«Поцелуй меня», прошептало ее сердце, достаточно громко, чтобы на мгновение ей показалось, что она произнесла эти слова вслух. Его взгляд метнулся к ее губам, будто она действительно это сделала.

— Каллен, я… — У нее не было возможности закончить, слова были украдены поцелуем, который вызвал обжигающий прилив до самых кончиков пальцев на ногах.

У нее вырвался вздох, когда знакомый вкус поглотил все ее чувства. Ощущение было похоже на возвращение домой, наконец-то в место, которое она когда-то знала, но которое изменилось со временем и расстоянием. Место, которое она теперь видела по-другому, но которое осталось запечатленным в ее сердце. Его руки потянулись к ее лицу, когда ее пальцы, сжавшись в кулаки, схватили его одежду и притянули его насколько можно ближе.

Время затаило дыхание.

Его губы приоткрылись, приглашая ее, и вырвался вздох. Она не поняла, кому он принадлежал, да и ей было все равно. Руки Каллена продолжали двигаться, теперь его пальцы были в ее волосах. Возможно, это был порыв от еще одного предсмертного переживания. Возможно, от напряжения, которое они усиливали с каждым рингом на палубе. От каждого взгляда на гамаки в тусклом свете нижних палуб. От каждого касания их тел во время еды… Все это копилось, копилось и копилось. Все это время с той ночи в Деревне чемпионов, когда им требовалось все, чтобы сдержаться.

Но что она позволит ему сделать с ней сейчас, если он попросит…

Он резко отстранился.

У нее вырвался неприличный стон.

— Почему ты всегда такой разумный?

— Один из нас должен быть таким. — Он заправил ей за ухо прядь волос, без сомнения, ту, которую только что выбил из прически. Движение было нежным, что резко контрастировало с тем, как он наклонился и прошептал ей на ухо: — Сомневаюсь, что Адела захотела бы, чтобы я запер дверь и взял тебя на ее этаже.

При этих словах Эйру обдало новой волной жара, но она была заглушена возобладавшим здравым смыслом.

Эйра встала. Все тело ныло. Делать что-то большее, чем быть пластилином в его ладонях и целовать, было слишком, учитывая боль, пронзившую ее. Она споткнулась.

— Ты уверена, что можешь стоять? — Каллен был рядом с ней, одной рукой обнимая ее за спину, а другой держал ее за руку для поддержки. — Ты могла бы…

— Я в порядке, просто измотана. — Она устало улыбнулась ему в попытке успокоить. Было трудно не коснуться его лица и снова не потеряться в его объятиях. Но… — Я хочу посмотреть, что произошло. — Она могла позволить себе лишь несколько секунд убежать от действительности.

— Я могу понести тебя, — предложил он.

Эйра задумалась. Она ощутила свое шаткое состояние. Она не осознавала, сколько магии использовала в разгар событий. Но теперь, когда все прошло, и накал страстей покидал ее… ей казалось, что она провела пять дней без сна, все это время бежав без остановки.

— Просто подстрахуй, мне надо справиться самой. Я смогу, — решила она. Какой бы заманчивой ни была идея оказаться в его объятиях, она хотела передвигаться самостоятельно.

Если бы они с Аделой поменялись бы местами, Адела бы пошла. Эйре тоже надо было идти самой.

Каллен не стал сопротивляться. Он крепче обнял ее за талию, и она воспользовалась его поддержкой, когда они вышли из каюты Аделы на палубу, покрытую последствиями битвы.

Глава 25

Первое, что привлекло ее внимание, было оранжевое свечение в темном ночном море.

Океан горел.

Нет… не океан. Остатки другого судна тлели, пока его медленно поглощали бушующие волны.

Напротив входа в каюту Аделы стоял круг пиратов. Эйре было не видно, что было в центре круга, но если Адела была среди них, то ситуация была под контролем.

Эйра оглядела палубу в поисках друзей. По словам Каллена, с ними было все в порядке. Она сомневалась, что он стал бы целовать её, если бы это было не так… но всё равно почувствовала облегчение, когда её взгляд упал на маленькую группу, которая стала для неё целым миром. Далеко ходить не надо было, они стояли на одном из двух трапов по обе стороны от входа в каюту Аделы.

Они были в синяках и поцарапаны. Тонкая струйка крови тянулась от виска Оливина к кончику подбородка. Но он, казалось, был больше сосредоточен на Йонлине, который достаточно решительно отвергал беспокойство старшего брата, так что Эйра решила не переживать о нем. В худшем состоянии среди них была Ноэль.

Она сжимала свою руку в верхней части, почти у плеча, без сомнения, ограничивая приток крови к глубокой ране, которая тянулась от предплечья почти до пальцев. Она улыбалась, превозмогая боль, но Эйра видела по напряженному лицу, насколько крепко были сжаты ее зубы. Элис уже работала над заживлением раны. Судя по тонким шрамам и глубоким оспинам, она работала уже некоторое время.

— … геройствовать, — говорил Дюко, когда они приблизились.

— Ну, что я могу сказать? Для меня естественно быть в центре внимания. — Ноэль облокотилась на него, пока Элис продолжала свою работу. Она прислонилась к боку Дюко. Его руки обвились вокруг ее плеч, словно он мог защитить ее от боли.

— Ну, сделай так, чтобы это перестало происходить естественно.

Ноэль взяла его за руку, направляя ее к предплечью, которое Элис уже залечила. Она провела его пальцами по коже, которая теперь была приподнятой и шишковатой. Слабо светящиеся точки на лбу Дюко приподнялись.

— Любовь моя… — прошептал он. Это почти остановило Эйру. Она знала, что они были близки… но то, как он произнес эти слова, было совершенно другим уровнем интимности и понимания. Это заставило ее сердце сжаться, а руку слегка напрячься на талии Каллена.

Ноэль погладила Дюко по щеке.

— Теперь ты не единственный, у кого боевые шрамы. Теперь мы оба «монстры». — То, как она произнесла это слово, выдавало, что оно было отголоском того, что он, вероятно, не раз произносил.

Эйра никогда не видела, чтобы Ноэль смотрела на кого-то так, как она смотрела на Дюко. Они любили друг друга. В отличие от Эйры, Ноэль двигалась тихо и целенаправленно. Дюко оставался непоколебимым рядом с ней. Они решали проблемы по мере их возникновения. Эйра надеялась, что именно их Элис использовала в качестве героев для своей истории. Они были единственными, у кого все получилось правильно.

Возможно, Эйре тоже следовало бы