Мне кажется, что щеки пылают адским пламенем. Бешеный стук в висках заглушает все прочие звуки из-за страха. Я слышу только его и шум в ушах, который не позволяет нормально сконцентрироваться. Остатки самообладания улетучиваются, когда Лэйн подушечками пальцев касается моей мокрой футболки. Я прикусываю губы, чтобы не задрожать. Не понимаю, что берет надо мной верх: страх или желание встать еще ближе к Кеннету.

– Лэйн? – Боюсь спугнуть его своим шепотом.

Он молчит, лишь оттягивает футболку, задирая ее выше. Я хочу остановить его, ударить по руке, чтобы Кеннет не видел моих недостатков, но вовремя осознаю: если я сейчас оттолкну его, то потом буду снова страдать.

Я бросаю на него взгляд и стремлюсь увидеть отвращение, но вместо этого наблюдаю за тем, как Лэйн постепенно смягчается.

Его немного грубые пальцы касаются ненавистных растяжек. Все тело дрожит от его прикосновений. Я задерживаю дыхание, чтобы не показывать страх, и мучаюсь. Извожу себя – вдруг Лэйн отвернется. Хочу, чтобы он закрыл глаза, отмотал время назад и не видел этой гадости. Еще никогда прежде я не испытывала такого сильного стыда. Меня накрывает. Слезы готовы ручьем покатиться по щекам.

– Они украшают твое тело. – Шепот Лэйна доходит до меня, и я едва сдерживаю порыв истерики. – Посмотри сама, Джи.

Он нежно проводит по растяжкам пальцами, вызывая мелкую дрожь. Не могу поверить, что позволяю ему их трогать. Как совладать с собой в этот момент? Не понимаю.

– Лэйн… – Я чувствую, как ком в горле буквально режет голос, – пожалуйста, не надо.

Сдаюсь.

– Посмотри.

Он продолжает настаивать, и я подчиняюсь его указанию. Я с ненавистью смотрю на бледные шероховатые неровности и жмурюсь. Дыхание сбивается до предела. Еще немного, и я сгорю в агонии своих чувств.

Лэйн трепетно проводит большими пальцами по моей коже, доказывая обратное. Его руки творят что-то волшебное. Этот момент похож на волшебство, ведь в нем я становлюсь бабочкой. Бабочкой, готовой взлететь до небес. Крылья расправляются, я готова к полету. Ко мне приходит малое, но сильное осознание. Осознание того, что для полета необходим рывок. И я делаю его, не теряя равновесия. Взлетаю, оставляя позади себя все страхи.

– Они не кажутся такими уж уродливыми, Лэйн, – сквозь боль произношу я.

Кеннет улыбается. Он на несколько секунд прикрывает глаза, и за этот кратчайший отрезок времени я испытываю сильнейшее облегчение.

– Знаешь, чего я боялся?

Я беру в руки его ладони, позволяя своим чувствам беспрепятственно выбраться из темницы наружу.

– Что ты струсишь, оттолкнешь меня и не увидишь того, что вижу я. Понимаю, открыть глаза сложно, но у тебя вышло, Джитта.

Я притягиваю Лэйна к себе и крепко зажимаю в объятиях. Утыкаюсь в его плечо, вдыхая апельсиновый аромат. Его тело продолжает приятно пахнуть цитрусовыми даже после купания в море. Это просто невероятно.

– Эти апельсины сводят меня с ума, – признаюсь я ему.

Он отвечает на объятия с еще большей силой, обхватывает меня за талию и дышит прямо рядом с ухом, окутывая новой волной мурашек.

Мне хорошо.

– Холодно, – сквозь улыбку обращаюсь я к Кеннету. – Знаешь, я была бы не против переодеться.

Лэйн понимающе кивает. Мы поднимаемся с песка, и я отдаю ему его майку, чтобы он смог накинуть ее на себя.

– Я тебя провожу.

Когда он одевается, мы движемся к дому. Атмосфера чарующего вечера опускается на Торки. Она умиротворяет, и я обретаю спокойствие. Лэйн в очередной раз помог мне усвоить важный урок, и я должна запомнить его навсегда.

Он – очень противоречивая личность, скрывающая многое. И пора бы узнать его получше.

– Как ты сюда попал? – Я повторно задаю вопрос, который давно крутится в голове.

Лэйн чешет подбородок, а затем прокашливается, и я надеюсь, что он не простудился после вечернего захода в море.

– В универе предложили поехать сюда. Дом осточертел, нужен был глоток свежего воздуха. Я так и не смог смириться с пустотой, появившейся там после смерти Аннели. Когда подвернулся шанс, я забрал с собой и Ванессу. Мы не придумали, каким именно образом она будет здесь жить, но, как видишь, Несс устроилась, и даже получше меня. – Кеннет рассказывает свою историю подробно, и я благодарна ему за доверие.

– А на кого ты учишься?

– Общая инженерия, но я бы к чертям бросил эту специальность. – Лэйн отбрасывает в сторону деревяшку и продолжает: – Хочу заняться самолетостроением, связать свою жизнь с авиацией.

– Значит, тебя привлекает небо? – Широкая улыбка озаряет мое лицо, ведь я тоже люблю самолеты.

– Да. И люди в авиации преданные, все занимаются общим делом. Их главная цель – не допустить катастроф, не дать людям погибнуть.

Лэйн замирает, и я вместе с ним. Он не отводит взгляда и следом поправляет прядку моих мокрых волос, слипшихся и упавших на щеку.

– Она меня раздражала. – Видимо, Лэйн говорит о прядке. Смеюсь от его осторожных действий.

– А я уж думала, ты лишний раз хотел коснуться моего лица. – Я шучу, но мне интересно, какую реакцию вызовут эти слова.

Лэйн давится собственной слюной и кашляет, а я заливаюсь смехом. Мне смешно от его удивления и его бровей, которые изгибаются, образуя две темные дуги.

– Когда ты успела стать такой уверенной, черт возьми? Пять минут назад краснела донельзя, а сейчас флиртуешь?

– Я шучу, а не флиртую. Есть разница.

– Определенно. – Он сжимает губы, усмехаясь.

Лагерь дарит мне теплые эмоции и воспоминания, которые закрепятся в моем сердце надолго. Я уже не могу себе представить, как буду расставаться с людьми, местами, атмосферой. Это испытание – потерять столь значимые части жизни.

– Хочешь что-то еще сказать перед тем, как уйти? – Лэйн проверяет меня на прочность.

Стоя у двери дома, я думаю, как ответить Кеннету. Ощущаю немыслимую тягу к нему и объяснить это так же невозможно, как достать до неба рукой.

– Да. – Я закатываю глаза, хлопая Лэйна по плечу. – Игра продолжается, не смей думать, что она подошла к концу.

Лэйн, похоже, поражен игривым тоном и моим загадочным выражением лица, да и вообще моей открытостью, которая возникла не пойми откуда.

– Ничего подобного, Джи. Именно ты висишь на волоске. Смотри, чтобы никто за него не дернул.

На этой фразе мы заканчиваем разговор. Я вваливаюсь домой обессиленная, но воодушевленная. Пару минут стою спиной к двери и пытаюсь обдумать произошедшее. Многое поменялось, и мне нужно привыкнуть. Хочется кричать от счастья, прыгать на месте, только бы не привлечь внимание Ванессы. Я лишь сжимаю