Иш выбрал длинный сук толщиной с его палец и срезал сук ножом. Лимонное дерево было твердым, как кость. Иш с силой согнул его в дугу, а когда отпустил, он резко выпрямился.

— Да, — подумал он с некоторой горечью. — Это мне подойдет.

Иш принес сук домой, обрезал кривую часть, после чего осталась прямая палка в четыре фута длиной.

Затем он начал обрабатывать палку, снял кору и мелкие сучки.

Работа шла очень медленно, так как нож тупился моментально, и его все время приходилось затачивать.

После полудня Иш счел работу законченной. Четырехфутовая палка симметрично утоньшалась к концам. Он согнул палку, отпустил ее, и она резко выпрямилась. Удовлетворенный Иш прорезал канавки у концов и с радостью отложил нож в сторону.

На следующее утро он продолжил работу. Тетиву можно было бы сделать из нейлоновой рыболовной лески, но Иш решил, что он использует только подручный материал.

Иш посмотрел на лук с удовольствием. Производительные силы снова вернулись в мир вместе с этим луком. Он ведь мог бы пойти в любой магазин спортивных товаров и выбрать там прекрасный лук. Но он не пошел, а сам сделал лук с помощью одного ножа.

Иш натянул и отпустил тетиву. Она издала звенящий звук и завибрировала. Иш посмотрел и решил, что на сегодня хватит.

На следующий день он срезал прямой сук для стрелы. Чтобы изготовить стрелу, ему понадобилось всего полчаса, потому что дерево было мягким и хорошо обрабатывалось. Закончив, он подозвал детей. Пришли Уолт, Джози и с ними Уэстон.

— Посмотрим, как он работает, — сказал Иш.

Он натянул тетиву, и неоперенная стрела взвилась в воздух. Направленная под большим углом, она описала дугу и воткнулась в землю в пятидесяти ярдах от них.

Иш сразу понял, что выиграл. Эти трое увидели такое впервые в жизни и долго стояли с широко раскрытыми глазами. Затем с дикими криками они пустились бежать за стрелой. Иш стрелял и стрелял для них.

И наконец он услышал то, чего ждал.

— Дай мне попробовать, отец, — сказал Уолт.

И затем все дети Племени были заняты изготовлением луков для себя.

Время шло. Ранние дожди вызвали рост травы, и теперь все холмы зазеленели. Солнце теперь садилось за холмами к югу от Золотых Ворот.

Уолт и Уэтсон, двенадцатилетние, все время о чем-то шушукались. Они все время работали над своими луками и стрелами, доводя их до совершенства. Иногда они пропадали на весь день.

Однажды вечером Иш услышал возбужденные крики мальчиков и топот бегущих ног. В комнату вбежали Уолт и Уэтсон.

— Посмотри, отец, — воскликнул Уолт и показал Ишу тело кролика, пронзенного стрелой.

— Посмотри! — кричал Уолт. — Я спрятался за кустами и ждал, когда кролик подойдет ко мне поближе. Тогда я выстрелил и попал в него.

Иш смотрел на кролика и ему было жаль несчастное животное, но он знал, что это его победа, это именно то, чего он добивался. — Очень плохо, — подумал он, — что даже созидание должно приносить смерть.

— Прекрасно! — сказал он. — Прекрасно, Уолт! Великолепный выстрел.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Дни шли за днями. Солнце все больше склонялось к югу. Держалась хорошая погода. Иш планировал еще один эксперимент, но не торопился с его осуществлением. После того, как они сделали лук, он должен научить людей с его помощью добывать огонь. Это поможет людям, когда исчезнут спички.

Иш уже слышал разговоры о том, как назвать год минувший. Самые младшие предлагали Год Лука и Стрелы. Более старшие, в памяти которых оставался весь год, настаивали на названии Год Путешествия. Но самые старшие думали о другом, и хотя они молчали, Иш знал, о чем они думают — о Чарли и о других смертях. Сам же Иш, в первую очередь, думал о Джо и затем об изменениях в своем мироощущении, которые прошли за этот год.

И наконец заговорил Эзра, вечный добрый помощник, который хорошо знал людей:

— Слишком много произошло за этот год, и как бы мы его не назвали, он будет напоминать нам о многом печальном. Пусть этот год будет без названия. Запомним этот год просто, как Год Двадцать Второй.

Здесь кончается часть вторая.

Вторая промежуточная глава

под названием «Быстрые Годы»

последует без перерыва во времени.

БЫСТРЫЕ ГОДЫ

Снова годы побежали быстро и теперь он уже не сопротивлялся, не боролся, а спокойно плыл по течению времени.

За эти годы они вырастили немного кукурузы. Совсем немного, но достаточно, чтобы собрать урожай и сохранить зерна для будущих посадок. Каждую осень — как будто наступающий сезон дождей давал им сигнал — дети начинали играть с луками и стрелами и играли до тех пор, пока их не отвлекало что-нибудь новое. Теперь все взрослые постоянно собирались на встречу, во время которой учреждались какие-либо правила, обязательные для всех членов Племени.

— Хоть это, — думал Иш, — я оставлю для будущего. — На этих собраниях все чаще и чаще стали выступать молодые. Выступать и предлагать действия. Иш председательствовал на собраниях. Он сидел перед остальными, и те, кто хотел выступить, вставали и почтительно просили его разрешения. Он сидел, держа молоток перед собой. Когда спор между выступающими становился чересчур горячим, Иш постукивал молотком, и это мгновенно успокаивало пылких спорщиков. Но если выступал сам Иш, его слушали не прерывая, но чаще всего его идеи оставались не реализованными.

И так текли годы: Год 23 — Год Бешеного Волка. Год 24 — Год Вишен. Год 25- Год Долгих Дождей.

Затем пришел Год 26, и старый Джордж