— Может выберешь место поудобней? — поинтересовался он.

— Я не пошевелюсь, — простонала Харуно.

Узумаки почесал макушку, присел и аккуратно перевернул девочку, перекатывая на спальник, и присел рядом. Ему все еще тяжело давалось двигаться, но слабость постепенно отступала. А вот обратиться к чакре все еще не получалось. Лежать вниз лицом Сакуре не понравилось и она недовольно завозилась. Узумаки с улыбкой наблюдал за ее потугами.

Хатаке дал генинам немного прийти в себя и скомандовал установку лагеря. Издав громкий стон, Сакура заставила себя подняться и приняться за работу. Наруто тоже присоединился, но больше создавал видимость, чем действительно делал что-то полезное. По итогу основную часть необходимого взял на себя Саске.

Когда весело затрещал костер, охватывая ветки, команда номер семь собралась вокруг него. Свежие продукты давно закончились, так что ужинали рисом, консервами с заставы и сухим печеньем с чаем.

Глава 23

Хатаке пару раз макнул порцию риса в сладкий соус кабаяки и отправил в рот. Маску на время приема пищи он стягивал на шею. Первый раз генины следили за данным действием с максимальным вниманием, ожидая чего-то невероятного: не мог же наставник скрывать лицо просто так. Но под тканью не оказалось ничего примечательного. Только Сакура потом озвучила, что Какаши настоящий красавчик.

— Как вы думаете, от чего зависит запас чакры? — внезапно поинтересовался джонин.

Сакура подавилась и закашлялась. Пришлось Наруто стучать ей по спине, спасая от участи задохнуться из-за санмы.

— От размера очага, — пока напарница пыталась отдышаться, ответил Саске.

— Отчасти, — кивнул Хатаке. — А еще?

Генины переглянулись: в Академии им рассказывали только об этом. Наставник правильно истолковал наступившее молчание и дал подсказку:

— Как образуется чакра? — произнес он и ткнул палочками в Узумаки. — Твоя версия.

Узумаки поймал ощущение дежавю: мальчик словно вновь вернулся в Академию — и немного растерялся. По счастью, с того момента он неплохо подтянул свои знания и мог ответить.

— Мы смешиваем духовную и телесные энергии внутри очага. На выходе получается чакра, — озвучил мальчик как по учебнику.

Хатаке покачал палочками из стороны в сторону.

— М-ма, ответ максимум на С, — прокомментировал он. — Кто-нибудь еще?

Ответом послужило молчание. Что добавить к официальной теории чакры генины не знали. Наставник вздохнул и на несколько секунд закрыл глаз.

— Энергия не просто смешивается. Она сгорает, — акцентируя внимание на двух последних слова, произнес он. — В результате действительно образуется чакра. Скорость этого процесса, как и размер очага, определяется при рождении. Последний параметр развить практически невозможно. Кто-нибудь знает почему?

Сакура, которая слушала особенно внимательно, кивнула.

— Да. Очаг — это духовный орган с очень плотными стенками, — произнесла она.

— Верно, — кивнул Хатаке. — Можно, конечно, попытаться заполнить его чакрой до предела, но он скорее лопнет, чем растянется хоть немного. С другой стороны, скорость сгорания смеси духовной и телесной энергии поддается улучшению. На этом построены все тренировки по развитию резерва чакры.

Девочка задумалась и после небольшой паузы произнесла:

— В госпитале сказали, что у меня перевес в духовную составляющую, и нужно больше заниматься физическими упражнениями, чтобы его выправить. Тогда резерв чакры увеличится.

Какаши кивнул.

— Так и есть. Чем ближе соотношение энергий к идеалу, тем лучше горит смесь, — подтвердил мужчина. — Другой вопрос, что такая тренировка требует полной самоотдачи и результат… мало кому дается, скажем так. Твоя духовная энергия не станет ждать, пока ты развиваешь телесную. Изначальная предрасположенность оказывает очень сильное влияние на шиноби.

— Тогда что же мне делать? — расстроилась Сакура.

Хатаке сполоснул консервную банку водой из ручья, сдавил в плоский блин и убрал в рюкзак. На свет появилась упаковка прямоугольных крекеров и раздался громкий хруст.

— Человек так устроен, что начинает работать с максимальной эффективностью только в условиях недостатка ресурсов, — наставил на девочку половинку печенья джонин.

В глазах Харуно отразилось понимание.

— Поэтому мы сегодня бежали так быстро? Вы хотели, чтобы я тратила много чакры.

Хатаке улыбнулся и съел печеньку.

— От скорости сгорания энергии зависит срок, за который ты восполнишь свой резерв. Да, она не поможет тебе с техниками выше А ранга, скажу откровенно, они станут твоим пределом. Зато позволит продолжить бой после их применения. В твоем случае это единственный способ стать действительно сильной куноичи, — сказал он.

Сакура задумалась.

— Кру-у-уть, — восхищенно протянул Узумаки. — А со мной тоже сработает?

— Почему нет? — хмыкнул джонин. — Только есть ли в этом смысл? У тебя и так никаких проблем с чакрой, лучше то же самое время потратить на что-нибудь более полезное. Правильные приоритеты, помнишь?

— Точно, — Стукнул кулаком в ладонь Узумаки.

Девочка между тем нахмурилась.

— Учитель, в Академии нам рассказывали, что чакроистощение очень опасно и может навредить нашему росту как шиноби. Они ошибались? — поинтересовалась она.

— Ну почему же, — не согласился Какаши. — Все верно вам говорили. Чакроистощение — сильнейший стресс для организма, очага и всей СЦЧ. Поэтому тренироваться до такого состояния крайне не рекомендуется, — Шиноби ногтем постучал по пластине протектора, которая скрывала левый глаз. — Шаринган позволяет мне видеть чакру и оценивать твое состоянии. Таким образом мы избежим этой проблемы.

Девочка вскочила на ноги и глубоко поклонилась.

— Спасибо, Какаши-сенсей! — эмоциональной выкрикнула она.

— Да брось, — Замахал ладонью мужчина, призывая ее сесть обратно. — Моя помощь понадобится только на первом этапе, со временем ты сама научишься ощущать правильную грань.

— А Пепельная Башка не такой бесполезный, — Немного забывшись, толкнул Учиха локтем Узумаки. Саске ответил ошарашенным взглядом, к нему присоединилась Сакура с похожим выражением. Блондин недоуменно завертел головой: — Вы чего?

— М-ма, — раздалось со стороны Хатаке.

Наруто медленно повернул взгляд в сторону наставника. Единственный глаз джонина смотрел с оценивающим прищуром. Мальчик ощутил, как по спине пробегают холодные мурашки.

— Какаши-сенсей, вы же понимаете: это просто шутка, — замахал руками он. — У вас действительно пепельный цвет волос, вот и пришло на ум. Смешно ведь.

— Ха-ха, — насквозь