— Я хочу открыть школу для орков всех возрастов.

— Что?

— И думаю, ты идеально подходишь на роль её директора.

Бабушке стало дурно. Она картинно упала в кресло и застонала. Я бросился обмахивать её платком, а мумий принёс стакан воды.

— Ни за что! — слабым голосом заявила бабушка, — чтобы я объясняла буквы дикарям? Они мне при жизни надоели!

— Бабулечка, но ведь это очень почётно! Какая слава, какая память в веках!

Старушка заинтересовалась.

— Древних полководцев кто помнит? Только всякие историки. Светлые тебя наверняка в учебниках не упоминают, а у орков только устные предания.

— Ну?

Я наклонился и прошептал ей на ухо:

— Учебник по истории писала бы ты. И нашла бы, как отразить свою роль в истории войн со светлыми.

— Хм, — бабушка оживилась, — я об этом не подумала. Идея хорошая, но требует проработки. Одна я школу не потяну. Вернее, я их раньше поубиваю, чем выучу.

— Можно Шагру привлечь. И библиотечного призрака. Пусть ведёт внеклассное чтение.

— Я подумаю.

— Памятник тебе поставим, как великой просветительнице.

— Не подлизывайся. Сказала, что подумаю, значит подумаю.

Так и порешили.

***

— Доброе утро, Владыка.

Орка продолжала работать моим будильником. Кофе, булочка с корицей, улыбка на зелёном лице. Отличное начало дня!

— Охрана докладывает, — Шагра устроилась на полу и рассказывала новости, — снова видели всадника на опушке.

— Тот же самый?

— Говорят, не разглядели.

— Надо засаду организовать. Посадить там несколько орков, пусть ловят.

Орка кивнула, вытащила маленький свиток и записала. После того как бабушка сломала пипидастр, Шагра переквалифицировалась в моего секретаря. Всё равно в замке второй пушистой метёлочки нет.

— Ваши новые воины заняли Привратную башню. На верхних этажах сделали казарму, на нижних оружейную. В подвале обещали организовать качалку, как только найдут свою гирю.

— Пусть сделают, у нас по подвалам куча железа валяется.

— Это особая гиря, благословенная шаманом и расписанная рунами на рост силы.

— Где они такой чудной артефакт умудрились потерять?

Орка хихикнула.

— Во время экскурсии. Весь вечер ругались и вспоминали: кто нёс и где забыл.

— А ведь это ты их позвала в Калькуару?

Шагра отвела взгляд.

— Нет, что вы! Они сами пришли.

— Ты, даже не сомневаюсь. Когда сбегала из замка.

— Я всего лишь намекнула брату, а всё остальное он сам.

— Убил трёх вождей?

— Его не хотели отпускать, ругались. А он вспылил, вызвал на поединок одного, второго. А потом вожди закончились.

— Какой горячий парень.

— У нас, в таких случаях, говорят «ярко-зелёный».

Всё ясно с этой хитрюгой. По-родственному пристроила брата на свободную должность. Ладно, посмотрим насколько Бука окажется хорош.

— Владыка, — Шагра вздохнула, — а можно меня тоже наградить? Как Уру-Буку.

— Не помню, чтобы медаль ему давал.

— Вы его вассалом сделали. А я тоже хочу быть вашей вассалкой! Ну, пожалуйста, возьмите меня. Пожалуйста!

— Тебе-то зачем? Ты свободная орка, с хорошей работой.

— Да, как же. Он целый вассал, большая должность, начальник. Я, между прочим, первая к вам пришла. С метёлкой целыми днями бегала, порядок наводила. А он только появился, так сразу вассал.

— Вассалкой, значит?

— Ага.

— Я тебя на другую должность назначу, ещё лучше.

— А какую?

— Увидишь.

— А когда?

— Как перестанешь мучить Владыку вопросами. Идём завтракать, у меня должности не придумываются на голодный желудок.

***

На кухню меня не пустили. Бабушка выбрала трёх орков помельче, назначила их поварятами, и теперь командовала приготовлением завтрака.

— Через полчаса будет, — заявила она, выставив меня, — подадим в парадную столовую. И передай своим вассалам: кто опоздает, останется голодным.

Пришлось ждать. Владыка, не Владыка, но если бабушка сказала, значит так и будет.

Вместе со мной, под дверью столовой ждали орки. Пришли строем, как детсадовцы выстроившись парами.

— Ничего не забыли? — спросил я.

Уру-Бука почесал в затылке, позагибал пальцы, и отправил их мыть руки. Пришёл мумий. Повздыхал и тихонько приложился к фляжке.

— Кушать подано, — распахнул двери орк-поварёнок, — шадитесь жрать, пожалуйшта.

И тут же получил подзатыльник от бабушки.

— Придётся воспитывать, — вздохнула старушка, — в замке Владыки так выражаться нельзя.

На завтрак были оладушки. Мне — на отдельной тарелочке, небольшие, нажареные лично бабушкой. Для орков — на огромных блюдах и соответствующего размера. Видели когда-нибудь оладушки формата а-четыре? Не думал, что такие бывают. Зеленокожие повязали салфетки, напоминающие слюнявчики, и взялись за вилки. И тыкали ими очень осторожно, боясь опять испортить посуду.

В столовую вбежал запыхавшийся орк. Видимо, караульный, примчавшийся от ворот.

— Там это. Пришёл. Штоит. Говорит, Владыку видеть. Вот.

Вскочить никто не успел. Бабушка хлопнула ладонью по столу и сурово зыркнула:

— Пока завтрак не окончен, никто не вскакивает. Доели, вытерли руки салфеткой, сказали спасибо. И только после этого можно идти. Понятно?

— А ешли враги? — поинтересовался Уру-Бука.

— Хоть огненный дождь. Приличные люди завтрак на полпути не бросают.

— Так то люди, а мы орки, — тихонечко прошептал Уру-Бука, но дальше спорить не стал.

Я вздохнул и доел последний оладушек, окунув в сметану. Не замок, а проходной двор. И ходят, и ходят. Надо повесить на ворота табличку: приём с десяти до двух. И в другое время незваным гостям не открывать. Только я не уверен, что светлые рыцари умеют читать.

Глава 35

На этот раз посетитель был только один. Тоже зелёный, только низенький, пухленький и носатый. Гоблин, одним словом.

— Мастега вызывали? — внезапный гость страшно картавил.

— Кого?!

— Мастега по настгойке оггана.

— Чего он ругаетшя, Владыка? — спросил Уру-Бука, почёсывая в затылке — может его дубиной штукнуть?

— Это мастер по настройке органа, музыкальный инструмент такой. Впустите!

Дождавшись, пока поднимется решётка, гоблин вошёл в замок.

— Лев Бонифатьевич, — протянул он мне руку.

— Очень приятно. Иван Чернов, Чёрный Владыка.

— Да-да, я слышал пго вас.

Гоблин посмотрел на Уру-Буку и сунул ему здоровенный саквояж.

— Будете нести, молодой человек. Я слишком стаг, чтобы таскать тяжести.

Орк настолько обалдел от наглости, что без слов взял поклажу.

— Показывайте, где больной.

— У нас все шдоровы, — Уру-Бука нахмурился.

— Я пго инстгумент, молодой человек. Музыка живая и тоже может заболеть.

— Пройдёмте, гражданин настройщик, — я усмехнулся и указал на дворец.

— Ой, вы так умеете говогить, что я сразу вспоминаю ваших пгедков. Очень сложные были люди. В пгошлый газ, ваш дядюшка, кстати, выгнал меня только услышав цену. Ну и что? Огган так и стоит сломанный. А всё почему? Потому что Лев Бонифатьевич единственный мастег по огганам на тысячу миль.

— Монополия?

— Непопулягная пгофессия, молодой человек. Очень мало заказов.

— Бедствуете?

— Вовсе нет. Я на досуге ещё немножечко шью сапоги.

Гоблин окинул меня