– Вылезай, – осклабился беззубый, когда ладью подтащили к берегу. – Дальше сама.

Придерживаясь за балку, Велга присела на край борта, намереваясь перелезть, когда поняла, что ладью оставили на отмели, где и было-то неглубоко, разве что комар мог там утонуть, зато хватало грязи, тины и воды, чтобы испортить обувь и заляпать подол. И она замерла в нерешительности, огляделась по сторонам.

На берегу стояли деревянные навесы. На волочке часто останавливались путники, дальше на судах было не пройти, только тащить их волоком на восток, чтобы добраться до других, более мелких рек и по ним до Модры. Хозяева волочка зарабатывали тем, что предоставляли путникам место для ночёвки, обменивали лошадей или волов, кормили и поили. У навесов было выложено место под кострище.

Мужики таскали вещи на берег, кто-то уже схватил котелок и пошёл за водой к волочку на холме, а чуть поодаль под раскидистым дубом расположился отряд скренорцев, и к нему уверенно направлялась Мельця. У северян горел костёр, и слышно было, как они громко переговаривались, пока не заметили чародейку.

– Эй… – Велга попыталась позвать гребцов на помощь, но только один, самый молоденький и глазевший на неё весь день, заметил её беспомощный вид. – А как мне?..

Ему бы обрадоваться, что такая девушка обратила на него внимание и просит помощи, но гребец схватил мешок с зерном из сундука, поглядел на неё с недоумением и пошёл обратно к берегу.

– Спрыгивай, – пожал он плечами.

Вода под ногами мужчин хлюпала, но они все были разуты. Не могла же Велга оголиться при незнакомцах…

– Давай, красавица, – Змай тоже был бос, но не топал, как гребцы, ступал осторожно и порты закатал по колено.

Чародей шагал легко, будто невесомо. И так же легко, играючи он подхватил Велгу со щенком на руки, в мгновение вынес на сушу, но не опустил сразу же, а понёс дальше, к тому месту, где сооружали костёр.

Невольно Велга вцепилась в ворот его рубахи.

– Отпусти! – вырвалось у неё, и это прозвучало как приказ.

Змая это только рассмешило.

– Господица мне приказывает?

Из всех мужчин, что приходилось встречать Велге, чародей был самым красивым. И невольно при одном виде его перехватывало дыхание. И от волнистых волос, развевавшихся на ветру, и от звеневших в ушах длинных серёжек, и от голубых, словно небо, глаз. Он был краше многих девок. Краше Велги уж точно.

Заметив её пунцовые щёки, Змай улыбнулся и поставил на землю.

– Осторожнее, цыплёнок, а то зашибут, – предупредил он и погладил Мишку на руках Велги по голове.

И чародеи, и гребцы работали быстро и слаженно. Ладью вытащили на берег, расставили навес от дождя, подготовили спальные места, разожгли костёр. Велгу усадили на сундук.

От стоянки скренорцев скоро вернулась Мельця.

– Они ничего не знают, – сказала она без всяких подробностей, но Велга и без того поняла, о чём речь.

– Мне показалось… или там Арн? – приглядываясь к северянам, спросил Змай.

– Не показалось, чтоб его Пустошь поглотила, – с каменным лицом ответила Мельця и присела, развязывая свою суму.

Она достала несколько монет, оглянулась на Мишку, лежавшего у ног Велги.

– Нужно купить ему поесть. У нас ничего нет.

– Да, сходи попроси у хозяев каких помоев, – предложил Змай.

– Сам жри помои! – возмутилась Мельця.

– Он собака.

– Он щенок.

– Ты возишься с ним как с ребёнком.

Чародейка промолчала, но так посмотрела на Змая, что он вдруг переменился в лице.

– Прости, родная…

– Иди в баню.

Велга крутила головой, переводя взгляд с одного на другого.

– Кто такой Арн?

Мельця выгнула бровь, но не ответила. Вместо этого сунула монеты в ладонь Велге.

– На, сходи на волочок, купи поесть щенку. Ему можно творог и яйца. Кашу. Мне принеси крынку молока.

Велга сжала ладонь в кулак, встала и оглянулась неуверенно на Мишку.

– Иди, цыплёнок, – подтолкнул её в спину Змай, наклонился ниже и шепнул на самое ухо: – И лучше не спрашивай Мельцу про Арна, если не хочешь разозлить.

– Так ты же сам спросил…

– Я хочу её разозлить.

Вокруг суетились гребцы, торопились приготовить всё к ночёвке. Небо стало свинцовым, тяжёлым, и облака, густые, непроглядные, опустились так низко, что, казалось, касались верхушек берёз. Деревья гнулись на ветру. Плащ развевался за спиной, пока Велга поднималась по склону.

В стороне раздался громкий смех, и до навеса донеслись мужские голоса. У костра на другой стороне говорили на скренорском. Мельця назвала одного из них Арном. Был ли среди людей Инглайва Арн?

Слишком много скренорцев. Что они забыли на Старгородской земле? По реке всё равно не пройти. Пусть убираются к себе на север.

Велга пошла вверх по холму. Ветер дул ей в лицо, и песок летел в глаза. Ворота оказались открыты. Они заскрипели, когда Велга толкнула их, но в этот миг ярко, ослепив, вспыхнула молния, и за рокотом, раскатившимся над землёй, не слышно стало ни скрипа, ни её возгласа.

– Ты кто? – точно из ниоткуда возник мальчишка лет двенадцати.

Велга испуганно прижала руки с зажатыми в кулаках монетами к груди.

– Да озарит Создатель твой путь, – растерянно пролепетала она.

– Ага, и твой, – прищурившись, мальчишка оглядел её недоверчиво, но, верно, посчитал, что она не так опасна, как остальные гости. – Зачем пришла?

– Хочу купить еды.

– Хозяйка на кладбище, – он махнул рукой в сторону, за частокол, где раскачивались под ветром тонкие берёзы.

– В такую погоду?

Велга оглядела небольшой двор. Изба, рядом же хлев, в стороне баня. Из накрытого загона, толкнув пятачками калитку, выбежали поросята, ещё совсем молодые, явно народившиеся не позже зимы.

– Батька сказал, что нельзя оставлять на ночь.

– Кого?

– Как кого? Утопца, – мальчишка оглянулся, схватил с земли хворостину и сорвался с места. – Куда?! – бросился он к поросятам. – Назад, назад, говорю, бестолочи.

– Какого ещё утопца? – придерживая подол, который норовил подняться, словно парус, крикнула вслед Велга.

Зачем она об этом спрашивала? Не до того было.

– Да какого-то мальчишку сегодня принесло, – загоняя поросят под навес, ответил хозяйский сын. – У нас тут часто вылавливают.

– А, – Велга догнала его, уже позабыв об утопце. – А хозяйка-то всё же когда вернётся? Мне нужно купить молока…

– Иди в дом, – ответил ей мальчик. – Там сестра, она тебе продаст, что нужно.

Стараясь не наступать на куриный помёт, Велга прошла к крыльцу, потянула за дверь. Из-за ветра та оказалась тяжёлой, словно могильная плита.

Наконец, она распахнула её, нырнула в сени. Дверь с грохотом захлопнулась за спиной, а по всей