затем делает такое лицо, словно съел что-то противное.

– Это? – Он закатывает глаза. – Ладно, ты права, это не я его написал. Но я не понимаю, в чем пробле…

– В том, что ты соврал мне! – громко кричу я. – Я влюбилась в это стихотворение. Оно заставило меня почувствовать себя особенной, почувствовать себя важной, и я думала, что ты написал его от всего сердца, но это была ложь.

Это сделал Оукли.

Уперев руки в бока, Стоун шумно выдыхает.

– Ты права, я соврал.

Я собираюсь закричать снова, но он подходит ко мне ближе и заключает в объятия.

– Но я сделал это только для того, чтобы впечатлить тебя. – Он выглядит смущенным. – И потому, что подумал, что какой-то другой парень пытается ухаживать за тобой и пишет тебе стихи. Я не хотел, чтобы он украл тебя у меня.

Его лицо полно сожаления, он раскаивается, но тем не менее.

– Ты не должен был врать.

– Я знаю. Прости меня, Борн. – Он смотрит на часы. – Не хочу показаться мудаком, но мы можем поговорить об этом позже? Мы должны быть на дне рождения в девять.

Мне нужно послать его, сказать ехать одному. Но вина делает с нами страшные вещи… Например, заставляет делать то, чего мы делать не должны.

И избегать важных разговоров.

* * *

Вечеринка уже в самом разгаре, когда мы приезжаем в дом Рут.

Стоун присвистывает, оглядывая огромный зал, заполненный богачами в изысканной одежде.

– Я знал, что у нее состоятельные родители, но чтобы настолько.

Он прав. Это точно не обычная студенческая вечеринка.

Конечно, присутствует и несколько студентов, слоняющихся из стороны в сторону, но вместо пиво-понга, пластиковых стаканчиков и рэпа я вижу официантов, ходящих по залу и предлагающих шампанское и икру на серебряных подносах.

Я начинаю чувствовать себя неподходяще одетой в своем коротком черном платье и красных туфлях. И вижу, что Стоун тоже чувствует себя некомфортно, ведь так происходит всегда, когда он находится в окружении богатых людей.

– Стоун, дыши, – шепчу я. – Это просто люди.

– Тебе легко говорить, – шипит он, поправляя галстук. – Ты родилась с серебряной ложкой во рту.

Я подавляю желание сказать, что он родился с палкой в заднице, но я же не напоминаю ему об этом.

– Вы пришли, – кричит кто-то у нас за спинами.

Мгновение спустя к нам подбегает жизнерадостная Рут. Ее жених Юджин следует за ней, словно потерянный щенок. Обняв нас, она переключает внимание на Стоуна.

– Я как раз рассказывала отцу о тебе. – Она улыбается. – Он безумно хочет с тобой познакомиться. Стой здесь, я его приведу.

Прежде чем кто-то из нас успевает сказать хоть слово, она убегает.

Стоун выглядит так, словно его вот-вот вырвет.

– Ее отец – заведующий неврологическим отделением в клинике Стонибрук. – Его голос слегка дрожит. – У него очень много связей, так что смотри не опозорь меня, хорошо?

Ага… я сделаю вид, что не слышала этого.

Подавив раздражение, я беру бокал шампанского. Обычно я не пью, но, черт возьми, сейчас мне это точно пригодится.

Рут возвращается с высоким пожилым мужчиной в смокинге, который, по-видимому, является ее отцом. Зеленея на глазах, Стоун выпрямляет спину и протягивает руку.

– Здравствуйте, доктор Келп, очень рад наконец с вами познакомиться.

Мужчина улыбается, пожимая его руку.

– Могу сказать то же самое. – Он приобнимает Рут за плечи. – Рути говорила о тебе только хорошее. – Мужчина подмигивает. – Поздравляю с отличными результатами на последнем экзамене. Рути говорит, у тебя лучший балл в группе.

Так и есть. И он без остановки болтал об этом всю прошлую неделю.

Я отставляю пустой бокал шампанского и беру новый. Стоун пытается показаться скромным, но получается у него не очень.

– Что я могу сказать? С вашей дочерью безумно приятно работать.

Правда?

Рут тушуется, будто он снял с небес все звезды и положил их к ее ногам.

– Просто ты очень умный.

Мой взгляд перемещается на бедного Юджина, который выглядит как рыба, выброшенная из воды. Мистер Келп хлопает его спине.

– Юджин, может быть, ты принесешь нам закуску?

У меня едва не отвисает челюсть, потому что это, блин, грубо.

– Знаете, – вставляю я, – а давайте я принесу. – Приторно улыбаюсь мистеру Келпу. – Меня, кстати, зовут Бьянка.

Я зло смотрю на Стоуна, отходя от них. Найдя поднос с закуской и еще один бокал шампанского, я иду обратно.

– Авария была два года назад, – слышу я Рут, подходя к их компании.

Я замедляю шаг в надежде, что мне показалось.

– Такая жалость, – бормочет мистер Келп. – Опыт подсказывает мне, что, если память до сих пор не вернулась, этого никогда не случится. Безнадежный случай.

Ярость застилает мои глаза, и я шумно прочищаю горло.

– Прошу заметить, – начинаю я, – мне не нравится, когда обо мне говорят за моей спиной. – Злость заставляет меня продолжить: – Знаю, в медицинском этому не учат, но пациенты тоже люди. И они не заслуживают того, чтобы о них говорили как о чертовых лабораторных крысах или называли безнадежным случаем. – Я отдаю мистеру Келпу поднос с закуской. – Возьмите, – передразниваю я его, а затем добавляю: – Опыт подсказывает, что, если есть слишком быстро, можно подавиться.

И ухожу.

К сожалению, за мной идет Стоун.

– Какого черта ты делаешь? – Он хватает меня за локоть и тащит в пустую комнату. – Ты хоть понимаешь, как ты меня опозорила?

Вау. Тот факт, что его больше заботит мнение мистера Келпа, чем я, вызывает у меня тошноту.

Я допиваю свое шампанское и ставлю бокал на стоящий рядом столик.

– Знаешь что? Да пошло оно все. – Я хлопаю его по плечу. – Наслаждайся вечером в компании мистера Келпа и своей подружки, с которой… – я показываю кавычки, – «безумно приятно работать». – Показав ему два средних пальца, иду к двери. – Я ухожу.

Он хватает меня за руку.

– Какого хрена с тобой происходит, Бьянка? Ты сама на себя не похожа. Словно я тебя вообще не знаю.

Я невесело смеюсь.

– Забавно, потому что я могу сказать про тебя то же самое.

– И что это значит?

– Хм, с чего бы начать? – Я начинаю загибать пальцы. – Как насчет того, что ты пристрастился к тому, чтобы заниматься со мной сексом, пока я сплю? Или то, что ты позволяешь своим друзьям говорить обо мне как о каком-то научном эксперименте, и неважно, рядом я или нет? Или того, что ты говоришь мне закрыть рот…

– Потому что ты защищала его, – рычит он. – Парня, который чуть не убил тебя. – Стоун усмехается. – И да, возможно, я и пристаю к тебе, пока