадание с расстояния в три метра безболезненно для него не прошло. Это только в киногерой, получив несколько пуль в броник, отряхивается и бежит дальше, в реальности всё по-другому. Запреградная травма вполне способна привести к летальному исходу. Этому, кажется, не повезло. Меж губ сочилась кровь, от удара вполне могло разорвать лёгкие, да и печень неподалёку. Скорее всего, не жилец, несмотря на то что в крови наногранды. Они тоже не вездесущи, не со всеми ранами справляются. Но может оно и к лучшему, добивать не придётся.

Я ухватил его за ногу и выволок к костру. Заглянул в лицо — тот самый худощавый, руководитель этой грёбаной артели, или, как назвал его Цымбал, Дыль.

Что ж, давай посмотрим, какой ты Дыль.

Глава 18

— Знаешь его? — спросил я Алису.

— Знаю, — кивнула она. — Дыль. Законник.

Законники, если я не забыл, это те, кто гоняется по Территориям за нарушителями Свода законов Загона. Некоторое время назад я и сам был таким же законником, правда, недолго.

— Разве он Мёрзлому не подчиняется?

— Подчинялся до известных событий. Потом перестал. Я думала, он до сих пор верен отцу. Он всегда относился ко мне хорошо.

— Как он тебя нашёл?

— Я сама с ним связалась… — взгляд её стал виноватым. — После нашей неудачи, когда ты пропал… Дон, я действительно думала, что он на нашей стороне. А ты пропал, и тебе было плохо. Я сообщила ему, где нахожусь, попросила помощи. Он приехал…

— Понятно, дальше не объясняй.

— У него ключ в кармане, — Алиса тряхнула цепью.

Только сейчас я заметил, что она тоже скована. Руки свободны, но лодыжки крепко обтягивали кольца кандалов. Я обыскал карманы Дыля, вынул ключ, открыл замок.

Подсеменил Фломастер с автоматом счетовода в руках, парень зря время не терял. Я передал ему ключ, пускай освобождается сам.

Дыль начал приходить в себя. Действительность давалась ему с трудом. Он перевернулся на бок, закашлял, сплёвывая кровь. Обвёл нас взглядом, зацепился глазами за труп Цымбала и скривился.

— Сука… как же ты… Как же ты просёк? Я не так написал что-то?

Я присел перед ним на корточки, взял за волосы и притянул к себе.

— Просёк, потому что мыслишь ты в одной плоскости, а мир, представь себе, многоуровневый, и таким дуракам как ты в нём не место. Меня один момент только интересует. Вот ты жил, люди тебя уважали, претензий не имели, а беда пришла, ты сразу на её сторону перебрался. Почему?

Злость заполнила грудь. Мне хотелось резать его на лоскуты. Этот человек причинил боль моей женщине, такое оставлять без внимания нельзя. Но я не квартирант, людей свежевать не обучен, да и не привычен. Хотя некоторых не то, что можно — нужно, вот как законника этого.

Он чувствовал мою злость, поэтому говорить старался тихо, выбирая выражения. Может быть надеялся, что я отпущу его или просто подарю лёгкую смерть?

— Так получилось… Бес попутал. Жадность, — он перевёл взгляд на Алису. — Простите, Алиса Вячеславовна, ей-богу разум затуманило. Два с половиной миллиона. Вы же понимаете… Не все с таким искушением… — он выдохнул и посмотрел на меня. — Ну, заканчивай давай.

— Как скажешь, дорогой, — кивнул я, и, продолжая держать его за волосы, поволок к лесу.

Когда вернулся, Фломастер уже очистил расщелину от трупов, а вещи и оружие собрал в одну кучу. Алиса хлопотала над Гномом. Великану досталось здорово. Законники прикинулись овечками, выбрали момент и отбили ему всё, что можно было отбить. Среди вещей нашли оживитель, и Алиса занималась лечением.

До утра мы перетаскали трупы подальше в лес. Крови пролилось изрядно. В кустах я заметил пару язычников. Один вытянул шею, принюхиваясь, и при этом как будто улыбался, словно радуясь дармовщинке. Вот уж попируют. Поселятся здесь на неделю, если подмога не припрётся.

Оставаться возле расщелины было нельзя. Взрыв, выстрелы, крики да ещё в ночном воздухе, в горах, всё это разлеталось на километры. Сколько там до Приюта? Утром, в крайнем случае, к полудню сюда прибудет взвод редбулей с проверкой.

С законников мы собрали неплохой дроп. Оружие, экипировка, продукты, БК. Одних только бронежилетов взяли четыре штуки, а ещё тактические пояса, разгрузки и прочее, прочее, прочее. Утащить это всё с собой было не реально, тем более что Гном без посторонней помощи передвигаться не мог. Пришлось делать схрон. Воспользуемся мы им когда-нибудь или нет, вопрос другой, но не редбулям же оставлять добро. С собой взяли только личное оружие, патроны и сухпай на три дня. Загрузили два ранца, один повесили на Фломастера, второй взял я.

До рассвета успели дойти до Обводного шоссе. Много времени потратили на переправу через реку, слава Богу, нашли брод. Гном совсем расклеился, едва передвигал ноги, пришлось устраивать привал. Расположились в узкой балке, из подручных средств соорудили навес от солнца. До полудня отдыхали. Сквозь дрёму я