«Что ж, это давно надо было сделать», – признала Изабелла.

«Угу», – подтвердил Эрнст, испепелив ходячего мертвеца в доспехах.

Люди, пришедшие на праздник, осторожно зашептались. Кое-где послышались сдавленные возгласы.

– Так и знал, что Пересы – из «этих», – потрясая чёрной бородой, произнёс Пабло Кабальеро.

Мэр поднялся со своего места и произнёс неуверенно:

– Госпожа… Сестра. Может, мы урегулируем это мирным путём?

В голосе градоначальника чувствовался страх. Полицейский, который охранял сцену, навёл пистолет на Изабеллу. Фотограф сделал снимок. Сестра тяжело вздохнула, но не потеряла самообладание.

– Прошу вас не волноваться, господин мэр, – сказала она, остыв после того, как проучила Пьера, – я больше не причиню никому из вас вреда. Мы не враги вам. А господин Коссак жив и здоров – мой удар был лёгким.

Девушка с рыжими волосами, которая была подругой Пьера ещё в школе, помогала ему встать на ноги. Коссак, сплюнув, с ненавистью посмотрел на Изабеллу.

– Опустить оружие, – приказал мэр.

Полицейский послушался и опустил пистолет. И в это время со своих мест встали папа и мама Перес. Родители Изабеллы вышли на дорожку и встали прямо напротив сцены. Глаза матери были широко раскрыты, а отец выглядел сердитым и чем-то озадаченным.

– Ты всё это время… лгала нам, своим родным? – осторожно спросила мама, – и Антуан тоже?

Изабелла заметила слёзы в глазах матери.

– Да, мы скрывали свою силу от всех, – громко ответила дочь, – сначала – чтобы уберечь себя и своих близких от д’Обстера и его демонических хозяев и спокойно окончить школу. А теперь… а теперь, когда д’Обстер пал, и магов перестали травить – признаюсь, чтобы жизнь у нас была предсказуемой и относительно комфортной. Мы видели, как относятся к магии и фиолетовой силе люди вокруг, включая… включая нашу родную семью, и не стали рисковать. Как мы теперь думаем, зря. Я знаю, вы хотели, чтобы мы с Братом стали видными учёными, уважаемыми людьми в ваших кругах, – она повернулась к родителям, – чтобы мы пошли по проторённой дороге – работа, семья, хозяйство. Теми, кто пожертвовал многим, чтобы принять и проще переносить тяготы несовершенного мира. Но ни мне, ни моему Брату не нужен этот путь. И только мы можем определить направление своей жизни, и, пусть мы неидеальны, лучше нас самих это никто не сделает. Я благодарна вам, мама и папа, за то, что вы для меня и Эрнста сделали, но не должна расплачиваться за это всю жизнь, как эльфы – за то, что люди освободили их от нежити во Вторую Великую войну. Став фиолетовыми магами, мы с Братом обрели то, чего никогда не было у нас в этом городе. Уважение, признание нас такими, какие мы есть, а не только когда мы соответствуем далёким от нас фантазиям о хороших девочке и мальчике. Осознание, что мы творим нужное дело и способны хотя бы чуть-чуть изменить этот мир. Наверное, для вас эти чувства остались в книжках про мушкетёров и пиратов, которые вы советовали нам прочесть в детстве, хотя мы, правда, предпочитали им сказки тёти Инес. Но для нас всё это очень важно, потому что делает нас нами, а нашу жизнь – нашей. Среди магов мы нашли друзей. Тех, кто смог нас понять и принять. Так что не волнуйтесь, мы не страдаем от одиночества из-за того, что не похожи на вас и на большинство в Последней Надежде. И да, я не намерена расставаться со своим Братом, чтобы каждый из нас шёл своей дорогой, как это обычно бывает. Фиолетовая магия связывает нас с Эрнстом, и мы будем сражаться с демонами и нежитью вместе. До конца.

Мама заплакала, прикрыв лицо руками. Изабелла тоже хотела плакать. Она переживала, что ранила родителей своими словами, развеяла их мечты, представления о семье… Но при этом понимала, что иначе поступить не могла. С поводом в виде битвы или без, но она должна была сказать всё это – всё, что накопилось за много лет, но не находило выхода, потому что и она, и Эрнст уже неоднократно сталкивались с отрицанием их чувств своими родителями. Сквозь Поле Изабелла чувствовала, что и её Брат ощущал то же самое.

– Элеонор… то есть, Изабелла, – осеклась мать, – я… просто не знаю тот путь, по которому ты пойдёшь, и не могу тебе ничего посоветовать. Но если ты так считаешь нужным, то так тому и быть.

– Спасибо… мама, – дочь взглянула в её слезящиеся глаза.

– Я буду переживать за вас. Как вы там, сражаетесь с демонами, подвергаете себя опасности…

– Пожалуйста, волнуйся за нас поменьше, – горько улыбнулась Изабелла, – мы с Эрнстом с ними справимся.

В это время отец всем своим видом выражал недовольство. Он явно не хотел, чтобы его дети оказались магами, причём обладающими таким приметным и таинственным даром.

– Элеонор Перес, – строго, с нажимом сказал папа, – когда мы вернёмся домой, нам предстоит серьёзный разговор.

«Как всегда, на людях мы хорошие и сор из избы не выносим…» – мысленно прокомментировала его Изабелла.

– Хорошо, – так же твёрдо и холодно ответила она вслух. В случае с папой о большем она и не мечтала, но не теряла надежд договориться.

На дорожку вышли и Алекс с Розалиндой. Студентка уже успела переодеться в форму и снять эльфийский парик, поэтому снова щеголяла гривой розовых волос.

– Так вы с Антуаном… Брат и Сестра, – восторженно сказал Алекс, – Розалинда, ты была права.

– Я так и знала! – воскликнула их подруга, – Брат и Сестра – мои друзья! Ура! – выкрикнула она.

– Пожалуйста, простите меня, что я вам не сказала сразу, – ответила Изабелла, – и не принимайте на свой счёт слова, что в городе у нас не было друзей.

Алекс сдержанно кивнул, а Розалинда с возгласом подняла руки вверх, после чего на некоторое время во дворе Академии снова поднялась тишина. Все гости праздника сидели на своих местах, кроме мэра, мамы и папы Перес, Розалинды, Алекса, Пьера Коссака со своей возлюбленной и полицейского с фотографом.

Изабелла ощутила, как будто внутри неё открывались прежде затворённые шлюзы. Фиолетовая энергия свободнее и гармоничнее текла по её телу без затхлого привкуса нелюбви к себе. И теперь предстояло эту новую силу использовать. Изабеллу ждала битва.

– А