Шрифт:
Закладка:
– Бельтесорн, – хрипло сказала Чира, соединив воедино картину.
Все Имена будут стремиться оставить свой след на теле жертвы. Знамя Бельтесорн было самым простым из всех: коричневый фон с тремя золотыми прорезями в сердцевине. След когтей медведя. Королевского медведя Корвинов. Это было не просто предположение, но факт, о котором могли уже догадаться без труда как Имена, так и безымянные.
Константин Бельтесорн, первый представитель рода, его основатель и завоеватель, был двоюродным братом Корвена Ротбартена, короля Корвинии. В жилах Б. текла его кровь, и он пожелал, чтобы их родство увековечило знамя. Эти полосы предупреждали всякого о смертоносности когтей королевского медведя, о силе их рода и воинственной руки монарха.
Ходила молва, что кровосмесительные отношения этих двух линий или браки с другими, похожими на них людьми, с такой же бледной кожей, зелеными глазами и волосами цвета киновари, предназначались не столько для сгущения королевской крови, сколько для сохранения единых внешних черт. Хотя Чира никогда не видела ни одного портрета короля, правящего по ту сторону Пограничных Пиков, чтобы удостовериться лично в праведности их одержимости своим обликом.
Мятежница сразу подметила стрелы. Любое Имя могло носить лук или арбалет, но Бельтесорны были известны как «охотники», это подтверждало ее выводы.
Дилли кивнул.
– Мы полагаем, что это так. – Дилли сделал пару шагов к ней. Его лицо помрачнело. – Битва между Дж. и Б. произошла в нескольких кварталах отсюда. Знаешь, что это значит?
Чира сглотнула.
– Что К. должна покинуть мой дом, – тихо прошептала она.
– Как ты думаешь, что она сделает, если узнает, что Бельтесорн слоняется поблизости? – задал он вопрос. – Попытается убежать подальше или спрячется где-то здесь в надежде, что противница пройдет мимо и не найдет ее? Почему ты думаешь, что она не примет вызов?
Чира покачала головой, глядя в пустоту.
– Я не знаю. Сегодня утром у меня на лестнице появилась Джетенопикс, – произнесла она, встречаясь с ним взглядом. Дилли вздрогнул. – Я думала, Крысы об этом знают, – догадалась она о причинах его замешательства. Он тут же закачал головой. – Или хотя бы видели, – продолжила она. – Раздался выстрел. Дж. могла убить K., но не сделала этого. Секейра попала в стекло в конце коридора, и… больше ничего. Ничего не произошло. Она ушла. А потом мы услышали шум вдалеке. Я заперлась с Некаем в комнате. К. весь день высматривала кого-нибудь в окне.
– Гарету это не понравится.
– Не говори ему, – резко сказала она.
– Ты знаешь, что я не могу скрыть от него такое, – произнес парень, неловко почесывая затылок. Потом он порылся в одном из своих карманов, вытащил сигарету, зажигалку и закурил. – Ты должна уйти, – подытожил он, и из уголков его рта вырвался клубами дым. – Заставь ее пренебречь ночным перемирием. Напугай ее. Скажи, что Бельтесорн идет по пятам, что их встреча с Джетенопикс не прошла незаметно. Что Б. знает, где находится К., и она будет следующей.
Тень горькой улыбки скользнула по губам Чиры.
– Она непременно захочет узнать, откуда я это знаю.
– Тебе сказал херианец, который держит Б. у себя в гостях. Ты наткнулась на него у Корней, – придумал ей легенду Дилли.
– Она мне не поверит. Я тоже могу выдать ее местонахождение. Решит, что я устроила ей ловушку.
Почему К. поверит ей, если было очевидно, что она терпеть ее не может? Херианка была уверена, что, несмотря на невежество и придурковатость, которыми могла похвастаться лереса, убедить ее будет не так-то просто. Она не питала надежд, что та поверит правде, что Джетенопикс убита. Келани ждала от мятежницы только подлости.
Рука с сигаретой опустилась на ее плечо.
– Нет ничего убедительнее правды, – отрезал он. – Скажи ей, что не желаешь, чтобы в вашем доме пролилась кровь. Ты умная, Чира, – похвалил он ее. – Придумай что-то. Избавься от нее. – Его глаза забегали. – Но без насилия.
Челюсть Чиры сжалась. Гарет рассказал Дилли о том, что она пыталась сделать. Он высмеял ее в глазах товарищей. И скольким еще об этом известно?
Она простилась с Дилли, пообещав, что Кевалайн исчезнет из ее дома до того, как прозвенят колокола, возвещая начало третьего дня Арены.
Девушка вернулась к дому и села на порожек. Если она сразу поднимется, то К. заподозрит что-то неладное и предположит, что она так и не дошла до Корней. И не поверит ее словам. Как она поступит, почуяв неладное? Чира не могла предугадать ее реакцию, и значит, нельзя было полагаться на случай. С имеющимися у мятежницы новостями все карты были в ее руках, не у К. Когда пришло время возвращаться, она с опущенной головой, почесывая пальцами затылок, гадала, как поступить и напугать незваную гостью.
Чира уже видела однажды, как она побелела от ужаса приближающейся смерти. Как упала на колени и отчаянно искала рану на теле, боль от которой могла почувствовать с опозданием, как будто требуя объяснений, почему она все еще жива.
Встреча с Джетенопикс не побудила ее уйти в поисках другого, лучшего укрытия. Кто угодно мог подумать, что выстрел, разбивший стекло и привлекший внимание других бойцов, никак не поколебал уверенность лересы.
Однако Чира точно знала, что это не так. Что-то изменилось. Кевалайн стала совсем неразговорчивой и менее чувствительной к движениям и звукам вокруг. Возможно, лереса слишком углубилась в свои мысли. Но что мог означать этот новый виток в ее самокопании? Какие последствия оно готовило для Чиры и ее семьи?
Чире было наплевать на К. Она считала, что лереса была неспособна испытывать какие-либо эмоции из-за презрения ко всему и всем. То, как она повела себя, встав между ее братом и дулом винтовки, наверняка было уловкой, которую Чира пока не сумела разгадать.
«У К. нет сердца».
Лишь пустота в груди. Она только и знает, как обманывать людей вокруг. Ее самонадеянность не позволяет ей испытывать страх.
«У К. нет сердца», – повторила мятежница еще раз для себя.
Она скажет ей, что Б. знает, где та находится. Что охотница прячется где-то неподалеку. Что если она не
