Однажды мы заметили огромную скалу из темной зелени, в которой я позже разглядел тисовую изгородь. Подъехав ближе, мы увидели ясени, растущие вокруг церкви из бледного камня. Многие надгробные камни упали, и я заметил их только потому, что моя лошадь споткнулась об один. Я посмотрел вниз, увидел надпись «Вернулся в дом моего Отца» и понял, что это кладбище. Крыша невысокой церкви уцелела. Здание склонилось набок, словно борясь с деревьями, большинство из которых давно переросли его неказистую башню.

Начинало темнеть, и хотя до ночи оставалось несколько светлых часов, Джон Дарк жестом предложила заночевать в церкви. Мне хотелось продолжить путь, но не настолько, чтобы спорить с ней. Даже если нам не удастся открыть дверь, крытое каменное крыльцо стало бы хорошим местом для ночлега.

В этот момент мы услышали рычание Джипа. Неожиданно стало тихо. Джон Дарк резко выхватила ружье и начала оглядываться, пытаясь увидеть то, на что так среагировал терьер. Я взял лук и наложил стрелу. Мимо нас пролетела фиолетовая бабочка, но лес словно замер. И стал жутким. Все звуки резко исчезли. Птицы умолкли.

Было так тихо, что от рычания Джипа воздух почти вибрировал.

Я ничего не видел. Но тоже чувствовал нечто большее, что-то, знающее о нас. Похожее чувство я испытал в музее, когда спал напротив леди в желтом платье и проснулся от неизвестного шума.

«Па бон»[43], — тихо сказала Джон Дарк. Она вывела лошадей с кладбища. С оружием в руках мы продолжили путь, прислушиваясь к каждому звуку. Спустя десять минут лес ожил, и птицы снова запели.

Я не знаю, что встревожило Джипа. Возможно, это было связано с церковью или ему не понравился какой-то зверь, но пока мы ехали дальше, он продолжал настороженно бегать кругами и принюхиваться. Его шерсть по-прежнему стояла дыбом. С одной стороны, это пугало, но с другой стороны, я был рад, что он чувствовал то, что мы не видим.

«Гриз», — окликнула меня Джон Дарк. Я обернулся и увидел, что она стоит у дерева. Женщина показала на ствол.

Серо-зеленая кора была изрезана, и недавно. Кто-то оставил внушительные царапины, под которыми виднелась ярко-оранжевая древесина. Удары были глубокими и разъяренными, и тот, кто их нанес, был не просто сильным, но и большим, потому что самые нижние царапины находились на уровне пяти футов над землей.

«Па бон», — повторила Джон Дарк. Она взмахнула рукой, показывая, как наносит удары по коре дерева.

Затем она жестом велела держать ухо востро и поехала вперед. Я остановился у дерева и потрогал царапины. Они были глубокими и влажными. Они появились недавно, и, возможно, тот, кто их нанес, не успел уйти далеко. Возможно, мы почувствовали это существо у церкви.

Джип как ни в чем не бывало пометил дерево, показывая свой дерзкий нрав, и мы продолжили путь. Возможно, удары нанес кабан. Он мог оставить такие раны своими клыками. Но тогда этот кабан был огромным, а с приближением ночи это осознание было не самым приятным. Еще менее приятным было то, что следы оставило существо с когтями, а я не знал, какие звери жили здесь.

Когда-то я читал о зоопарках. Видел фотографии. Вы держали в них животных, естественные места обитания которых разрушили ради ферм, шахт и прочих штук. Тебе они нравились? Ты бывал там? Чувствовал ли ты, что видишь зверей в тюрьме, или радовался их жизни? Знали ли животные, что никогда не вернутся домой, потому что их дом был спилен, сожжен и заполнен людьми и машинами? Возможно, тогда они были бы благодарны и счастливы, что ты не убил их и нашел для них новый дом. А может, они бы немного сошли с ума. Я видел черно-белую фотографию в книге. Шимпанзе за решеткой смотрел на фотографа испуганно и потерянно, хотя казалось, что он улыбается. Возможно, он просто скалил зубы.

И все же. Зоопарки.

Я думал о зоопарках, пока мы ехали вперед. Об изрезанном стволе дерева. Что произошло с животными, когда состарившийся мир начал умирать? Вы убили их в клетках или освободили, чтобы они заполнили медленно пустеющий мир? Скорее всего у умирающего мира были дела поважнее, чем выпускать диких зверей на свободу. Возможно, я ошибаюсь. Наверное, звери умерли от старости, или вы усыпили их. Но одна мысль не выходила у меня из головы: вдруг кто-то отпустил животных, и они нашли дорогу домой? Что, если некоторые из них решили остаться в этой стране? В конце концов в мире становилось все теплее. Материк не был хорошим местом обитания для животных, которых украли и поселили в зоопарках на севере. Возможно, климат изменился настолько, что эти места стали подходящим домом для них. Я думал о тиграх и львах, а еще о медведях. Я надеялся, что из всех возможных животных здесь жили медведи, потому что мне казалось, что они не преследуют людей и лошадей.

Как и Джип, постоянно оглядывающийся на тропу, я не мог избавиться от ощущения зуда между лопатками, словно за нами кто-то наблюдал.

Глава 25

Последний Домашний Приют

Джон Дарк чувствовала то же самое. Она не оглядывалась, но смотрела по сторонам чаще обычного, по-прежнему сжимая ружье в руках. Наверное, она не оглядывалась, потому что знала, что мы с Джипом проверяли тропу позади нас. Она доверяла нам. Лошади тоже нервничали. Возможно, я просто устал после тяжелого дня или действительно чувствовал, что нас кто-то преследует, но испуганная лошадь заставила меня обращать внимание на тени, сгущавшиеся с приближением ночи.

Джип неожиданно залаял и бросился в заросли. Мы замерли, пытаясь услышать то, что не могли увидеть. Джип пробирался все глубже в зелени. Было сложно понять, преследовал ли он зверя, и если да, то кого. Затем лай резко оборвался, и я не слышал звуков движения.

«Лапан?»[44] — спросила Джон Дарк, изобразив кроличьи уши над головой.

Я пожал плечами и снова обратился в слух, пытаясь разглядеть что-нибудь в сумерках. Меня тревожило, что Джип так резко сорвался с места, но еще хуже было то, что он неожиданно перестал лаять.

Я свистнул и подождал, потом свистнул еще раз.

Я уже собирался идти в заросли, когда Джип выбежал из кустов с поднятой головой и высунутым языком. Он выглядел очень довольным собой.

Джон Дарк тоже была рада, но когда я посмотрел на нее, она тут же попыталась скрыть