Крастан был учеником алхимика, а бабушка – юной леди Великого Дома. Они родились и выросли в разных мирах. Но здесь, в Подполье, эти различия кажутся не такими существенными, как раньше. Матильда не чувствует себя связанной старыми правилами.

Она поворачивает голову, касаясь виском скулы Алека:

– Почему ты никогда не целовал меня?

Матильда слышит, как он тяжело сглатывает.

– Ни разу за эти годы. Ты знал, кто я, – говорит она. – Знал, что я обладаю магией. Но никогда не просил поцеловать тебя. Почему?

Он опускает голову так, что его губы почти касаются ее шеи. Матильда чувствует тепло его дыхания. Но через секунду он отстраняется, отчего ей становится холодно.

Когда она оборачивается и смотрит Алеку в глаза, видит в них лихорадочный блеск.

– Не знаю, – говорит он. – На самом деле, я не задумывался об этом.

Эти слова ранят ее, но она не хочет, чтобы он это заметил.

– Да и вряд ли бы ты смог позволить себе меня.

Ей хотелось произнести это в шутку, но получилось язвительно. По его лицу пробегает тень.

– Мне нужно идти, – заявляет Алек. – Ты… пересыпь травы в банку и плотно закрой крышкой, хорошо?

Он уходит, оставляя Матильду в большей растерянности, чем прежде.

Великим Домам Симты,

Церковь получила донесения, что вы укрываете ведьм. Понтифик не хочет в это верить. Но служа четырем богам и душам всех эвдеанцев, мы обязаны это проверить. Поэтому смотрители проведут тщательный обыск во всех Великих Домах. Ко всем, кто станет сотрудничать, отнесутся с пониманием. Все, чья душа чиста, получат вознаграждение.

Такова воля богов. Мы хотим искоренить любое богохульство, которое могло пустить корни среди нас. Мы будем чтить Неистощимый источник. И позволим ему смыть наши грехи.

Глава 17

Множество потоков судьбы

Эйса медленно идет по рынку Подполья, мимо пурпурного дерева в центре, мимо прилавков, наполненных алхимическими зельями. Они уже не вызывают у нее такого возмущения, как раньше. В большинстве бутыльков лекарства, облегчающие боль, и зелья, позволяющие продуктам дольше оставаться свежими. Она понимает, что в Иллане есть люди, которые с радостью заплатили бы за эти средства, что бы ни говорил отец Тос.

При виде ее некоторые кивают, а кто-то приподнимает шляпу. Эйса касается кусочка морского стекла, вплетенного в волосы. Некоторые девушки тоже стали носить стекло в волосах, когда Эйса рассказала им истории об иллишских шелдар. Она все еще скучает по островам: по семье, скалам, песне моря, которую слышно повсюду. Но в Подполье, рядом с другими девушками, тоска не такая острая.

Новые знакомые помогли ей меньше бояться магии. Рядом с ними она понимает, что это дар, а не проклятие. В конце концов, она не крала магию из Источника, та была дана ей. И вряд ли боги выбрали бы ее, если считали, что она этого недостойна.

Эйса стала больше тренироваться, и ей все легче контролировать магию. Но есть и то, что не хочет ей подчиняться. Ее видения раньше приходили по ночам и напоминали сны. Но чем больше она практикуется, тем чаще видит их, даже когда бодрствует. Алеканд сказал, что провидцы в древности использовали для предсказаний чаши с водой, а их разум переносился во времени и пространстве. Кажется, они сами определяли, что хотят видеть. А вот у нее нет выбора. Она будто идет мимо неглубокого пруда и вдруг оказывается в море среди бушующего шторма. Темная вода бурлит вокруг, не давая всплыть на поверхность.

Свернув налево в боковой туннель, Эйса останавливается перед брезентовой палаткой. Но прежде чем она решает, действительно ли хочет войти, изнутри доносится голос:

– Входи, Эйса.

Джасинта сидит на большой подушке с книгой в руках. Каменный пол покрыт толстым ковром. Палатка заполнена книгами и разноцветными стеклянными фонариками, с которых на веревочках свисают кусочки зеркал, сияющих словно звезды. Это место наполнено уютом.

– Что привело тебя в мое скромное жилище? – с улыбкой спрашивает Джасинта.

Эйса сглатывает. Учитывая, что Джасинта видит обрывки будущего, возможно, она уже знает ответ.

– Я надеялась, ты расскажешь, как карты помогают тебе разбираться в видениях.

Я надеялась, ты расскажешь, как мне разобраться в моих.

Эйса видела многое: Матильду, танцующую на званом вечере с раскрытыми за спиной огненными крыльями, Сейер в вечернем платье, с веревкой, стягивающей запястья. Из-за этих видений ее сердце сжималось от ужаса, но она не понимала их. Что хорошего в возможности видеть будущее, если не способна ни в чем разобраться?

Она не стала ничего рассказывать девушкам. Эйсе не хочется их пугать. Но Джасинта, похоже, довольна своим даром и полностью им овладела. Если кто-то и сможет помочь Эйсе, так это она.

– Иди сюда. – Джасинта похлопывает по подушке рядом с собой. – Я покажу тебе.

Как только Эйса усаживается, Джасинта достает гадальные карты и раскладывает их на ковре.

– Выбери три, – говорит она. – Только три.

Эйса протягивает руку и на мгновение застывает. А затем позволяет пальцам самим сделать выбор. Джасинта переворачивает карты лицевой стороной вверх и кладет поверх остальных. Паутина, змея и Огненная птица. Прищурившись, Джасинта несколько раз переставляет карты местами.

– Я сама нарисовала их, – постукивая по изображению, говорит она. – Каждая карта имеет какое-то значение. Поэтому я перемешиваю их, пока не почувствую отклик магии, а потом соединяю выбранные карты.

Эйса вспоминает отца, который, кажется, всегда знает, где будет больший улов. И в этом нет никакой магии. Он говорил, что у моря есть настроение и нужно научиться понимать его. Но если в видениях и есть смысл, ей он недоступен.

Взгляд Джасинты становится отстраненным, словно она смотрит на что-то, чего Эйса не видит. Но при этом она выглядит такой уверенной, словно никогда и не слышала, что магия развращает. Или просто не поверила в это. Эйса слегка ей завидует.

– Ты отправишься в путешествие, – наконец говорит Джасинта. – Я вижу три острые вершины у береговой линии.

У Эйсы перехватывает дыхание. Это похоже на Трех Сестер у южного берега Иллана.

– Как скоро?

– Время трудно измерить. Это может случиться и завтра, и через много лет.

В одном видении Эйса видела Виллана, стоящего позади нее на корабле. Станет ли он частью ее будущего?

Между бровями Джасинты появляется складка.

– Ты пройдешь извилистый путь. Но в конце концов он приведет тебя домой.

Дом. Эйса хочет вернуться туда, хотя мысли об этом порождают странные чувства. Означает ли это, что она покинет Симту? А где будут другие Ночные птицы?

– Всегда ли сбывается то, что ты видишь? – вздохнув, спрашивает Эйса. – Будущее неизменно или на него можно повлиять?

Джасинта несколько мгновений пристально смотрит на нее. А затем проводит рукой над картами и не глядя переворачивает одну. На ней изображена женщина в доспехах, но без шлема. Она прижимает руку к сердцу. Рыцарь.

– Когда я гадаю себе, эта карта