– Снег… перестал… – выдавил Волкогонов, которому на миг почудилось, что дыхание немного выровнялось.

Борис перевалился на спину и уставился невидящими глазами в потолок. Действительно: на лицо больше не падали колкие холодные снежинки – буран миновал.

Дальше ползти стало немного легче, вероятно, сила тяжести и впрямь потихоньку приходила в норму по мере приближения к выходу из аномальной трубы.

– Где Петруха? – Борис уже давно не видел Птенца, который умудрился уползти далеко вперед и наверняка выбрался наружу.

– Не серчай на него, – выдохнул Волкогонов, – он не со зла, запаниковал просто.

– Я и не сержусь, – просто ответил Сложный, – но в глаз ему все равно дам. Слушай, тут веревка какая-то лежит… – Борис ощупал руками находку, не поверив своим глазам. – И дергается!

– Вяжите «потеряшку»! – будто в ответ на вопрос Сложного раздался издалека голос Птенца. – Я его вытяну, я уже снаружи!

– Вот видишь, – с укором проговорил Волкогонов, продевая веревку под мышками мужчины и завязывая узел.

Проводник проверил крепость узла и дважды дернул за веревку, давая сигнал, что Петр может тащить груз. «Потеряшка» почти сразу заскользил по снегу вперед и уже через минуту пропал из поля зрения ходоков. Похоже, гравитационная аномалия воздействовала лишь на объекты внутри тоннеля, для тех же, кто находился за ее пределами, вес человеческого тела оставался обычным – иначе невозможно объяснить, как Петя в одиночку вытянул «потеряшку», в то время как они вдвоем едва справлялись.

– Остался последний рывок, давай дальше двигаться, – предложил Борису проводник, но через пару метров нащупал под рукой еще одну веревку. – А это еще что?

Птенец меж тем уже выволок из тоннеля общую ношу и снова обратился к товарищам:

– Вяжите следующего!

– Во дает! – восхитился задумкой Птенца Борис, хотя не далее чем полчаса назад намеревался сломать ему челюсть. – Все продумал, стервец!

– Давай тебя привяжем, – тотчас решил проводник, – ты совсем выбился из сил.

– Я же не бессознательное тело, чтобы тащить меня на приколе! – возмутился военный, но Волкогонов и слушать не хотел его причитания: ловко накинул петлю, быстро дважды дернул за конец, и невидимая сила тотчас стремительно потащила Бориса вперед. Впрочем, тот и сам отчаянно помогал продвижению руками и ногами.

Николай собрался с духом и встал на четвереньки; еле шевелясь, пополз к свету, надеясь, что остатков энергии ему хватит, чтобы самостоятельно выбраться из тоннеля. Он понимал, что у Птенца нет еще одного куска веревки для него, как бы он ни надеялся на чудо. Но это чудо вдруг произошло: чьи-то сильные руки рывком поставили его на ноги, ловкое тело поднырнуло под мышку и взвалило на себя, помогая преодолеть последние пятьдесят метров до выхода из тоннеля.

– Простите, что так долго, – повинился Птенец, буквально волоча проводника на себе.

– Ты вовремя, Петя… Ты как раз вовремя, – проговорил Волкогонов.

Глава шестнадцатая

Группа Рябого

Рябой довольно быстро упаковал свои вещи, разложенные на полянке, погасил костер, который уже практически догорел, и, водрузив рюкзак на спину, ждал, пока в дорогу соберется Ирина.

Теперь и она понимала, что имел в виду проводник, когда говорил, что не стоит тратить время на ожидание Овручанского. Видел ли он похожие сны или же почувствовал это каким-то другим образом – она не стала терзать себя подобными вопросами. Важно то, что теперь она понимала: Слава был прав.

Ее сборы не заняли много времени, ведь свой рюкзак она потеряла еще на Желтых болотах, и из вещей оставалось только то, что можно было надеть на себя.

Впереди снова лес, правда, не такой зловещий и темный, каким они шли на «Вятку». Этот как будто был немного доброжелательнее, дышалось в нем свободно, волосы трепал легкий теплый ветерок, что на Территории наблюдалось крайне редко. На мгновение Рябому показалось, что «Вятка» решила более не мучить путников и наконец отпустить их восвояси.

Березняк сменился ельником, но деревья по-прежнему росли не так уж густо.

– Я в детстве любила гулять в подобных местах, – неожиданно поделилась с проводником Ира, первой прервав молчание. – Брала с собой собаку Магду и бродила, собирая листья для гербария и наслаждаясь осенней тишиной.

Рябой хмыкнул, но промолчал: он не знал, что в таких случаях следует сказать, чтобы поддержать разговор. Ему было стыдно за ту слабость прошлым вечером, когда он не смог устоять перед женскими чарами и поддался соблазну. А с другой стороны – был счастлив, что это произошло. Она тоже чувствовала некоторую неловкость, явно надеясь, что вскоре все позабудет. Лишь бы только убраться подальше с Территории.

– Там, кажется, что-то блестит. – Ирина прищурила глаза и ускорила шаг, но проводник вовремя ухватил ее за локоть, заставляя остановиться на месте.

– Ничего не трогай, – строго проговорил Рябой, – и внимательно смотри под ноги, чтобы ни на что не наступить.

– На что именно я не должна наступать? – поинтересовалась девушка и тотчас заметила под ногами поношенный сапог, который выглядел так, будто кто-то всего мгновение назад обронил его и пошел дальше босиком.

– Ни на что, кроме земли. – Рябой кивнул в сторону сапога. – Дальше ты увидишь огромное количество самых разнообразных предметов, и некоторые тебе непременно захочется взять с собой или хотя бы дотронуться до них. Так вот: ни в коем случае не делай этого.

– А что произойдет, если я все-таки случайно коснусь одного из них? – Ире было не до шуток, она уже привыкла к коварным ловушкам Территории.

– Скажем так: ты отправишься в никуда, но после тебя тоже останется вот такой сувенир. Как и от десятков других людей – от тех, кто не сумел с собой совладать. Не смотри на меня так, не все из них были нашими клиентами! Подавляющее большинство – по всей видимости местные жители, и сгинули они здесь, похоже, во время или сразу после вспышки. По крайней мере, когда проводники нашли эту локацию, здесь уже было полным-полно вещей. К слову, трое наших парней тут сгинули, прежде чем до остальных доперло: экспериментировать здесь смерти подобно.

– И как называется это гиблое место?

– «Бюро находок», – просто ответил Рябой и, отодвинув Ирину, пошел первым.

В этом лесу нашло приют огромное количество самых разнообразных предметов. Простому обывателю локация напомнила бы свалку, но вещи здесь не лежали грудами, а располагались отдельно, будто неведомый коллекционер разложил экземпляры в определенном порядке, чтобы экскурсанты могли насладиться видом каждого и рассмотреть поближе. Однако