Вот так-то.

Что я в общем-то твёрдо знал о жене лорда-протектора Галиции? Ровным счётом ничего. Впрочем, это было справедливо в отношение любого человека, который был мне неинтересен.

Но это что касается именно фактов, в которых я могу быть уверен, а не просто слухов.

Какие же до меня доходили слухи? Тоже не так много.

Местная. Кажется, даже из семьи прежнего князя… То есть короля Волыни. Принцесса, получается. Старшая наследница престола.

И по слухам — именно из-за неё и началась война в западных княжествах.

Молва про неё шла дурная, в народе её откровенно ненавидели. Поговаривали, что Ольга Батори, в девичестве Романович — ведьма, убийца и психопатка. Собственными руками отправила на тот свет отца и младшую сестру, много лет провела в тюрьме, а когда сюда пришёл Пакт, то согласилась сотрудничать с алеманцами. Из старой аристократии она осталась едва ли не последней, а уж по статусу — так точно никого выше бывшей принцессы не было. На брак с генералом Батори она согласилась легко, даже несмотря на то, что он был старше её лет на тридцать.

Впрочем, вполне оправдывая свою дурную репутацию, Ольга Батори стала практически вдовой спустя всего неделю после свадьбы. И сейчас выполняла обязанности своего мужа, став фактически первой в истории леди-протектором.

Причём, довольно неплохо справлялась, нужно сказать. Ну, для той, на ком женились только ради сохранения номинальной правопреемственности власти. И по меркам Пакта, которого интересовали показатели и результат, а не какими способами это достигается.

А вот способы у леди-протектора были уже так себе, раз народ уже фактически бунтовал.

Именно это я и держал в голове, когда шёл к ней на аудиенцию. Но столкнувшись с её высочеством в реальности оказался… несколько растерян.

Мне уже рисовался образ демонической и жестокой самодурши… Но пока что Ольга Батори производила вполне располагающее впечатление. Явно жестковата, но, кажется, вполне спокойна и вменяема…

— Не буду ходить вокруг да около, майор, — сказала леди-протектор, продолжая печатать. — У меня есть все основания полагать, что и покушение на моего супруга, и нынешние беспорядки — дело рук Альянса.

— Западные княжества никогда не входили в Альянс. Либо не успели, либо по идеологическим причинам. Повстанческое движение в них всегда пыталось быть независимым.

— Но два месяца назад Свободная Галицкая Армия вступила в альянс с… гм, Альянсом. Теперь инструкторы с востока готовят их боевые отряды, у них есть современное оружие, а денег хватает для вербовки новых сторонников.

— Вы о нынешних беспорядках? — уточнил я. — Прошу меня простить, ваше высочество, но я полагал, что они вызваны повышением налогов и норм выработки…

— Да, я повысила их, — спокойно ответила Ольга. — Зато я смогла добиться того, чтобы волынские войска не посылали на фронт. Страна сильно пострадала в ходе последних лет, но если Галиция так и останется в руинах, то Пакту будет проще выгнать отсюда остатки… аборигенов и заселить вместо них колонистов из центральных княжеств. Куда в больших масштабах, чем это уже планируется. А люди не хотят понять, что либо они сейчас вкалывают как проклятые, но зато их дети будут жить более-менее прилично, либо…

— Либо?

— Либо никаких детей у них просто не будет, — отрезала леди-протектор.

— Не берусь судить, — пожал я плечами. — Я солдат, а не экономист.

— Не нужно скромничать, господин майор, — усмехнулась Батори. — Вы считаетесь очень хорошим… специалистом по борьбе с повстанцами. И ваш перевод сюда тоже стоил мне немалых усилий.

— Благодарю, ваше высочество.

— Это не лесть, а всего лишь констатация факта. Но поэтому вы и сами должны прекрасно понимать — такие беспорядки не случаются от одного только недовольства. Простолюдины либо терпят до последнего, либо уподобляются взрыву, который случается резко и быстро, и сметает всё на своё пути. А они так уже вторую неделю орут на улицах и с полицией дерутся.

— Когда прольётся кровь — лишь вопрос времени, — сказал я. — Рано или поздно у кого-то не выдержат нервы, рано или поздно кто-то начнёт стрелять или ударит заклинаниями. И тогда эскалацию насилия будет уже не остановить.

— Что лучше — ужасный конец или ужас без конца? — усмехнулась леди-протектор. — Как вы считаете, майор?

— Вы предлагаете выбирать между злом большим и злом абсолютным. Но я бы предпочёл не выбирать вовсе.

— Значит судьба была к вам милостива, майор.

— Вы верите в судьбу, ваше высочество? — спросил я.

— А вы, майор?

Звонок стоящего на столе Батори телефона прервал наш разговор. Леди-протектор сняла трубку, молча выслушала, положила трубку обратно.

— Продолжим разговор за ужином? — предложила Ольга. — Приглашаю.

— Не вполне уверен, что смогу…

— А в качестве извинения за бестактное рассматривание моих протезов? — улыбнулась женщина.

— Почту за честь, ваше высочество, — вздохнул я. — Однако ситуация в городе…

— Один из моих полков уже выдвинулся к нам на помощь. Думаю, что к вечеру мы арестуем большую часть смутьянов, а остальных разгоним по домам.

— Вообще-то протестующие стоят прямо за оградой этого дворца, ваше высочество…

— Я готова выйти к ним и выслушать требования. Нужно найти компромисс. Всегда можно найти компромисс.

— Не всегда, — покачал я головой. — Далеко не всегда… Ваше высочество, это отвратительная идея. Вас там просто убьют.

— Я не собираюсь прыгать прямо в толпу, — рассмеялась леди-протектор. — Я просто хочу услышать их собственными ушами. Они ведь всё-таки мои подданные и имеют быть право услышанными. Если это науськанная Альянсом толпа, которая хочет под шумок просто пограбить — это одно, но, если это просто разгневанные граждане — стоит узнать, чего они хотят.

Ольга усмехнулась.

— Не думайте, что я прекраснодушная дура. Но простолюдинам в таких случаях всегда нужно кинуть кость. И показать, что если кто и может их защитить, то лишь ты.

— Король — хороший, парламент — злой, — поморщился я. — Было уже такое, знаем. В итоге доброго короля Эспаньолы расстреляли в подвале Оленьего дома, а злых парламентариев развесили на столбах. Одних будут ненавидеть за жестокость, других — презирать за слабость. Так себе альтернатива, когда неизменно лишь одно: ненавидеть — будут.

— Но ведь это работает? К тому же не хочу показаться грубой, но протекторатом сейчас управляю я и мне решать, что делать. А ваше мнение для меня весьма ценно… но не более того.

— Ни в коем случае, ваше высочество. Вы — вправе. Но я здесь, чтобы в том числе и выражать своё мнение по ситуации…

— Вы его выразили — я его услышала, — леди-протектор поднялась из кресла.

— Безусловно, — я слегка склонил голову,