Я в полете сформировала два огненных шара и запустила их в этих оборотней. От силы удара одного отбросило на несколько метров от Данакса. Но другой быстро среагировал и успел выставить магический щит, одновременно запуская в меня моргенштерн, который вонзился шипами мне в крыло, причиняя нестерпимую боль, кроме того, его ударная часть была покрыта каким-то ядом. Я стала стремительно падать вниз, ощущая, как яд проходит по венам, но затем почувствовала, как моя сила выжигает его. Яд явно не был рассчитан на кровь первородного. Сжимая зубы от боли, я вырвала моргенштерн, схватив за древко, из своего крыла и в полете вонзила его в одно из «животных».

Лорус оказался рядом с Амарин и в ярости вырывал позвоночник очередному «черному плащу» без рода и без племени. Одновременно в воздухе стали образовываться заточенные клинки и щиты. От ударов стали о сталь в воздухе высекались летящие искры. Остроконечные огненные стрелы поражали наших врагов намертво.

Я почувствовала, как меня окутывает, будто обнимает, ледяной ветер, такой родной и близкий. Неожиданно дождь сменился градом, который стучал по старой каменной плитке. Лед покрыл стены верхнего двора и всю площадь, словно корка стекла. А наши враги превратились в неподвижные ледяные статуи.

В наступившей тишине стал слышен стук каблуков, ритмичный и настойчивый, который эхом отражался от стен и ворот, создавая иллюзию, что мы окружены им со всех сторон. Затем мы увидели стройную фигуру обладательницы каблуков. Она двигалась с легкостью и изяществом, словно плыла по воздуху, а взгляд был уверенным и решительным.

— Актавиан? — прошептала я.

— Да, дочь моя. — Она улыбнулась мне. — У вас тут весьма нескучно. Я давно не посещаю миры, занимаюсь больше обучением молодого поколения. Но смотрю, все стабильно во вселенной. Миры вокруг нас погибают из-за одной нерушимой проблемы, которая останется навечно. Это борьба за власть и господство. Миры меняются, а причины их гибели остаются одни и те же. Но благодаря этому рождаются новые молодые миры, ведь не бывает жизни без смерти. Наша природа циклична, и мы не можем противиться этому.

— Наш мир погибнет? — уточнил Лорус.

Актавиан обернулась и, медленно снимая белые перчатки, произнесла:

— Обязательно, но не сегодня. Пройдет несколько десятилетий, а может, и столетий, и все повторится снова. Так было, есть и будет. А нам, бессмертным, остается только наблюдать за течением времени. Даже мы не способны пойти против природы, ведь мы — часть ее, а не наоборот.

По тембру голосов заклинателей было ясно, что они завершают чтение заклинания.

— Магическая связь между островами укрепляется, — громко огласила Актавиан. — Этот мир еще просуществует…

Эпилог

Я осторожно присела на зеленную лужайку. Утреннее солнце только начинало пробиваться сквозь листву деревьев, создавая неповторимую атмосферу свежести и спокойствия.

Прошло уже шесть месяцев со дня начала восстановление магической связи между островами. За это время обрушения и катаклизмы прекратились. Остров Финласт, который представлял собой безжизненный, высохший и окаменевший валун, постепенно наполнился озерами и реками. Стали появляться небольшие растения и деревья, а со временем на острове полностью восстановилась экосистема.

В этом мире возродилась из пепла не только я… В местах, где не так давно были черные воронки, именуемые Пожирателями миров, сформировались небольшие молодые острова. Размеры этих островов ежедневно увеличиваются, даруя новую жизнь удивительным растениям и животным. Дриады с робкой радостью наблюдают за рождением новой жизни.

Резервы магии у детей, пострадавших в результате дисбаланса магии, наполнились, что осчастливило всех жителей мира Ринконса, так как все переживали за молодое поколение.

Сегодня важный день для всех нас, оттого и по-особенному волнительный. Ведь сегодня состоится церемония признания Амарин и ее мужа, Лоруса, законными правителями княжества горгон.

— Даниэлла, сосредоточься! — из собственных мыслей меня вывел строгий голос Актавиан.

— Мы медитируем уже три часа. Я пропустила собрание советников, — произнесла я, аккуратно вставая с лужайки, придерживая свой округлившийся живот.

— Контроль, девочка моя! Контроль! Не забывай, в тебе сейчас две силы, одна из которых зарождается, поэтому трудно поддается контролю. Мы же не хотим, чтобы твое копье справедливости ознаменовало церемонию признания власти в княжестве горгон. — Актавиан подошла и нежно прикоснулась к моему животу. — Не забывай, из кровных родственников у тебя твой сын, я и Малландр. А копье справедливости — самое опасное оружие, оно всегда забирает одну жизнь.

— Я об этом никогда не забываю, — вздохнула я, наблюдая, как в воздухе образовался межпрастранственный разрыв, из которого вышел Малландр.

— Магического утра! — поприветствовал он нас, широко улыбаясь. — Даниэлла, тебя в кабинете ожидает император, — он жестом руки пригласил меня в межпространственный разрыв.

— Магического утра, наставник. Я хочу прогуляться по саду, а после загляну в кабинет императора.

— Как скажешь, дорогая. Думаю, мы с Актавиан пока навестим мир Айгнефес.

— Отличная идея! Мы приведем твоих родители из мира Айгнефес, ведь они приглашены на церемонию Амарин и Лоруса, — участливо добавила Актавиан, и они растворились в межпространственном разрыве.

Я медленно ступала по саду. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь пением ранних птиц и шелестом листьев.

Я распахнула свои крылья и взлетела. Одно крыло цвета альмадина, а другое сапфировое, их подарили мне два рода, Ишани и Авесы. Ишани повелевали огнем, а Авесы — водной стихией. Актавиан из рода Авес, а вот мой биологический отец из рода Ишани. Лед и пламя несовместимы — такие нравы закреплены многими тысячелетиями. Старейшины первородных не поверили в магически совместимую пару Актавиан и моего отца и запретили этот союз. Но Актавиан уже была беременна. И моя мать нашла дальнего родственника отца, Малландра, и проследила, чтобы свершилась передача искры феникса. Мой наставник и сам не знал, что мы с ним кровные родственики, хоть и дальние. Об этом нам сообщила Актавиан.

В мире первородных моя мать сделала все, чтобы никто не узнал о моем существовании. Ведь неизвестно, как бы отреагировали старейшины первородных, узнав о моем рождении. О запретном плоде.

Я аккуратно спустилась на балкон императора, и стеклянные двери распахнулись передо мной.

— Мой