– Мне стоит написать отцу, он, должно быть, переживает, – сменил тему юнга.

– Не переживай, я сообщил брату, что ты со мной, он, конечно, не обрадовался, но согласился, что путешествие пойдет тебе на пользу.

– Спасибо.

– Не стоит, поверь, ты меня выручаешь гораздо больше, но… к концу нашего пути ты должен стать сильнее, раскрыть весь свой потенциал.

– К концу пути? По прибытии домой?

– Нет, твоя сила нужна в Индии, она поможет исцелить меня и вернуть моему телу здоровье, взамен я награжу тебя сундуком камней, поверь, такую добычу оценят все.

– Что мне нужно будет сделать?

– Узнаешь на месте, когда придет время, а пока становись сильнее, это приказ капитана!

– Есть, сэр!

Недолгое пребывание на корабле вызвало головокружение. Лица капитана и юнги, корабль, океан, небо – все растекалось, смешивая между собой краски в единый грязно-серый цвет. Вслед за изображением исчезли и звуки. Ману очутился в темноте. Лампа в его руке слабо горела, света не хватало, чтобы хоть что-то разглядеть. Шаг за шагом он продолжал идти, пока впереди не загорелся огонек, который тут же потух. Ману остановился и, повинуясь интуицию, потушил лампу.

В тот же момент перед ним загорелись десятки огней, освещая присутствующих. Он оказался среди группы пиратов, окружавших старого индуса, который сидел на согнутых ногах, сложив ладони у лба, и что-то тихо шептал. Лицо его было покрыто белой краской, а на лбу виднелась красная полоса. «Брахман?» – удивился Ману, но тут же перевел своей взгляд, когда увидел капитана корабля, сидящего в похожей позе напротив старика.

– Ты думаешь, в этот раз получится? – тихо спросил один из пиратов.

– Я не думаю, что увижу местную магию, старик просто дурит капитана, – ответил второй.

– Ты помнишь, что было с прошлыми шаманами? Не думаю, что в его слова не верят.

– Отставить разговоры, – вмешался боцман.

На полу перед брахманом в кольце света лежал камень с аккуратной формой под кинжал в центре, к которому с разных сторон вели два желоба. С одной стороны стоял тот самый мальчик. Его держали двое пиратов, вытянув его правую руку и приставив к ней нож.

– Расступись! – раздался крик, и пираты разошлись, давая дорогу раскаленному металлу.

Котел с ним поднесли ко второму желобу. Прежде чем приступить к действию, капитан обратился к брахману:

– Все получится, старик?

– Если вы сделали все верно, мистер Кимбол, и вы в это верите, то не вижу причин, препятствующих этому.

Фергус Кимбол посмотрел на раскаленный металл, затем в глаза юноши.

– Не бойся, Ричард, просто верь мне, – и, сделав короткую паузу, выкрикнул: – Давай!

Котел наклонили, пустив по стоку огненный ручей, второй сток наполнился кровью мальчика. Когда капитан крикнул, ему сделали надрез вдоль по вене, чтобы вызвать обильное кровотечение. Две маленькие реки, огненная и кровавая, встречались в камне, смешиваясь и приобретая форму стилета.

– Достаточно, – произнес старик и поднял руку.

Мальчику перетянули порез в тот момент, когда он был готов потерять сознание.

– Дайте ему вина, – крикнул Фергус и наклонился к каменной форме. В ней пылал кинжал.

Кинжал казался казался знакомым, хотя был еще не обработан. Что-то похожее он выхватил, когда защищался от капитана и его команды, прежде чем его вырубили.

– Возьмите его в руку, мистер Кимбол, – сказал старик, а когда увидел сомнение в глазах капитана, то добавил: – Он не горячий.

С секундным замешательством капитан взял лезвие в руку. Он ничего не чувствовал, но видел, что кожа от раскаленного металла начинает гореть и плавиться. Мелкие частички кожи воспламенялись и сгорали, превращаясь в черную копоть.

– Вам нужно закончить, – продолжил старик. – Яма использовал свою булаву, чтобы освобождать души, а ваш клинок будет их запечатывать.

В центр круга приволокли связанного мужчину, на вид ладного и сильного, явно из королевских матросов, подумал Ману. Он был без сознания. Капитан прикоснулся острием кинжала к его груди, заставляя тлеть одежду в этом месте.

– Нет, – остановил его брахман, – это не сработает, кровь моряка затупит сталь и лишит всей силы.

– Тогда кто?

– Кровь юного моряка, что закаляла сталь!

– Мальчик? – растерянно спросил Фергус. – Больше никто?

– Только он, иначе для чего он здесь.

Пираты, державшие Ричарда, подвели его к Фергусу. Мальчик был в полуобморочном состоянии и не понимал, что происходит. Его губы вяло шевелились, до Фергуса доносились обрывки фраз, ребенок бормотал об отце и матери, о своей юной сестренке, но складного предложения выдать не мог. Собрав всю свою волю, Ричард посмотрел сквозь полуопущенные веки на испуганные глаза Фергуса и тихо спросил:

– Я справился? Мы можем отправиться домой?

– Да, – ответил Фергус и всадил клинок ему в сердце, превращая кожу вокруг раны в обугленные угольки.

В ту же секунду от удара из тела мальчика вырвалась душа, она зависла в воздухе лишь на мгновение, а затем стала темнеть, покрываться чернью и копотью, словно ее изваляли в золе от костра.

В ту же секунду от удара из тела мальчика вырвалась душа, она зависла в воздухе лишь на мгновение, а затем стала темнеть, покрываться чернью и копотью, словно ее изваляли в золе от костра.

Из места удара тянулись огненные нити, полностью сковывая ее. Брахман наклонил голову и что-то тихо шептал в сложенные перед лицом ладони. Душа кричала и стонала, распадаясь на десятки голосов. Ману слышал плач ребенка и плач старика, плач юноши и плач мужчины, плач всей жизни Ричарда, той, что он успел пожить, и той, что никогда уже не наступит. Связанная душа, вспыхнув последний раз, превратилась в черную тягучую жидкость, которая впиталась в кинжал, не оставив и следа. Кинжал потух, Фергус раскрыл ладонь, от ожога не осталось и следа.

Никто из окружения пиратов ничего этого не видел, для них все закончилось в тот момент, когда их капитан заколол мальчика, а через минуту его рука оказалась целой и невредимой. Душу Ричарда Кимбола, сына Оллина и старшего брата Саманты, с которой ей уже никогда не сыграть в прятки, видели лишь три человека: брахман, чья душа стала второй, Фергус, убивший половину своей команды в обмен на силу, и Ману, которого никто не видел, так ему казалось до тех пор,