Шрифт:
Закладка:
Сев, он ощутил под ладонью нечто колючее, пахшее хвоей, а кроме этого запаха в едва тёплом воздухе витал аромат дыма. Тьма тоже не была полной, слабый свет проникал сквозь небольшое отверстие наверху… встав и стукнувшись головой, Тобиус понял, что это не отверстие было высоко, а потолок был низко. Он обнаружил, что находится в крошечной пещерке, со всех сторон окружён земляными стенами и рядом ещё недавно горел огонь, — кучка золы была тепла.
Ощупав стены, волшебник нашёл ту, что состояла из веток, толкнул и смог подняться над уровнем земли, над снегом, который хорошо скрыл его ночное убежище. То, в котором он сам не ведал как оказался. Чувство времени подсказало, что от хищной плоти он спасался ещё вчера, а значил пролежал без сознания самое малое полдня и целую ночь. На лбу саднила свежая рана, да и сама голова гудела, но с таким сотрясением он вообще оказался счастливчиком, что не умер во сне.
Сверившись с точками пространства, которые всегда хранил в своей памяти, маг обнаружил, что находится близ озера Фарсал, нужно было пройти на юго-восток всего ничего, чтобы увидеть Корс. И всё это за одну ночь беспамятства.
— Лаухальганда!
Изъятый из сумки компаньон ответил на все вопросы широченным зевком. Ничего он не знал и знать не хотел, произвольные периоды гибернации превращали самого надёжного соратника в самый ленивый каучуковый мяч.
Будучи человеком пытливого ума, Тобиус не мог просто принять что-то хорошее и не задаваться вопросами. Просто так он принимал лишь дурные вещи, — препятствия, трудности. Хорошее же само собой не случалось. Не с ним. Не в этих злых землях. Волшебник определил правильное направление и отправился к Фарсалу.
Часть 1, фрагмент 18
Три прошедших дня стали самыми тяжёлыми за всю экспедицию, каждый таил в себе смертельную опасность, каждый мог стать последним для Тобиуса. Ныне, при мыслях о том, что пережил, серый маг вновь испытывал отголоски страха. Однако он не корил себя за безрассудство, и не чувствовал больше пристального взгляда Молчаливого Фонарщика. В конце концов, не этого ли он искал, покидая Доминион Человека?
Устраивая себе короткие передышки, Тобиус раскрывал книгу и писал, превозмогая острую боль, писал пока новые впечатления не перекрыли и не истощили воспоминания. Гурхана ложилась на страницы простым текстом и шифром, подробными насколько возможно рисунками.
От спасшей жизнь землянки он добрался до Фарсала часов за пять осторожной ходьбы, вышел на простор из-за деревьев и не смог не улыбнуться тому, как ладно выглядела построенная им стена. С неё тестудинам ничего не стоило разглядеть его загодя и… и что? Стена не имела отверстий, он строил её специально, чтобы ничто не могло проникнуть внутрь. Для существа летучего это не беда, но… после встречи с хищной плотью даже такая мелочь как записи в книге причиняли боль, словно ножом на собственной коже писал; не хотелось даже думать, что случится, если придётся лететь.
Тестудины действительно приметили одинокую фигурку, но когда маг подобрался к ледяной преграде, пришлось порядочно покричать, прежде чем сверху спустили верёвку, состоявшую из нескольких верёвок покороче. Обвязавшись, Тобиус дёрнул и его медленно потащили наверх, а там приняли и… крепко-накрепко связали.
— Что это значит?!
Воины действовали уверенно, а силы в их толстых ручищах было предостаточно.
— Неужто позабыть меня успели?!
— Нет, — тяжело ступая, перед связанным по рукам и ногам волшебником объявился До-Рей, — не забыли. Ты уж прости нас, То-Биус, но из недр Великой Пущи что угодно выйти может. Что угодно и в каком угодно обличии. Нужно время, чтобы разобраться, тот ли ты, кто покинул нас не так давно?
— Да я это, я!
— Конечно. Если бы я был не я, а кто-то другой, и хотел бы запутать всех, то так и сказал бы.
— До-Рей, ну в самом деле!
— Добро пожаловать обратно в Корс.
Длинные когти коснулись потока времени, раздался мелодичный звон, и серый маг понял, что вот-вот будет создана Запру…
* * *Его личное время вновь запустили уже внутри города, в помещении с ручьём, где он представал перед наместниками Лучших.
Состав в гнёздах немного поменялся: вместо Са-Форага в «гнезде» устроился великан Ду-Гэмон; также поменяло хозяина место, где прежде сидел наместник Лучшего Воителя. Теперь там находился тестудин, почти не уступавший Ду-Гэмону в размерах, шкуру он имел тёмную, изрубленную, а его панцирь — та часть, что можно было разглядеть — покрывала искусная резьба, которую портило великое множество трещин, сколов, следов сильных ударов.
— С возвращением, — мягко провозгласил Лучший Направляющий, — мы рады видеть тебя живым и невредимым, да.
— А это точно я? Может, нет? Может, какая-то тварь из леса явилась?
Огромный темношкурый тестудин протянул руку к оружию, что лежало рядом.
— Туа-Бун, старый мой друг, он шутит.
— Шутит? — донеслось из клювообразного рта.
— Говорит неправду ради веселья, да. Это наш друг, он не опасен. Он построил стену, которая тебе так понравилась.
— Стену? — Тёмно-красные глаза медленно переползли на волшебника, рука оставила оружие. — Хорошая стена.
Ду-Гэмон покивал.
— Как видишь, То-Биус, пока тебя не было, я вернул к нам самого лучшего воина, моего доброго друга и побратима Туа-Буна. Через месяц-другой будем готовы возвращать следующего, да.
— Рад за вас без меры. Можно мне теперь…
— Как прошлая твоя… экспедиция? Ты достиг своей цели, да?
— Я нашёл место, из которого они лезли на поверхность. Почти уверен, что это было оно.
Тестудины возбуждённо загудели, переглядываясь.
— Пещерные формы жизни, как и предполагал. Обитают в обширной системе подземелий, выбираются на поверхность только ночами, для охоты, делают запасы на зиму. Если запасов не хватает в тот или иной год, они собирают ватагу и отправляют к вам. Думаю, не только к вам, но и в другие части леса тоже. Зимой меньше солнечных дней, а значит, им легче продвигаться. Ещё, возможно, у
