Шрифт:
Закладка:
На втором этаже красивый гобелен, изображающий волчью стаю на фоне огромной луны Муниса. Силуэт высокого мужчины в центре, глаза полумесяцы смотрели на поднимающихся гостей и горели красным. Многочисленная стая расположилась по краям от него, также сверкая глазами, некоторые запрокинули морды, другие смотрели на альфу. Князя. Меня. Так выглядела эта впечатляющая картина раньше, а сейчас.
Прямо под мужчиной пришпиленный как бабочка у энтомолога висел мой сын. Руки распахнуты в стороны, я не вижу на чём он держится. Кровавое пятно на полу, и светящиеся глаза альфа-волка, над его поникшей головой. Мне кажется, что он держит за шиворот, взгляд осуждающий.
Да, это моя вина.
Я делаю шаг к нему. Протягиваю руку и вдруг по ноздрям, сквозь удушающий запах крови чувствую его. Гор!
Позвоночник пронзает разряд ярости. Заставив себя отвернуться от мёртвого ещё не существующего ребёнка, я поднимаюсь дальше. Всего этого нет. Оно ещё не случилось. И не случится. Но я должен понять.
Что вы хотите сказать, прайд?
Направляюсь к своей спальне. Нашей. Чую, та тварь устроила бы самое страшное именно там. Я догадываюсь, что увижу. Что-то в духе грязной фантазии, что он озвучил на горе. Вопрос лишь в том, хватит ли мне сил взглянуть в глаза последствиям.
Что хотите сказать мне?
Намекаете, что последняя битва должна быть смертельной? Поэтому пользуетесь грязными приёмами вроде убийства детей? Элеонора, у тебя тоже были дети. Один из них - мой близкий друг. Делишь боль утраты? Жестоко.
Вот и дверь спальни. Вся в кровавых разводах и следов от ударов. На пороге труп. Хоть и не хотел всматриваться, но увидел - повзрослевший Макс. Защищал, стоял горой. Но против альфы другого дома шансов не было.
Переступить не смог. Это неправильно даже в иллюзии. Обошёл парня и толкнул дверь. Едва она распахнулась, тут же пожалел об этом. Слишком. К такому невозможно подготовиться.
На полу кровь. Стол и кресла перевёрнуты. Была борьба. Прохожу дальше и вижу на нашей кровати тело Алины. Обнажённое. В укусах и засосах. На лице застыла болезненная агония, а из живота торчит рукоять тесака.
Девочка моя.
Шаги оглушающе чавкали кровью. Было так тихо, что я слышал, как под липким слоем крови хрустят обломки моего ещё не случившегося счастья. Голова кружилась. Я видел белые подтёки на её бёдрах. Конечно, ублюдок взял своё.
Ужасно.
Хуже быть не может.
Как я это допустил? Где я был, проклятье?!
- Хватит, - прошептал не в силах нарушить умершую тишину. - Я понял. Хватит!
Но кошмар не прекращался. Я чувствовал закипающую горечь, смешанную с яростью, отчаянием и одиночеством. Оно поднималось от кончиков пальцев, шипело в нервах как разъедающая плоть кислота и тянулась к сердцу. В этот момент я почувствовал, что теряю человечность. Должно быть это происходит с безумцами, когда они покидают дом и убегают в лес на границе смерти.
Это моё будущее? Изгнание?
Пожалуй так. Альфа потерявший истинную и стаю. Это хуже смерти, но нет. Сперва я пойду и устрою геноцид в домах причастных к этому зверству.
Здесь не только гориллы, я чую и других и пойду по каждой нити запаха. И каждый из них ощутит то же, что и я.
Это вы хотели видеть, прайд?
Кислота добралась до груди. Зрение тускнело, все цвета превратились в красный. Я -князь, мать вашу. Я могу уничтожить всё и всех. Сила этого мира в моих руках.
Боль пронзила позвоночник и я, повинуясь сам не понимая откуда взявшемуся порыву, запрокинул голову.
Вой зверя, в котором не осталось ничего людского. Только ненависть, безумие и последняя осмысленная цель.
- Марик, - в сознание прорвался знакомый, такой родной голос. - Тише. Успокойся, всё в порядке. Держи водичку, мой хороший. Давай.
На губах ощущался привкус оборотной воды. Дышать становилось легче. Тело будто не моё, попытки шевелиться заканчивались невнятным трепыханием, но это хорошо. Вынырнув из черноты и имея возможность двигаться, я бы сейчас натворил дел.
Тонкие руки с неожиданным упорством обхватили меня и потянули вниз, а после я оказался в тёплых объятиях. Вдохнул, не веря. Алина. Её запах прочно связался с малиной и так резко перечеркнул привкус крови и смерти, что я вздрогнул, просыпаясь.
Дыхание участилось. Я прижал её к себе, в последний миг вспомнив о том, какие люди хрупкие. Услышал удивлённый вдох, но, кажется, успел остановиться раньше, чем этот порыв принёс боль.
Не мог ей надышаться. Как сладко.
Мышцы горели и казались дряблыми. Меня качало, а голова кружилась. Это реальность или ещё один кошмар?
- Ты в порядке? Это ещё сон?
- Нет, - теперь узенькая тёплая ладонь гладила меня по щеке. - Всё хорошо. Семья цела. Ты не убивал никого, - продолжал убаюкивать голос Алины, после чего ладонь остановилась и тон изменился на резкий. - Знаете, вы, конечно, княгиня, мудрая правительница и шикарная женщина, но так издеваться над чужой психикой -недопустимо! Им предстоит тяжёлое испытание. То, что вы показали - жестоко. Видеть смерть отца, братьев и знать, что это сделал он. Глупости! Марик не сможет. Он очень ответственный и безупречно держит себя в руках!
- Я показала то, к чему приведут ошибки каждого из них, - мягко отозвалась львица. -Это ещё можно исправить.
Я сфокусировал на ней взгляд. Элеонора непростая женщина и уверен, она знает, что я видел. Шаманы внушают разные иллюзии, к сценарию моей она точно приложила руку. Зачем?
Её желание понятно и без пояснения. Гор должен умереть, но какое ей дело? Она что-то знает? Про гибель Димки? Подозревает Алика и хочет убить его моими клыками? Сложно, но логично. Она выбрала заинтересованный и разделяющий желание поквитаться инструмент. Но готов ли я поддаться на внушение?
У каждого решения своя цена. Слепо шагнув на продуманный ей путь, не стану ли я князем на цепи? Нужно обдумать эту мысль.
Погладив Алину по спине, ослабил хватку и, не сдержавшись, поцеловал в висок. Сейчас, когда дурман рассеялся, мыслить стало проще. Звериная сторона моей сущности не получила свободы, и я вернул самоконтроль. Нашёл взглядом Гора, сидящего на земле и разглядывающего руки. Не знаю, что он видит, может как я снимаю с него кожу или это делают мёртвые львы. Братья у Димки и правда отбитые.
Ярость и ненависть приглушило хладнокровие. Если я хочу стать князем этого мира, должен видеть всё кристально ясным. Проверять, искать, разговаривать. Если Гор и правда виновен, он будет осуждён, не самосуд, запущенной убитой горем матери. Её глаза полны слёз и вряд ли она видит все улики.
Как ровно складываются мысли. Чего они подмешали в это зелье? Явно что -то успокаивающее. Боялись, что кинемся друг на друга? Хороший ход.
