class="p1">Рядом раздался взрыв, это «двадцать четвёртый» накрыл ракетой зенитную установку душманов. Зависнув на месте, вертолёт доработал пулемётной очередью точку и, набирая высоту, ушёл по ущелью. Бойцы первой роты зачищали склоны. Операция подходила к завершению.

Первая рота понесла потери. Двое бойцов убиты, пятеро ранены. Вместе с машиной погиб и экипаж «Пчелы». Уничтожена и значительная часть колонны, у них тоже серьёзный ущерб.

Капитан Ивицкий был удручён гибелью подчинённых, считал себя виновным в случившемся.

Уже в воздухе к нему протиснулся пилот и, перекрывая шум винтов, сообщил, что по возвращении в часть ему надлежит срочно прибыть к командиру батальона.

На взлётной полосе его дожидался штабной УАЗ. Подъезжая к штабу, Николай почувствовал тревогу, смутное предчувствие беды сжало сердце. Эту мысль он гнал, но она навязчиво не давала покоя.

Быстрым шагом он направился к кабинету командира батальона и без стука распахнул дверь. В кабинете вокруг стола сидели четверо: комбат Соснов, его заместитель майор Пилецкий, замполит батальона капитан Алиев и комроты два старший лейтенант Новиков. На столе стояло шесть стаканов с водкой, на одном из них лежал кусок чёрного хлеба.

Горло Николая перехватило, в висках застучало, казалось, сосуды не выдержат пульсирующего давления крови и лопнут. Он всё понял и с трудом опустился на ближайший стул.

— Андрей?! Как? Не может быть!..

В кабинете стояла гробовая тишина. Прошло несколько минут. К нему подошёл Борис и положил руку на плечо.

— Я и сам узнал час назад. Всю группу Андрея и его тоже… — комбат не смог сказать слово «убили» и замолчал.

— Мы с ним шестнадцать лет не виделись! Боря, так не должно было случиться! Может, это ошибка? — Николай понимал, что это правда, но ему не хотелось верить.

— Идём, помянем Куста! — Борис кивком пригласил его к столу. Офицеры встали.

Утром Николай с трудом приходил в себя. Он вызвал дежурного по штабу.

— Где комбат?

— Его вызвали в штаб дивизии. Он утром уехал вместе с замполитом. Приказал, чтобы вы, товарищ капитан, его дождались! — доложил дежурный.

Николай привёл себя в порядок и направился в расположение своей роты. Каждый взвод работал по плану. Он подошёл к площадке, где его бойцы отрабатывали приёмы рукопашного боя и метание ножей. Взводный лейтенант Беляев подбежал с докладом. Капитан остановил его.

— Отставить, лейтенант, пусть работают.

Увидев ротного, бойцы зашевелились. На глазах своего командира каждому хотелось себя проявить. Офицеры подошли к месту, где десантники отрабатывали метание ножей. Николай взял со стола один из ножей и подбросил на руке. Беляев с интересом на него посмотрел. Капитан повернулся к стенду и вздрогнул. На деревянном щите была нарисована фигура душмана с бородой. Это напомнило ему схватку в ущелье, злорадная улыбка и жёлтые зубы врага.

Через секунду три ножа вонзились в грудь фигуры на щите. Всё произошло моментально, многие бойцы даже не поняли, что случилось, а кто видел это, рты раскрыли от удивления.

— Ну вы даёте, товарищ капитан! — только и выдавил лейтенант Беляев.

А Николай направился к штабному домику. Ему хотелось до беспамятства напиться и отрубиться на сутки! Подойдя к штабу, заметил суетливое движение вокруг. Подкатил открытый УАЗ. Майор Пилецкий крикнул.

— Капитан, давай сюда! — и когда Николай вскочил на подножку, бросил водителю. — Гони в город!

— Что случилось, товарищ майор?

— Сам не понял, доложили, что машину комбата взорвали!

Смысл сказано не сразу дошёл до Николая.

— Как взорвали?

— Капитан, не знаю, на месте посмотрим! Гони, гони! — это майор подгонял водителя.

Ошеломлённый Николай сидел на заднем сиденье автомобиля и молчал, он не мог поверить. «Нет! Что-то майор путает! А если это правда? Вчера Андрей, сегодня Борис! Бред какой-то!..» Внутри Николая было пусто и холодно.

Однако это оказалось правдой! На выезде из городка машина комбата была уничтожена из гранатомёта. Водитель и майор Соснов погибли на месте, капитан Алиев, сидевший сзади, чудом уцелел. Прибывшая на место нападения местная полиция отправила ещё живого Алиева в госпиталь. Тела погибших доставлены туда же.

В госпиталь уехали и Пилецкий с Николаем. С трудом они прорвались к Алиеву, врач предупредил, что тот в тяжёлом состоянии и сейчас его беспокоить не стоит, но сдержать офицеров не смог.

Бледный Алиев, увидев их, попытался улыбнуться, но у него ничего не получилось.

— Лежи спокойно! — остановил его майор.

— Капитан, это тебе, — Алиев с трудом достал из-под подушки небольшой блокнот. — Перед самым взрывом комбат его передал мне, велел тебе отдать.

Эти слова дались ему тяжело, и он отключился. Медсестра попросила их выйти из палаты.

В удручённом состоянии они возвращались в часть. Сообщение о гибели комбата повергло батальон в шок, никто не хотел верить. У многих солдат на глазах стояли слёзы, их не прятали и не стеснялись. Майор Соснов своей храбростью и справедливостью заслужил уважение и любовь у бойцов и офицеров батальона. И его смерть воспринималась как несправедливое решение Судьбы.

По возвращении в часть капитан Ивицкий закрылся в комнате. В голове не укладывалось, что на соседнюю кровать больше не присядет его школьный друг Борька. Непродолжительное время нахождения в части Николай проживал в комнате у Бориса. Почти до самого утра капитан читал дневниковые записи майора Кустинского. Андрей перед выходом в поиск просил передать дневник своему другу майору Соснову. Каждый выход группы мог стать последним, потому и просьба постоянно повторялась, пока на самом деле это не пришлось сделать.

Цифры, фамилии, факты — многое в дневнике было интересным и опасным. Николай понимал, но не знал, что делать со всем этим. Да и гибель майора Соснова теперь не казалась случайной. Андрей мог доверять Борису. А кому довериться мог он, капитан Ивицкий?

Николай надёжно запрятал дневник до лучших времён, решив сначала осмотреться на месте, а потом решить, что с ним делать. Он залпом опрокинул наполненный стакан водки и, не раздеваясь, рухнул на кровать.

Ан-12, как его называли «Чёрный тюльпан», скорбно и медленно оторвался от полосы. На борту одиннадцать гробов. Груз «200» убывал в Союз. В салоне несколько сопровождающих. У иллюминатора пристроился и капитан Ивицкий, он сопровождал друга и своего командира. Куда везти Борю и где его предать земле? Для них, детдомовских, родина везде, Союз большой. Николай решил похоронить друга в Рязани. Там они учились. Вспомнил первый день по прибытии в батальон. И разговор их ночной. А и в самом деле, куда им ехать, сколько себя помнил, везде казённая кровать была.

Похоронили майора Соснова в Рязани. Капитан Ивицкий вернулся в Афганистан и пробыл там два года. 1986–1987 годы