Политический контекст осложнялся давлением на американские интересы в других странах, особенно на Ближнем Востоке, а также последствиями серьезных экономических и бюджетных проблем. Наряду с этими факторами возник решающий вопрос политического положения. Политическим и риторическим обвинением республиканцев в конце 1940-х годов, о котором впоследствии громко заявлял Никсон, было то, что администрация Трумэна "проиграла" Китай коммунизму, и это обвинение оказалось впоследствии способом поносить демократов, в частности, в Калифорнии. В своей успешной сенаторской кампании 1950 года в Калифорнии против Хелен Гахаган Дуглас Никсон оклеветал ее как "Розовую леди" и "попутчицу": она служила в администрации Рузвельта в 1930-х годах, что настроило против нее республиканцев. Аналогичным образом, Кеннеди выдвинул свою кандидатуру на пост президента в 1960 году, отчасти утверждая, что администрация Эйзенхауэра, в которой Никсон был вице-президентом оба срока, не смогла быть достаточно надежной, не в последнюю очередь в поддержании американской обороны. Никсон хорошо понимал, что такое политика. На посту президента (1969-74), Никсону очень помогли раскол демократов и левый поворот Демократической партии, а также то, насколько Закон о гражданских правах 1964 года и Закон об избирательных правах 1965 года ослабили электоральную поддержку демократов в их бывшей центральной части на Юге. Однако Никсону приходилось учитывать потенциальную критику со стороны Республиканской партии и движения сторонников войны. Как следствие, рационализацию американской политики Киссинджером следует понимать, по крайней мере, частично как политическую защиту, что в целом справедливо и для других рационализаций политики.

В ходе этой защиты Киссинджеру пришлось доказывать не только возможность союза США с коммунистической державой, но и то, что такой союз может считаться целесообразным (а не формой коммунистического обмана обманутых США), поскольку у Китая и Советского Союза были несовпадающие геополитические интересы. Этот подход опирался на опыт самого Киссинджера, который был выдающимся гарвардским исследователем европейских международных отношений XIX века, когда державы со схожей политической системой, тем не менее, были соперниками. Будучи беженцем от антисемитизма нацистской Германии, Киссинджер ассоциировал идеологию, эмоциональность и показное морализаторство во внешней политике с разрушительной Германией, от которой он бежал. Вместо этого Киссинджер выступал за государственную мудрость, основанную на рациональных расчетах национальных интересов, в которых акцент делался на порядке и безопасности. Будучи гораздо более осведомленным в интеллектуальном плане, чем большинство политиков, Киссинджер, естественно, искал сходства между прошлым и настоящим и находил их в понятиях и языке национальных интересов, баланса сил, геополитики и давления российского/советского экспансионизма. По сути, он представил ключевой пример историзированной природы геополитики в противовес тенденции идеологий рассматривать мир в терминах градиента идеологической конгруэнтности или соперничества. Таким образом, политика США, направленная на Китай, за которую выступали Никсон и Киссинджер, имела геополитическую логику, направленную против Советского Союза, подобно тому, как Британия заключила союз с Японией в 1902 году в ответ на российский экспансионизм и мощь.

Только что предложенный подход подчеркивает американские потребности, в частности, из-за состояния войны во Вьетнаме, но ключевым вопросом можно считать изменение позиции Китая. Советские пограничные столкновения с Китаем в конце 1960-х годов стали свидетельством обеспокоенности Мао советской политикой. Также как и советская поддержка Линь Пяо, министра обороны с 1959 года и наследника Мао с 1968 года. Линь Пяо играл ключевую роль как ведущий коммунистический военный деятель, а в книге "Да здравствует победа в народной войне" (1965) провозгласил непобедимый характер народной войны как средства победы над империализмом и Западом. Поддерживая Мао во время Культурной революции, Линь Пяо использовал ее для усиления своей власти в армии и устранения своих противников. Обеспокоенный ситуацией, встревоженный Мао воспрепятствовал стремлению Линь Пяо стать председателем республики в 1970 году. В 1971 году, после предполагаемой попытки переворота, Линь Пяо погиб в авиакатастрофе при бегстве в Советский Союз. Неизвестно, был ли самолет сбит китайцами и насколько Советский Союз был вовлечен в планы Линь Пяо.

Возможно, эта история была вымыслом. Возможно, отпечаток предыдущей династической эпохи сыграл свою роль в привычной нестабильности, которую представлял собой преемник. Сначала Лю Шаоци, второй в политической иерархии с 1945 года и президент с 1966 года, который оказался на обочине во время Культурной революции, а затем Линь Пяо.

Эти вопросы также подсказывали Советам, что Китай может быть нестабильным союзником. Действительно, в 1969 г. Киссинджер сначала обсуждал совместные действия против Китая, а затем американское отношение к тому, чтобы Советы нанесли упреждающий ракетный удар по китайским ядерным объектам в Лоп Норе и, возможно, в других местах, а также вторглись в Маньчжурию. У Советов был животный страх перед китайцами, и они опасались, что их завалят. Они также считали маоизм пародией на советский коммунизм. Американцы не поддерживали такие шаги. В ответ на позицию Китая Советы передислоцировали многие свои ракеты для сдерживания Китая.

Темой Киссинджера была реальная политика. Он стремился использовать китайско-американское сотрудничество, которое он продолжил переговорами через Пакистан, союзника обеих держав, и секретной поездкой в Китай в июле 1971 года, для изоляции и давления на Советский Союз, чтобы заставить его убедить Северный Вьетнам, который рассматривался как советский клиент, договориться с Южным Вьетнамом. Китай был обеспокоен индо-советским альянсом того года и успешным нападением Индии на Пакистан, в результате которого Восточный Пакистан получил независимость в виде Бангладеш. Киссинджер тайно настаивал на том, чтобы Китай направил войска к индийской границе, чтобы удержать Индию от вмешательства в дела Восточного Пакистана, хотя он знал, что Советский Союз может предпринять силовые ответные действия против Китая. Никсон и Киссинджер напоминали Китаю, что американский союз с Японией позволит США сдерживать Японию, если ее быстро растущая экономика приведет ее к экспансионизму - главной угрозе для Китая. Для Киссинджера взаимные интересы были в основном переменными, но преследование интересов было постоянным, поэтому в феврале 1972 года он посоветовал Никсону:

Я думаю, что через 20 лет ваш преемник, если он будет таким же мудрым, как вы, склонится к русским против китайцев. В течение следующих 15 лет мы должны склоняться к китайцам против русских. Мы должны играть в игру баланса сил совершенно безэмоционально. Сейчас нам нужны китайцы, чтобы исправлять русских и дисциплинировать их.

Это была политика, основанная на цели управления, а не прекращения холодной войны. Такая политика инструментально предполагала, что другие будут делать то, что требуется, и в любом случае могла оказаться невозможной. Кроме того, она оказалась слишком сложной для президентов, пришедших на смену холодной войне. В качестве примера реальной политики