Эйса смотрит на ее платье красно-темного цвета, как всегда. В Симте так одеваются вдовы.

– Я часто гадала для Тома. И видела одно и то же: амбиции и риск, награду и испытание. В его предсказаниях всегда бурлила жизнь.

Джасинта проводит пальцем по рисунку с такой любовью, словно касается реального человека.

– У него была небольшая шлюпка, в которой он устроил небольшой потайной ящик, чтобы провозить контрабандные зелья на суда у побережья. Это опасное занятие, особенно для тех, кто не принадлежит куликам, но Том прекрасно справлялся. Однажды, когда я гадала ему, мне выпали плохие карты. Я не хотела в это верить и не представляла, что именно может пойти не так. Это была вероятность… одна из версий будущего. Я предупредила Тома, чтобы он был осторожен, а сама решила забыть об этом. Но вскоре его поймали смотрители. А для контрабандистов не проводят суд. Когда я узнала о случившемся и добралась до Висельничной линии, успела лишь к исполнению приговора. – Ее голос звучит уверенно, но наполнен эмоциями, показывающими, насколько ужасна ее потеря.

– Мне жаль, Джасинта, – говорит Эйса.

Но та отмахивается:

– Я рассказала это, чтобы ответить на твой вопрос. Будущее непредсказуемо. Судьба меняется в зависимости от принятых нами решений. У нас всегда есть выбор. А у судьбы – множество путей.

Эйса делает глубокий вдох и, потянувшись к стопке карт, замирает на мгновение. Она сможет это сделать. Вдруг она чувствует едва уловимую искру, подталкивающую вытянуть карту.

Жесткие линии, темные краски и яркие глаза. Мужчина в мантии, напоминающий церковника. Под ним всего одно слово: «СМЕРТЬ».

Картинка расплывается перед глазами, и Эйса проваливается в темноту. Неподалеку кто-то зажигает свечу, чтобы разогнать тьму. Она пытается всмотреться и что-то понять, но все как в тумане. Ее слух пронзает звук удара, который сменяется шумом льющейся воды. Земля сотрясается от низкого, зловещего рева.

Она резко выныривает из видения, хватая ртом воздух и пытаясь унять колотящееся сердце.

– Эйса? – зовет Джасинта. – Что ты видела?

Но едва Эйса открывает рот, как полог откидывается и палатка Джасинты наполняется людьми. Матильда, Алеканд, Сейер, Крастан. Воздух искрится от напряжения.

– Твоя затея бессмысленна, – говорит Алек. – И ты это знаешь.

Матильда вздергивает подбородок:

– Я не согласна.

Печаль на лице Джасинты сменяется весельем. У них с Матильдой больше общего, чем им кажется.

– Что случилось? – спрашивает Джасинта.

Алеканд поворачивается к ней.

– Матильда считает, что пришло время встретиться с понтификом.

Нахмурившись, Матильда упирает руки в бока:

– Ты считаешь, что мы не должны реагировать на это?

Глаза Джасинты сужаются.

– Реагировать на что?

Алек протягивает ей листок.

– Это письмо разослали во все Великие Дома.

На тонкой бумаге нарисован знак Эшамэйна и символ понтифика.

Церковь получила донесения, что вы укрываете ведьм. Понтифик не хочет в это верить. Но служа четырем богам и душам всех эвдеанцев, мы обязаны это проверить. Поэтому смотрители проведут тщательный обыск во всех Великих Домах. Ко всем, кто станет сотрудничать, отнесутся с пониманием. Все, чья душа чиста, получат вознаграждение.

Такова воля богов. Мы хотим искоренить любое богохульство, которое могло пустить корни среди нас. Мы будем чтить Неистощимый источник. И позволим ему смыть наши грехи.

Сейер поворачивается к Матильде:

– Там хотя бы не указаны наши имена. Это уже кое-что.

– Это не имеет значения. – Матильда старается говорить спокойно, но она напряжена. – Все знают, что все началось с ареста моей семьи, а я исчезла. Уверена, все уже догадались, что мы с Эйсой Ночные птицы.

Страх окутывает Эйсу.

– Они действительно обыщут все Дома?

– Похоже на то. – Крастан снимает желтый колпак. – Сюзерен определенно приложила к этому руку, а ее поддержка добавляет веса решениям церкви.

– Эпинин Вестен содействует церкви не из любви к богам, – говорит Матильда. – Она что-то замышляет.

Алек раздраженно вздыхает:

– Что ты собираешься делать? Заявиться и потребовать аудиенции с понтификом? Сказать, что произошло недоразумение, а потом вернуться к прежней жизни?

– У него есть только донесение Красной Руки, – говорит Матильда. – Понтифик не может доказать, что я владею магией. А забрать у меня силы, когда я этого не хочу, у них не получится.

– Мы не знаем наверняка, Stella, – спокойно говорит Крастан. – Я читал истории, как в древности короли управляли одаренными магией девушками. Маррен усмирял Огненных птиц.

У Эйсы все сжимается внутри. Существует ли способ контролировать магию в крови? Или даже забрать ее?

– Не знаю, как они это делали, – продолжает Крастан. – Но церковь хранит много старых книг. И мы не представляем, какие знания в них скрыты.

Матильда сжимает письмо в руке:

– Они станут допрашивать моих подруг, бывших Ночных птиц. Я не могу просто сидеть сложа руки.

Эйса видит, как мечутся ее мысли, как у игрока в карты, который пытается просчитать следующий ход.

– Возможно, есть другой способ все исправить.

– Какой? – нахмурившись, интересуется Сейер.

– У понтифика есть власть, – говорит Матильда, – только потому, что его поддерживает сюзерен. Они оба опасны для нас. Но скоро состоится голосование Совета. Если нам удастся устранить Эпинин и заменить ее кем-то… тем, кто позаботится о наших интересах…

– Ты говоришь о Деннане Хэйне, – с непроницаемым лицом уточняет Сейер.

– Принц-бастард? – удивленно выдыхает Алек.

Матильда напрягается:

– Он хочет того же, что и ты, – сделать магию доступной. Он не видит смысла в запрете на магию. И не разделяет взглядов сестры.

Глаза Джасинты сужаются.

– Ты готова доверить ему наши секреты?

Матильда смотрит на Сейер и Эйсу.

– Однажды мы уже доверились ему. Почему бы не сделать это снова?

Возможно, Матильда права. Деннан действительно помог им в «Клубе лжецов». Но сможет ли он защитить их от более серьезных опасностей?

– Нам нужен влиятельный друг, – продолжает Матильда. – Тот, кто не боится перемен.

Алек проводит рукой по волосам:

– Он Вестен. И не станет ничего менять. Он лишь хочет заполучить место своей сестры.

– Деннан не такой, – горячится Матильда. – Ты его совсем не знаешь.

– А ты знаешь? – почти кричит Алек.

Атмосфера накаляется. Зеркало, висящее над ними, покачивается из стороны в сторону, сверкая.

– Я знаю его достаточно хорошо, чтобы не сомневаться, что он не желает нам зла, – говорит Матильда. – Он защитит нас.

– Тебя, может, и защитит, – язвит Джасинта. – А как насчет остальных? Если ты отправишься к Деннану Хэйну, тебе придется рассказать о нас. Об этом месте. О всех живущих здесь.

– Какой смысл и дальше отсиживаться в Подполье? – Матильда всплескивает руками. – Чего ты хочешь от меня, Джасинта?

– Ты не можешь уйти. – Джасинта встает. – Мы уже близко. Я чувствую это.

– Близко к чему? – В голосе Сейер звучат настороженные нотки.

– Крастан, расскажи им, что ты нашел, – просит Алек. – Или это сделаю я.

Воцаряется тишина. Эйсе кажется, что они еще не готовы услышать то, что сейчас должно прозвучать.

Матильда поворачивается к дедушке:

– Крастан?

В его глазах мелькают эмоции: печаль, нежность и, похоже, сожаление.

– Много лет назад я наткнулся на одну легенду, но никогда не раздумывал над ней. Но сейчас… все изменилось.

По телу Эйсы