то в Питере, а потом вспомнила, что девчонки, у которых я в интернет-магазине работала, говорили что-то про нетрадиционные методы оздоровления. Вообще я в такое не очень верю, но зачем-то написала им. Оказалось, что они успели обзавестись практикой, вроде как лечили сексуальные расстройства и фобии!

— Чем, заряженной водой?

— А ты не смейся! Они между прочим неплохо на этом зарабатывали. С бесплодием пока не имели дела, но обещали что-нибудь для меня придумать.

— А взамен что?

— Я рекламировала их услуги во всяких присутственных местах: раздавала визитки и брошюры, вела канал в интернете, придумывала всякие промоакции. Но ничего такого, только лицом! Поработала я у них с полгода, жила в большом загородном доме, на всем готовом, — а потом... Потом мы очень сильно поссорились.

Лена так резко умолкла, что Илья слегка растерялся и лишь после паузы спросил:

— И это вся неприятность? Или у тебя остались с ними какие-то незавершенные дела?

— Я узнала, что они делают плохие вещи, — коротко ответила Лена.

— А поподробнее можно?

Тут Лена вдруг странно посмотрела на него и сказала:

— Илья, а раньше ты знал без слов, помнишь? Вот ты предупредил меня насчет Вадима, ну, парня с моего курса на той вечеринке, а его через пару лет взяли за торговлю наркотой. Я поэтому и пришла именно к тебе.

Немного помолчав, Илья невозмутимо улыбнулся и сказал:

— Ты преувеличиваешь: я не знаю, а только чувствую, и то не всегда. Конечно, с тех пор, как мы расстались, кое-что изменилось, но не настолько, чтобы я не глядя расследовал криминальные дела.

— Нет, Илья, ты не только чувствуешь, у тебя гораздо более страшная сила, — возразила Лена. — Это ведь из-за тебя я больше не смогла родить?

— Сильное заявление.

— Ну, я же не утверждаю, что ты это специально сделал. Тогда ты, наверное, еще не умел с этим справляться, а теперь сможешь.

— О, так ты пришла, чтобы я снял свое заклятие? — усмехнулся Илья.

— Да с чего бы это? — лукаво произнесла Лена, поднялась с табурета и подошла к нему. — Мне это не нужно, даже наоборот, и я вовсе на тебя не в обиде. Теперь мы с тобой уж точно навсегда связаны.

Илья тоже встал и пристально посмотрел бывшей жене в глаза, придерживая ее за подбородок.

— А зачем мне это надо, Лена? Тебе — понятно, деваться некуда, но почему ты решила, что я в этом заинтересован? Я-то еще могу личную жизнь устроить!

— А как ты жил все это время?

— Ну надо же, наконец тебя заинтересовало, как я жил! — произнес Илья. — А много ли вариантов с маленьким ребенком? Нет, знаешь, я не стану бить на жалость, но мы прошли через все — острый грипп, ветрянка, отравления, отек гортани от пчелиного укуса. В два года — аппендицит, операция, прямо под такой же Новый год, который я проспал в больничном коридоре, на раскладушке. Мест не было, а Ян после наркоза весь день плакал. Самому было впору заплакать, но мы как-то все пережили, и у меня ни секунды в мыслях не было оказаться где-нибудь подальше от своего сына.

Тут Илья повернулся к окну, провел ладонью по холодному стеклу и вдруг вспомнил зеленые вспышки северного сияния, разбрызганные по небосводу будто капли акварели на мокрой бумаге.

— Илья... — тихо произнесла Лена и прижалась к нему сзади. — Ты пахнешь все так же, смолой, шишками, сухой травой. Я столько лет вспоминала эти запахи... Прости меня, пожалуйста! Я знаю, что ты никогда и ничего не делаешь по доброте или слабости, и только поэтому решилась прийти.

От знакомой теплоты ее тела Илье стало не по себе. Он невольно нащупал тонкую руку Лены и их пальцы переплелись.

— Рассчитываешь таким образом купить мою помощь? — спросил он шепотом.

— Нет, я просто тебя хочу, — ответила женщина. — И хочу тебе помочь, как ты не понимаешь? Сколько лет ты все держишь в себе? Или всю жизнь? Ударь меня, тебе хоть немного станет легче!

— Ты действительно ненормальная, Лена, — устало сказал Илья и обернулся.

«В самом деле, почему бы и не сбросить напряжение? — подумал он. — С паршивой овцы хоть шерсти клок, выпровожу ее через пять минут. В конце концов у нее есть свой дом, нечего ей тут приживаться».

Он наклонил Лену так, что ей пришлось опереться о спинку диванчика, сдернул с нее всю одежду ниже пояса и с силой хлестнул по ягодицам. У нее вырвался стон, на коже остался розовый след, но женщина покорно выгнулась, и Илья еле удержался, чтобы не пожалеть ее. Мужская страстность взяла верх, он хлестнул еще несколько раз и Лена невольно попыталась увернуться.

— А ну не дергайся, — произнес он, сделал несколько дразнящих обманных движений и вдруг резко подтянул Лену к себе, вонзившись на всю глубину так, что она вскрикнула. Его бедра смачно ударились о ее тело, резкие движения причиняли боль и он чуть замедлил ритм, отдавшись во власть удовольствия.

— Ах, — вздохнула Лена, прикусывая губы. Пока Илья трудился над ней, она кое-как стащила с себя теплый свитер, а затем и лифчик, и попыталась уцепиться рукой за его шею. Илья откинул вперед ее рассыпавшиеся волосы и поцеловал в плечо, в спину, в затылок.

— А от тебя всегда пахнет мускусом, — заметил он. — Это такая штука, которую кошки любят даже больше валерьянки.

Тут Лена, совсем распалившись, вывернулась, поцеловала его в губы и принялась стаскивать с него рубашку через голову. Илья смутно помнил, как дал себя раздеть, как подхватил ее на руки и растворился в теплом объятии, а остальное пронеслось быстро и болезненно, как проникающее ранение. Он не заботился о ее ощущениях и откликах, не давал опомниться, не замечал собственной боли, только брал, брал и вдруг остановился. Силы еще не иссякли, но Илья поднялся, молча взглянул на Лену и улыбнулся, на миг показав крупные белые зубы.

Потом он поспешно оделся и вышел в коридор, позвонить сыну перед сном, а Лена все еще лежала, приходя в себя, ощущая странный соленый вкус на губах. В полумраке комнаты она ясно видела, как его глаза на миг потемнели, налились густой синевой, и точно такими они уже были однажды, в подземном переходе, когда Лена попыталась