Роза Витальевна надела свое самое нарядное платье, красное, между прочим, и сама раскраснелась от шампанского и от сознания важности момента.

Я подошла к ней и стала тихонько расспрашивать о гостях – кто есть кто. Она ведь всегда всех знает.

– Это – Скарабеева из Комитета по культуре, – шепотом сообщила мне Роза, указав глазами на женщину лет пятидесяти в синем костюме, – рядом с ней – Дубинский, известный меценат и коллекционер… там, возле колонны – Корюшкин из Департамента печати, блондинка, с которой он разговаривает – ведущая радиопрограммы…

Так она перечислила добрую половину присутствующих.

И тут в зале появился невысокий мужчина в хорошо сшитом сером костюме. Он немного прихрамывал и опирался на трость с изогнутым серебряным набалдашником. Лицо его украшала густая борода, однако, внимательно приглядевшись к нему и мысленно убрав бороду, я узнала того оратора, который выступал в тайной комнате, спрятанной в недрах химчистки «Белый лотос». Того самого, которому Азадовский собирался передать египетский жезл.

– А это кто? – шепотом спросила я Розу Витальевну.

– Это? – Она проследила за моим взглядом. – Ах, это – Гуковский… загадочный человек. Никто не знает, кто он такой и чем конкретно занимается, но все в один голос утверждают, что он очень, очень влиятельный персонаж!

– Вот как… – протянула я.

Тут же я перестроила свою траекторию так, чтобы пересечься с Игорем.

Он остановился и предложил мне бокал шампанского. Я взяла бокал и прошептала:

– Видишь человека с черной бородой возле дальнего окна?

– Ну, вижу.

– Это тот самый человек, о котором я говорила. Тот, который подкупил Азадовского.

– Понял! – Игорь внимательно пригляделся к бородачу.

Затем он, ловко лавируя среди людей, подошел к нему вплотную и предложил бокал.

Бородач отказался, Игорь чуть заметно дотронулся до его плеча и пошел дальше. Вскоре у меня в ухе снова зазвучал его голос:

– Порядок, я прицепил ему микрофон!

Надо же, как ловко он это сделал! Вот что хотите говорите, но я точно знаю – Гуковский ничего не заметил. Игорь – настоящий профи!

– Дорогая моя, – сказала, неслышно приблизившись, Роза Витальевна, – я, конечно, понимаю, что ты – женщина молодая, интересная, тебе у нас в музее и пары-то нету, одно старье, да вот еще Азадовский, так кому он нужен-то? Но все-таки официант – это тоже не вариант.

– Да с чего вы взяли? – искренне удивилась я.

– А с того, что ты таким взглядом на него смотришь…

Нет, как вам это нравится? А я еще эту занозу жалела, когда Азадовский ее уволить грозился!

Я издали следила за Азадовским и бородачом, но они не подходили друг к другу. Неужели они отменили операцию? Нет, не может быть! Ведь Азадовский уже подменил жезл, а фальшивый бородач обещал своим соратникам, что принесет его уже сегодня…

Тут Азадовский наконец подошел к двери выставочного зала, привлек общее внимание и объявил об открытии выставки египетских древностей.

Он широко распахнул двери, и все гости устремились в зал.

Азадовский, довольный, что снова оказался в центре внимания, распустил хвост, как павлин, и рассказал о выставке и о своей собственной роли в ее подготовке.

Большая часть зрителей столпилась вокруг жезла, о котором много писали и говорили средства массовой информации.

Сам Азадовский наконец закончил токовать и незаметно ускользнул в сторону. Гости рассматривали жезл, обмениваясь впечатлениями.

Я же внимательно следила за Азадовским и увидела, что он скользнул за гранитную стелу. В тот самый дальний угол зала, где находился расписной саркофаг.

И тут же я заметила, как следом за ним прошел мрачный бородач Гуковский. Если, конечно, это его настоящее имя.

Я снова достала пудреницу и тихонько проговорила:

– Внимание!

– Я за ними слежу! – ответил голос Игоря в моем ухе. – И микрофон, который я прицепил тому бородачу, тоже работает. Если хочешь, подключу тебя к этому микрофону.

– Давай!

Тут же у меня в ухе щелкнуло, и раздался хрипловатый голос, который я слышала в тайной комнате химчистки «Белый лотос».

– Ну что, вы приготовили его?

– Конечно, он здесь… – ответил Азадовский. – Помогите мне снять крышку…

Раздался негромкий скрип, и снова заговорил Азадовский:

– Вот он!

Дальше я услышала только сдавленное дыхание его собеседника. Очевидно, он взял в руки жезл. И я ожидала, что сейчас он зашипит, что это не то, что жезл поддельный, и назовет Азадовского мошенником, а может быть, даже ударит его.

Но ничего не случилось. Значит… значит, этот тип ничего не почувствовал! Значит, на него жезл не действует! Вот тебе и гиксосы, избранный народ!

– Как видите, я выполнил свою часть договора, – напомнил о себе Азадовский. – И хотел бы получить остальные деньги.

– Не беспокойтесь, вы их получите! – отозвался бородач.

– Когда? Вы же обещали расплатиться сразу, как только я передам вам жезл!

– Да не волнуйтесь вы так! Вы что, думали, что я приду на прием с чемоданом денег? Мы живем в двадцать первом веке, и наличными деньгами никто не пользуется! Вот вам номер телефона, вы позвоните по нему, и вам сообщат банковский счет на предъявителя, на который переведена остальная часть денег.

Затем снова раздался негромкий скрип – видимо, они поставили на место крышку от саркофага – и почти сразу из-за стелы, опираясь на трость, вышел Гуковский.

Ага, сообразила я, вот зачем ему понадобилась трость! Она наверняка разборная и полая внутри, и он спрятал в ней жезл!

Минуту спустя из-за стелы с вороватым видом вышел Азадовский и тут же устремился к кому-то из важных гостей.

Я поискала глазами Гуковского – но его и след простыл. Видимо, как только получил жезл, он ушел из музея – больше ему делать здесь было нечего.

Азадовский снова был в центре внимания, а я все думала о том, что только что услышала.

Фальшивый бородач дал ему номер телефона, по которому должны сообщить банковский счет…

Странный способ платежа. Хотя я-то откуда знаю, мне никто денег за воровство предметов искусства не платил.

С другой стороны, телефонный номер с чем-то ассоциировался… с чем-то важным и опасным…

Но после перенесенных волнений, после удачно проведенной операции голова у меня плохо работала, и я отложила эту мысль на потом. Додумаю ее завтра…

Тут ко мне подошел Вадик, а с другой стороны приблизился Игорь с подносом.

– Не хотите ли шампанского? – проговорил он тоном завзятого официанта.

– Шампанского! – радостно проговорила я и взяла с подноса два бокала, один тут же протянув Игорю. – У нас есть повод! Мы молодцы, мы провели все блестяще!

– Ой! – сказал вдруг Вадик, едва не выронив бокал. – Люцифер сбежал!

– Да он прячется, поищи получше, вон